Летняя гроза - Харт Кэтрин. Страница 5

— Ты по-прежнему это делаешь? — с любопытством спросил Эдвард.

— С тех пор как уехала Мелисса — нет. В этом нет необходимости. Я никогда не праздную там Рождество.

— Но ради детей… — начала Сара.

— Нет, мама, дети шайеннов не понимают и не празднуют Рождество. У них свои обычаи и праздники.

— И все же ты должна рассказать своим детям о христианских праздниках. Когда-нибудь они будут жить здесь и…

— Сара, у них будет достаточно времени, чтобы узнать все что нужно. Потом, когда они станут постарше и смогут во всем разобраться, — вставила Элизабет.

Таня благодарно улыбнулась тетке.

— Тетя Элизабет права, мама.

— Когда примерно ты собираешься вернуться домой, Адам? — спросил Том Миддлтон.

Адам нахмурился.

— При том, как развиваются события, это произойдет раньше, чем нам хочется, самое большее — через несколько лет.

— Как ужасно это звучит, Адам! — воскликнула Танина сестра Джулия. — Что касается меня, я буду только счастлива, когда Таня вернется в родной дом, и ее бедные детишки тоже, они так быстро растут! Мама и папа не нарадуются, если смогут все время видеть своих внуков. Подумать только, мы даже не знали, что Таня снова ждет ребенка. И вдруг они приезжают вместе с Утренней Зарей!

— А трое других так выросли, что мы их едва узнали! — присоединился к жене Роберто.

— Мы приезжаем так часто, как можем, — спокойно сказал Адам.

— А мы стараемся понять это, — ответила ему Рэчел, — но ты нужен нам дома, сынок.

— Мой дом с народом моего отца. Я их вождь и нужен им.

— Но ты нужен и твоей матери, Адам, — заметил судья Керр.

— Не так остро, как шайеннам.

— Если дела так плохи, может, Таня с детьми останется здесь, в безопасности? — с надеждой спросил Эдвард.

Адам строго посмотрел на тестя.

— Нет, моя жена и дети пойдут туда, куда иду я, и буду жить там, где я.

— Таня, но ведь это же разумное предложение, — взмолилась Сара.

Таня покачала головой и с любовью глянула на Адама.

— Нет, мама, я пойду за мужем, а с нами и наши дети, — твердо сказала она. — Наши жизни соединены неразрывно. Что бы ни готовило нам будущее, я никогда не разлучусь с ним. Я не перенесу этой боли.

Они гостили у своих родных десять дней. Для Грозы это было чудесное время. Среди своих рождественских подарков она обнаружила еще два красивых платья. И дюжину цветных ленточек для волос, и деревянную шкатулку для их хранения, которая наигрывала волшебную мелодию, как только поднимали крышку. Но самым драгоценным подарком стала красавица кукла. У нее были темные волосы и яркие синие глаза, нарисованные на блестящем твердом лице, она была одета в аккуратное платье в розовую и белую клетку и белый передничек.

Весной, когда Летней Грозе исполнилось четыре года, в их жизни произошло много перемен. Утренняя Заря уже достаточно подросла, ее можно было оставлять на попечение других, и Таня снова стала принимать участие в военных вылазках. В конце весны Пума и Зимний Медведь повели свое племя на юг. Команчи пригласили их принять участие в церемонии, которая называлась Танец Солнца. Приглашение исходило от вождя команчей Куаны Паркера. К Лосиному ручью собиралось несколько племен, чтобы совершить священный ритуал и обменяться новостями.

А новости были плохими. Зима прошла, и кавалерия готовилась возобновить кампанию против индейских племен. Кроме того, сейчас, когда наступало время весенней охоты, белые охотники на бизонов снова уничтожали и без того уже сократившееся поголовье немногих оставшихся стад.

Индейцы пребывали в гневе и отчаянии. Зимние запасы подошли к концу, и нужда в их пополнении стояла как никогда остро. Но снова и снова они натыкались в прерии на разлагающиеся останки сотен бизонов.

В ответ на безжалостную резню несколько групп команчей, кайова, шайеннов и арапахо объединились, чтобы нападать на охотников. Пойманных пытали и убивали, но гораздо большему числу охотников удалось избежать индейских ловушек, да и все равно уже был нанесен непоправимый ущерб. Правда, дважды индейцам удалось настичь охотников на бизонов сразу же после резни. Они смогли не только утолить жажду мести, но и получить много свежего мяса и драгоценных шкур.

Однажды ранним летним утром отряд шайеннов, в котором была Таня, выследил белых охотников на бизонов до самой их убогой хижины. Нападение было таким стремительным и уверенным, что у охотников не осталось ни малейшего шанса на спасение. Не прозвучало ни одного выстрела. Двое упали в грязь перед хижиной мертвыми, трое других ждали решения своей участи.

Шайенны обыскали строение: им были нужны ножи и ружья. Железные чайники и другая кухонная утварь станут отличным подарком, привезенным женам из удачного похода.

Когда индейцы уже готовились поджечь хижину, один из них вышел из нее, таща за собой женщину. Она не подняла головы и не заплакала, когда он швырнул ее на землю у своих ног, а только тихо застонала, когда воин ткнул ее ногой под ребра.

Женщина была ужасающе худой. Ее прямые волосы были настолько грязны, что невозможно было сказать, какого они цвета. Кожа у нее была загорелая, тело едва прикрывала драная грязная тряпка, которая когда-то была платьем.

Таня не раз была свидетелем подобной сцены. Красный Ветер или убьет ее, или сделает своей рабыней. Таня почти не смотрела в ту сторону, заворачивая в кусок ткани небольшую металлическую кастрюлю с длинной ручкой — свою часть добычи. Внезапно ее руки замерли, потому что вид женщины тронул какую-то забытую струну в памяти Тани. Она с любопытством взглянула на женщину, уже попристальней. И в тот момент, когда Красный Ветер взялся за томагавк, она все вспомнила.

Когда воин уже нацелил оружие на голову женщины, Таня окликнула его:

— Красный Ветер, подожди! Если эта женщина тебе не нужна, я меняю ее на мою железную кастрюлю.

Он с сомнением глянул на говорившую.

— Тебе нужен этот бесполезный кусок собачьего корма?

— Да, — кивнула Таня.

Пума, который стоял рядом с ней, тихо сказал:

— Дикая Кошка, если тебе нужна рабыня, я найду тебе помоложе и покрепче. У этой совсем безумный вид.

Чуть улыбнувшись, Таня ответила:

— Я возьму эту, муж.

Только позже, уже дома, Пума узнал о причинах поступка жены. Несмотря на грязь и синяки, Таня узнала Розмари Уолтерс, одну из четырех женщин, которых вместе с Таней много лет назад похитили шайенны. Розмари уже давно выменял кто-то из другого племени, и с тех пор Таня ее не видела.

Конечно, это была уже не та Розмари, которую она когда-то знала. Годы плена сильно отразились на женщине. Сначала Таня боялась, что Пума прав — та молчала, словно отгородившись от внешнего мира. Розмари повиновалась приказаниям и покорно выполняла все свои обязанности, но смотрела вокруг отсутствующим взглядом, ходила ссутулившись. Она напоминала вьючное животное, совершенно лишенное собственной воли.

Вооружась терпением, Таня мало-помалу восстановила из разрозненных кусочков картину жизни Розмари с того момента, как хозяин-шайенн продал ее какому-то своему родственнику. Несколько месяцев она была его женой. Спасение пришло из форта Ларнед. Группа исполненных благих намерений женщин-христианок помогла Розмари наконец обрести свободу. Спустя несколько недель она получила известия от мужа и своих родных. Новости оказались ужасными, лишив бедную женщину всяких надежд и сделав ее освобождение бессмысленным. Незадолго до этого Гарри Уолтере решил, что его жены уже нет в живых. Он женился снова, у его дочери и четырех сыновей появилась мачеха. Бетти, так звали новую жену, уже ждала ребенка.

Некоторое время Розмари оставалась в форте Ларнед, но жизнь у индейцев легла на нее пятном позора. Ее муж отказался приехать в форт и подтвердить личность Розмари, потому что тогда он стал бы двоеженцем. Гарри заявил, что его первая жена умерла. Отвергнутая любимым мужем, презираемая своими соплеменниками, Розмари впала в отчаяние, сердце ее было разбито. Вторично потеряв семью и находясь из-за этого на грани помешательства, Розмари перебралась в Уичито. Она пыталась найти работу прачки или официантки, но ее прошлое преследовало ее и здесь. Порядочные семьи и респектабельные заведения не пожелали дать ей работу. Даже церковь отказала ей в помощи. И произошло неизбежное: Розмари, чтобы выжить, стала продавать свое тело за еду и бутылку дешевого виски, в котором топила свои горькие мысли. Она опускалась все ниже и ниже, пока окончательно не потеряла интерес к чему бы то ни было. Она кочевала с места на место, переходила от мужчины к мужчине, ей ни до кого не было дела и о ней никто не печалился, жило лишь тело — душа умерла. В это время ее подобрали охотники на бизонов, которые взяли ее с собой для удовлетворения своих нужд. Там ее и нашла Таня.