Старые деньги - Чайка Мирослава. Страница 18
– Ты ее сломал?
– Неважно, – кое-как справляясь с эмоциями, пробормотал Кир. – Просто мне сейчас нужна твоя помощь. Ты же в состоянии сделать что-то для другого человека?
– Я стану помогать, только если ты мне все расскажешь! Может, ты задумал преступление!
– Это очень длинная история, – полушепотом произнес Кир, постукивая носом кроссовка по стенке лифта.
– Ничего страшного, мой кофе уже все равно остыл, – настаивала Камиль, скрестив руки на груди, явно демонстрируя, что не сдвинется с места, пока не услышит объяснения.
– Ну, в общих чертах история гласит, что наследником всего имущества Юсуповых, в том числе и этого особняка, был Феликс Юсупов, и когда в тысяча девятьсот шестнадцатом году его арестовали за убийство Распутина, он приказал своему слуге кое-что взять в тайнике своего дома на Мойке и спрятать здесь.
Камиль засмеялась и махнула рукой:
– И всего-то.
– Да, а что тут смешного?
– Эти сокровища уже давно вытащили.
– А вот и нет. Я же говорил, в этом дворце никогда не проводили реставрацию.
– Ну уж сокровища-то точно искали. Если ты об этом знаешь, значит, и другие знали. Так что можешь порыскать, а я пока осмотрюсь, – уже совсем с другим настроением вышла Камиль из лифта на платформу с бортиком из кованой ажурной решетки и, свесившись вниз через перила, проговорила с явной иронией: – Вообще, я разочарована. Я видела ваш загородный дом, ваша семья очень богатая, неужели ты так одержим деньгами, что готов был тащить меня на хлипкую верхотуру, куда не идет даже лестница, и сам рисковать? У тебя же все есть! У тебя же куча этих денег, ты можешь купить любую побрякушку!
– Не городи чепуху. При чем здесь деньги, и не все в жизни можно за них купить. Понимаешь?
– Я-то понимаю, что, к примеру, нельзя купить любовь. Но ты явно не ее здесь ищешь.
Сухой пристально посмотрел на Камиль, словно впервые видел ее лицо. Камиль на мгновение даже стало неловко, и она опустила глаза.
– Есть еще одна вещь, которую не купить ни за какие сокровища мира, но сейчас не время говорить об этом, – Сухой был сильно возбужден, он приблизил лицо так близко к Камиль, что она могла рассмотреть рисунок красных капилляров в его глазах, а то, как сузились его зрачки от напряжения, как у хищника перед атакой, ее даже напугало. – Послушай меня внимательно. Я ищу один документ уже несколько лет. Написан он был в восемнадцатом веке флигель-адъютантом Ее Величества графом Алексеем Ростовцевым. Сначала мне стало известно, что его для лучшей сохранности разделили на три части, и одна из частей хранилась в тайниках у Юсуповых в доме на Мойке. А три дня назад в архивах я случайно наткнулся на совершенно пустое любовное послание, но там в постскриптуме была одна строчка, которая и навела меня на мысль, что Феликс спрятал кое-что в этом доме.
– Насколько я понимаю, в этом письме не сказано, что точно спрятал Феликс?
– Бумаги, которые я ищу, такие важные, что я просто уверен – именно их Феликс спасал при аресте.
Неожиданно Кир присел на корточки, начал рукой ощупывать пол в темном углу и оттуда продолжил объяснять Камиль:
– Юсупова задумала здесь зимний сад, а чтобы растения не погибли от холода, в подвале было сделано паровое отопление, которое поднималось по четырем медным трубам, только одна из них была нерабочей, ее закрыли чугунной решеткой, вот в ней и был тайник.
Сухой разыскал нужную ему решетку и стал отковыривать вокруг нее толстые слои краски, которой ее покрывали при каждом ремонте. Краска не поддавалась, это жутко его раздражало, и он начал выходить из себя. Пыхтел, шептал бранные слова и в конце концов стал стучать по краю решетки своей увесистой антикварной зажигалкой. Небольшие кусочки застарелого налета откалывались с трудом, и нетерпение молодого человека постепенно переросло в гнев, он схватил лежащий неподалеку кирпич, размахнулся и с силой стукнул по решетке, потом еще и еще, пока в зале, над которым нависал этот балкон, кто-то громко не прокричал:
– Кто здесь?!
Сухой тут же повалил Камиль на пол и сам лег рядом.
– Лежи смирно, – прошептал он ей в самое ухо, – иначе он нас заметит.
Девушка оказалась близко к краю балкона и в небольшие просветы между литыми узорами ограждения видела высокого тучного охранника, который зашел на сцену и потянул занавес в сторону, чтобы проверить, не спрятался ли кто за ним. Сердце Камиль от страха билось, как у загнанного зайца, а руки неестественно вздрагивали. Она повернула голову в сторону Кира и вопросительно подняла брови, он в ответ прижал указательный палец к губам, а потом прикрыл ее руку своей холодной тяжелой ладонью. От этого действия Камиль почему-то захотелось заплакать, как бывает, когда тебя кто-то пожалеет. Она закрыла глаза и уткнулась лбом в плечо парня, стараясь не выдавать своего волнения.
Охранник еще какое-то время был на сцене, заглядывал за декорации, затем спустился в зал, постоял, прислушиваясь, погасил свет и вышел, затворив за собой тяжелую дверь с большими стеклянными вставками, и только Сухой хотел подняться, как увидел, что этот здоровяк поставил стул под самую дверь с другой стороны, сел и начал напряженно всматриваться в полумрак зала через стекло.
– Видно, он все же слышал нас и теперь думает, что этот кто-то в зале, и решил его подкараулить, – вздыхая, прошептала Камиль.
– Ничего, скоро он устанет, внимание его рассеется, а там и Железяка объявится.
– Ты написал Железяке сообщение?
– Да, а что тебя удивляет?
– Почему думаешь, что он станет ради тебя рисковать? Только не говори, что ты веришь в дружбу.
– Я больше верю в силу денег, я бы и сам мог попробовать подкупить охрану, но если он окажется несговорчивым и устроит скандал, это может навредить репутации моего отца. Новость, что сын Сухарева незаконно проник на охраняемый объект, появится во всех СМИ, так они еще наврут с три короба, что потом не отмыться, а у Железяки опыт.
– Значит, мы здесь застряли? – тихо спросила Камиль.
– Не бойся, это ненадолго, – прошептал в ответ Кир, – просто представь, что мы лежим не на полу в чужом доме, а, скажем, на лугу… да, на лугу, над нами высокое чистое небо, я жую колосок, и мы болтаем о пустяках.
– Почему колосок жуешь именно ты? – улыбаясь, спросила Камиль.
– Хочешь – возьми, – протягивая Камиль несуществующий колосок, предложил Кир. Девушка в ответ обхватила невидимое растение и причмокнула, закрывая глаза:
– М-м-м… Красота!
Она действительно почувствовала себя в безопасности, вспомнила вылазки на природу с родителями.
– Кир, – позвала она, слегка приоткрыв глаза, – а в любовь ты тоже не веришь?
– Напротив, тут я мастер, – ответил Сухой.
– У тебя было много девушек?
Кир усмехнулся и повернулся на бок, чтобы лучше видеть лицо Камиль.
– Дело в другом: я скульптор, а любовь и творчество очень похожи. Это долгие муки, сомнения и краткий миг эйфории.
– Краткий миг?
– Конечно, ничто хорошее не длится вечно – капля счастья всегда тонет в море горя.
– Похоже, кто-то сильно тебя обидел.
Кир хотел ответить что-то резкое, но запнулся и замолчал.
– Расскажи, – попросила тихо Камиль.
– Давняя история, я тогда был совсем пацаном, уже забылось… почти.
Кир снова замолчал, но он так сбивчиво и часто дышал, что Камиль почувствовала, что сейчас услышит интересный рассказ о прошлом. И он заговорил:
– У меня был день рождения, важная дата – пятнадцать лет. Сейчас смешно даже говорить об этом. Я, глупый, пригласил ее и еще двоих друзей на семейный праздник. Когда все собрались за столом – родственники, родители, бабушка – я все смотрел на дверь и ждал ее появления. Прошли полчаса, я прислушивался, вскакивал на каждый шорох, потом прошел час, второй, к концу праздника я понял, что она не придет, не вытерпел и помчался к телефону. Дрожащими пальцами набрал ее номер, голос хрипит от волнения, слова путаются, спрашиваю: почему не пришла? А она просто забыла. Представляешь? Но так как жила в соседнем доме, то к моменту разрезания праздничного пирога уже стояла в центре нашей гостиной. Красивая, в желтом платье, волосы распустила. Стоит перед всеми без всякого стеснения и говорит, что подарка у нее нет, потому что вылетело из головы мое приглашение.