Неодаренный (СИ) - Руз Алекс. Страница 75

— Я ее буду защищать, — сказал я.

— Уж пожалуйста… техники у нее может и хорошие, но опыта очень мало.

— Верну в целости и сохранности, — уверил его я.

После этих слов Мила слегка взгрустнула. Неужели не хотела возвращаться? Вот так дела…

— Я поеду с вами! — выбежала из толпы Тася.

— Нет, — помотал головой я.

— Нет! — возмутилась Мила, — ты будешь обузой! Нам и Симона одного достаточно!

— Вот сейчас обидно было, — тихо сказал Симон.

— Ты мозг нашего отряда, — сказал я, стараясь взбодрить друга.

— Который нужно защищать, — сказала Мила.

Тася состроила обиженную мордашку, но настаивать не стала. Сестры обнялись и Мила дала Тасе последние наставления.

Эти долгие прощания меня слегка вымотали.

Лана пошла с нами, чтобы помочь вызволить машину из зарослей. Дриада была настолько спокойна, что даже не стала мусолить расставание. Это придавало уверенности. Казалось мы просто идем на охоту, а не в логово демонов.

— Давайте там по-быстрому, — подмигнула мне Лана.

— Договорились.

Мила знала, где находится разлом через придания, и ее слова полностью соответствовали словам Ланы, поэтому мы отправились в сторону Воронежа.

По дороге я выпил еще несколько пузырьков эликсира и уже чувствовал, как крепнет тело и улучшается общее состояние.

Мила была в восторге. По ее словам, она каталась только на тракторе и то, пару раз. Его им подарил местный чиновник, когда ввели закон о запрете продажи зверолюдей. В знак дружбы народов.

Но видимо что-то пошло не так.

Проехали мы примерно часа два, до леса за которым виднелись горы. Над верхушками деревьев струился дым, будто сильный пожар окутал лесной массив. Трассу перегородили военные и не дали нам проехать. Хорошо, что проверять не начали, кто мы. Просто движением руки показали, что нужно разворачиваться.

Мы проехали назад, где не было военных постов и оставили авто в кустах. Без Ланы прятать машину оказалось гораздо сложнее. Я мысленно уже прощался с тачкой.

— Теперь куда? — спросил я.

— По преданиям, разлом был в горе, — сказала Мила.

— Просто идем в сторону, где виднеется дым, — сказал Симон и пошел первым. Казалось, после слов Милы в деревне, он пытается показать, что не обуза. А может и правда стал храбрей.

— Такое ощущение, что здесь повсюду дым, — огляделся я.

Гор почти не было видно. Только макушки деревьев в плотном тумане и дымовая стена за ними.

— Я сделал маски с фильтром, — протянул нам с Милой тряпицы Симон.

Похожи они были на медицинские, только плотнее и тяжелее.

Они были как раз кстати. Запах стоял не самый приятный и плотный туман не давал нормально дышать.

Военных не было видно. Видимо они остались у дороги, где еще можно было спокойно дышать и видимость была больше. Интересно, у самого разлома стоят караульные?

— Подождите! — громко сказал Симон. — Чем дальше мы идем, тем меньше видимость… Давайте начнем здесь…

— Хорошо, — сказал я.

Мила подстелила мне кофту, чтобы я мог лечь на траву. Симон достал свиток и приложил его к моей груди в области сердца. Затем достал склянку и иглу.

— Это будет неприятно, не стану врать…

— Я не боюсь уколов.

В прошлой жизни у меня даже пару тату было, так что меня это совершенно не пугало.

— Сами уколы иглой ничто по сравнению с болью от проникновения крови демона в твое тело.

— Справлюсь.

— Мила, дай пожалуйста Леше что-нибудь, чтобы он смог зажать во рту. А то еще ненароком военные сбегутся.

— Не нужно мне ничего! Действуй.

— Как скажешь… — вздохнул Симон.

Он макнул иглу в кровь. Игла впитала ее всю и будто стала нагреваться. Увидев это у Симона стали дрожать руки и, он замер на мгновение.

— Может я? — тихо спросила Мила.

— Нет, — твердо сказал Симон, выдохнул и начал через бумагу накалывать мне печать.

Он делал каждый укол медленно стараясь аккуратно воссоздать на моем теле нужный орнамент. Но мне хотелось ускорить его в сотню раз. От каждого укола по моему телу растекалась боль, будто по каждому капилляру, по каждой вене и артерии растекается раскалённый свинец. Я стискивал зубы сдерживая себя в одном положении.

— Быстрее, — прошептал я, стараясь не перейти на крик.

Симон слегка ускорился, но мне казалось, что это длится бесконечно.

Вены начали вздуваться, того и гляди треснут. Кожа начала краснеть. От боли я зажмурился.

Когда Симон снял с меня лист с печатью я открыл глаза и увидел испуг в глазах Милы и Симона.

— Что-то не так? — нахмурился я.

— Твои глаза… — со страхом сказала Мила. — в них будто огонь пылает.

— Это нормально. Побочный эффект от крови демона. Вскоре пройдет… Но выглядит жутко.

* * *

Три дня назад.

Летняя резиденция Орловых.

— Господа, я всем очень рада, — оглядела комнату Ольга, в которой собрались друзья Алексея.

— Ага, очень, — устало сказал Луцкий, — только не понятно, почему не у Льва? У него более безопасно…

— Вообще-то отец с Георгием вчера поставили здесь защиту от прослушивания и барьер от проникновения.

— А разве это разрешено? — приподнял одну бровь Владислав.

— Слава, полицмейстеру много, что можно, — лукаво улыбнулся Лев, который стоял у окна, облокотившись на подоконник локтем.

— У него есть разрешение, — гордо задрав нос сказала Ольга.

— В любом случае, у Льва привычнее, — вздохнул Луцкий.

— Настоящее мужское логово! Никакого шарма.

— Так в этом то и суть!

— И там полно коньяка!

— Снова плюс.

— Я хочу поговорить с трезвыми мужчинами, — зло зыкнула на Луцкого Ольга.

— Как скажите, — закатил глаза Луцкий.

— Ольга, вам что-то стало известно? — спросил Вячеслав.

— Да. Алексея недавно пытались задержать в императорском дворце. Он туда проник и выпустил заточенного в темнице бывшего шута… Зачем ему это?

— Может хотел у него информацию выудить, — нахмурился Слава.

— Погодите-ка, а у императора сменился шут? С каких пор? — ошеломленно спросил Луцкий.

— Вроде в газетах писали. Месяцев пять назад… — задумался Филиппов, — а это так важно?

— Пять месяцев говоришь? — улыбнулся Лев, — как раз в тоже время, что у Когана титул понизили…

— И у Луцких производство камней начали отжимать, — добавил Вячеслав.

— А это здесь причем? — скривил рот Николай.

— Ваша семья же занималась добычей Орихалка? — спросила Ольга.

— И что?

— Коган же как раз его использовал для изготовления того артефакта…

— Допустим связь с Коганом я уловил, но шут то тут причем? — спросил, негодуя, Луцкий.

— А при том, — во время слов Луцкого в комнату вошел отец Ольги и все мужчины резко встали и кивнули ему.

Федр Борисович махнул рукой и сел около дочери.

— Походу этот новый шут подослан заговорщиками. Прошлый мягко обходился с его эмоциональными перепадами. А, после того, как шут сменился император начал терять рассудок. Критическое восприятие совсем нарушено. Возможно даже он работает не только с эмоциями…

— Сильный ментал любого может довести до сумасшествия, — ухмыльнулся Лев.

— Только теперь нужно доказать, что императору пора на покой. А сейчас и без того время напряженное.

— А на смену ему кого? Брата тирана? И снова вернемся к рабству зверолюдей и лишению всех социальных гарантий простолюдинов…

— Нет. Этого допустить нельзя. Ставку делают на старшего сына императора, — сказал Орлов, будто сам не верит в свои слова.

— Ему и двадцати нет, — усмехнулся Вячеслав.

— История знает и не таких молодых императоров.

— Вместо которых правили зажравшиеся коррумпированные министры, — сказал Луцкий.

— Не недооценивайте Ивана Михайловича… Он умен и проницателен не по годам, — нахмурился Орлов.

— Если так, то он не станет сейчас идти против отца, а дождётся решения проблемы с разломами, — сказала Ольга.