Солдат Рон (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator". Страница 24

- Так точно, сэр! – Рон уже неплохо обдумал свою версию событий, которая не будет прямым билетом в магловскую психушку, благо они сами дали ему половину дня для этого. – Во время боя меня сильно ранило, я потерял сознание и пролежал до ночи. Когда очнулся, понял, что никого больше нет, только фрицы. Обнаружил, что ранен в ногу, но передвигаться мог. Переполз на бывшую ничью землю, где перевязал рану, а затем скрывался среди воронок и мертвецов, питаясь рационом из НЗ, у меня было несколько в ранце. Так пролежал неизвестно сколько времени, обмазав плащ-палатку грязью и укрывшись под нею. Фрицы меня не заметили, а я не шумел. Потом, когда еда начала кончаться, решил пробираться к нашим. Пользуясь методами скрытного перемещения, добрался до артиллерийских позиций, где обнаружил абсолютную безалаберность и беззащитность перед диверсией, чем и воспользовался, разрушив доступным способом батарею гаубиц и склад снарядов. Потом перебрался через новую ничью землю, заполз в воронку в десятке ярдов от наших траншей, после чего предупредил часовых о своём прибытии, сэр.

Повисла тишина, во время которой Рона внимательно рассматривали две пары глаз. Сам он “держал морду кирпичом”, как советовал сержант Кнокс на случай важных переговоров с начальством.

- Хм... – хмыкнул полковник, затем навалился локтями на стол. – А к нам поступили сведения, что в процессе твоего “пробирания”, было убито около двадцати германцев. Что ты об этом скажешь? Ты к этому причастен?

- Не могу знать, сэр! – ответил Рон, в душе досадуя, что разведка у них работает очень оперативно.

- Ладно. – не стал напирать полковник. – Ты подходишь под описание рядового Рональда Уизли, но чтобы удостовериться, мы отправили за одним выжившим из четвертой роты, он сейчас отлеживается в госпитале, его уже привезли.

Полковник нажал на кнопку какого-то аппарата на столе.

- Дональд, приведи капрала Симмонса. – произнес он, когда вошел секретарь.

- Есть, сэр! – вытянулся секретарь. Рон почему-то испытал к этому капралу чувство неприязни.

- Мл... Кап-капрал Мэтью Симмонс, с-сэр! – вытянулся по стойке “смирно” и доложился Симмонс, как только вошел в кабинет.

- Вольно! – махнул рукой полковник. – Поведайте мне, капрал, этот солдат действительно рядовой Рональд Уизли?

- Ро-ро-нальд Уизли, сэр? – взгляд Симмонса метнулся по комнате, остановившись на улыбающемся Роне. – Не-не-не может быть... Т-так точно, сэр! Э-т-т-о ряд-рядовой Рональд Уизли, сэр!

- Можете ли вы, капрал Симмонс, задать несколько уточняющих вопросов, чтобы не осталось сомнений, что это рядовой Уизли? – взял слово штабс-сержант.

- Так-так точно! – Симмонс уже не сомневался, что это точно Рон, но понимал их сомнения. – Как з-звали сер-сержанта Кнокса, Рон?

- Сержант Артур Кнокс, сэр! – ответил Рон.

- Х-хорошо. – кивнул Симмонс. – Ч-ч-то я делал при-при первой на-нашей встрече?

- Спали в блиндаже, сэр. – ответил Рон. – Вы как раз вернулись с часов на болотах, поэтому имели право на законный отдых, но сержант Кнокс дал приказ обустроить только прибывшего меня.

- Господин полковник, это точно он! – обратился к Улиссу Симмонс.

- Отлично. – полковник был задумчив. – За заслуги перед Его Величеством и героизм полагается награда. Рядовой Уизли, считайте, что Военная медаль уже у вас на груди, я походатайствую о вашем награждении перед бригадиром седьмой бригады. И ещё, пользуясь своими полномочиями, я отправляю вас, рядовой Рональд Уизли, в место дислокации формируемой четвертой роты, для прохождения ускоренных капральских курсов. Штабс-сержант Коулман обеспечит вас местом для ночлега, а завтра с утра вы первым же поездом отправляетесь в Гавр, билет до Лондона вам вручит мой секретарь при уходе. Вопросы?

- Никак нет! – козырнул Рон. Неожиданный поворот судьбы. В целом, всё сложилось просто замечательно. Подальше от передовой – меньше шансов разорваться в пламени случайного снаряда, когда никакие щиты не помогут. Всё, как и хотел Рон. Но всё же...

В приёмной секретарь молча вручил ему билет, что сопроводил недобрым взглядом. Рону было плевать, может он этого Дональда больше в жизни не увидит.

На улице он присел на лавку в беседке. Через несколько минут вышел капрал Симмонс.

- Р-рон, здорова! – протянул он руку. – Не ож-ожидал тебя в жи-живых увидеть!

- Здравия желаю, капрал Симмонс, сэр! – пожал руку Рон.

- Э, не, ос-оставь эту ус-уставщину! – потребовал Симмонс. – Зо-зови меня Мэ-мэтью! Мы с то-тобой такое вм-вместе пе-пе-пережили, что уж-же бли-ближе род-родных! Я-я так рад, чт-что ты не сд-сдох, Рон!

- Я тоже очень рад... Мэтью. Ха-ха! Это было непросто, но я справился. – улыбнулся Рон. – А как ты выбрался оттуда?

- Э-эх, зна-знаешь... – начал рассказ Симмонс. – Так-то я-я тоже ду-думал остаться, но...

Из слов Симмонса выходило, что он понял, что дело гиблое, поэтому отступил, как все. Но, в отличие от попавших потом под трибунал беглецов, уже участвовал в подобных переделках, поэтому сбегал в ближайшее пулеметное гнездо, где обнаружил брошенный пулемет, который потащил на своём горбу в тыл. Пулемёт пришлось отсоединять от станины, но даже так он весил сорок фунтов, и это не считая ранца с тремя цинками патронов, которые он тоже захватил. Один раз пришлось залечь в воронке, чтобы прикрыть других отступающих, в результате чего он израсходовал все патроны, но положил порядка десяти фрицев. Уже возле своих позиций, в которые бежал последним, его подстрелили в спину, но помощь была оказана вовремя. За такие дела ему вручили Военную медаль и повышение в звании, правда прохлаждаться в Англию не отправили, сообщив, что по выздоровлении его временно прикомандируют ко второй роте. Куда отправили ещё пару человек из четвертой роты, тех, в отступлении которых не нашли признаков паникерства и дезертирства.

- Рядовой Уизли! – позвал Рона из штаба Коулман. – Пройдемте со мной, нужно позаботиться о новой форме для вас и месте для ночлега.

- Ладно, бывай, Мэтью! Приятно было увидеться! – Рон встал с лавки. – Чёрт возьми проклятую войну...

- Ла-ладно, на-надеюсь, когда-ни-нибудь увидимся, Р-рон! – похлопал его по плечу Симмонс.

Дальше Коулман представил его сержанту военной полиции, который выдал новую форму, постельное бельё и указал на каморку в подвале, где можно было переночевать. В каморке воняло сыром, но зато было сухо и тепло, что нивелировало почти любые её недостатки. Сыплющаяся на голову пыль, паутина, запах сыра, система отопления над головой – ерунда, особенно по сравнению с условиями сырой траншеи.

Как только он разлегся на узкой кровати, позвали ужинать на кухню, где он в кратчайшие сроки умял обыкновенную рисовую кашу, выпил две кружки чая и съел два куска хлеба с джемом.

Вернулся в каморку, когда совсем стемнело. Уснул практически сразу, встреча с Симмонсом помогла забыть пережитое, или, по крайней мере, сгладила остроту негативных ощущений. Всё же, единственный выживший друг. Хотя было очень жаль, что не удалось толком поговорить.

Завтра его ждало путешествие. Прочь от равнодушной жестокости снарядов, прочь от сырости, прочь от грязи, прочь от смертей близких друзей, прочь от войны.

Комментарий к Прочь Всем привет!

Вот новая глава, комментарии, рекомендации, пожелания и предложения, жалобы и претензии, вы знаете правила!

====== Самый младший капрал ======

Утро. Со скрипом отрывающаяся от подушки голова, красные глаза и ощущение, что закрывал глаза только секунду назад.

Время в тесном поезде, а затем и в душном корабле, казалось теперь благословенным, временем безграничной возможности поспать в любой момент. Теперь он жалел, что профукал такой дар судьбы, потратив его на разглядывание пролетающих мимо полей, кустарников, городов и деревень, а затем монотонных колыханий моря.

Сейчас же, день его начинался в пять часов утра, начинался с громкого подъема, после чего происходил процесс умывания, завтрак, а затем физические упражнения на свежем воздухе. Затем теоретические занятия, затем практика. С перерывами на обед и ужин, это длилось до девяти часов вечера, после чего давался час на “личные дела”, что заключалось в приведении в порядок формы, чистки ботинок до зеркального блеска, а также подготовки ко сну.