Черный орел. Дилогия (СИ) - Пересыпкин Алексей Александрович. Страница 39

Высокие стены. Массивные башни со следами разрушения временем. Жителей нет. Город мертв уже не одну сотню лет. От глубокого рва ничего не осталось. Деревья подступили к основанию стен. Вверху, среди зубцов, на ветру шелестят листьями клены. Створки ворот давно сгнили и лежат под сводом надвратной башни темной трухлявой массой. Марк первым осторожно вошел в город. Улица, покрытая густой травой. Стоящие по бокам здания из камня в дватри этажа слепо смотрели темными провалами окон. Деревянные крыши, равно как и строения из того же материала, давно сгнили и рассыпались в прах, дав пищу траве и побегам деревьев. 'Все спокойно! центурион махнул рукой и легион втянулся в город. Антоний решил устроить ночевку здесь, в этом город. Пусть, конечно и жутковато, но куда лучше, чем среди леса. Близлежащие постройки все были порядком разрушены и легионеры направились в глубь города в надежде, что хоть там сохранилось здание с целой крышей и достаточно большое, чтобы вместить хотя бы часть людей.

Стук подошв по сохранившимся плитам мостовой, лязг железа, кашель, негромкий говор. Впервые за долгие сотни лет забвения город ощутил присутствие живых людей. Чем ближе к центру, тем шире становилась дорога. Дома становились больше. Наконец дорога вывела людей на большую площадь, некогда вымощенную каменными плитами, подогнанными так, что не оставалось ни малейшего зазора. За годы запустения растения взломали покрытие мостовой, и теперь все пространство заросло деревьями. В противоположном от римлян стороне возвышался замок. Его подъемный мост был поднят, что смотрелось довольно странно при сухом рве глубиной по колено. Толстенные цепи за все годы проржавели настолько, что казалось, рассыплются рыжей трухой от сильного порыва ветра. В центре площади находился огромный храм. Массивные, уходящие вверх стены. Узкие, похожие на бойницы окна. Полукруглый купол, увенчанный крестом. Да, он довольно велик. И крыша не пострадала, равно как и стены. Возможно, в нем будет можно разместить часть отряда. Антоний посмотрел направо. Там на носилках лежал Дорн. Пойти проверить, как он, не очнулся? Хорошо бы узнать чтонибудь об этом городе. Легат подошел к охотнику. Помощники Дорна расступились завидев римлянина. Легат склонился над раненым: 'Дорн, слышишь меня?' Охотник застонал, открыл мутные глаза. Повернул голову и произнес фразу на незнакомом Антонию языке. Тотчас подскочил один из парней Дорна и помог ему сесть. Охотник открыл глаза, осмотрелся. В его взгляде появилось недоумение, сменившееся ужасом. Гневно прокричал чтото своим помощникам. Те виновато разводили руками, указывали на римлян, себя, на руины города. Дорн махнул рукой и устало произнес, глядя Антонию в глаза: Надо немедленно уходить! Это мертвый город. Здесь нам не пережить ночи.

– Зачем уходить? не понял Антоний. Прекрасное место, никого нет, все хорошо просматривается. Здесь переночуем, а с рассветом двинемся дальше. Я, надеюсь, к утру тебе станет лучше, и ты сможешь указать правильную дорогу. А то твоих парней не понять.

– Ты не понимаешь, прошептал Дорн. Это проклятое место. Жители всех таких нетронутых городов были истреблены моровыми поветриями, что были насланы колдунами Высоких. Эльфы понимали, что им не справится со всеми людьми и просто травили нас как крыс. За пару тройку дней огромные города вымирали подчистую. А за ними и ближайшие деревеньки. Много таких городов скрывается в лесах. Даже эльфы не решаются сюда заходить. А вы пришли.

– Но, вопервых, я этого не знал. А вовторых что может нам угрожать в пустом городе?

– Жители.

– Горожане? Так их нет никого! Все, как ты говоришь, давно умерли. Ты, как, нормально себя чувствуешь?

– Я не брежу, если ты это имел в виду. Все те, кто заходил в такие города в надежде поживиться хозяйским добром, не возвращались. И что с ними случилось, никто не знает. Думаю, их забрали к себе духи умерших в тяжелых муках древних обитателей города. И теперь они вместе блуждают неприкаянными среди руин. И нас ждет такая же участь.

– И что, нет никакой возможности спастись? обеспокоено спросил легат у Дорна. Не стоит подвергать себя опасности в этом безумном мире!

– Я не слышал. Хотя… Где это мы находимся? На площади? Так, вот и храм Божий. Он перекрестился. Вслед за ним тоже проделали и его помощники.

– Кстати, заинтересовался Антоний, Давно хотел спросить, а что это вы делаете? Какой то священный знак? Отгоняет злых духов?

– Дорн покосился на римлянина, проверяя, не шутит ли тот, потом ответил. Мы осеняем себя крестным знамением. Крестом. Символом христианской веры.

– Крестом? переспросил Антоний – Орудием позорной казни?

– Прошу не оскорбляй нашу веру! На кресте был распят Господь наш. Он пострадал за всех нас, рожденных и не рожденных. Только благодаря его милости еще не прервался род людской под мечами Высоких. И кстати, именно римляне распяли его!

– Ладно, ладно! Не собирался я оскорблять вашу веру! У нас, напоминаю, каждый может поклоняться своим богам, лишь бы не нарушал законов. примирительно сказал Антоний. Ты хотел чтото сказать про храм? Теперь я понял, почему у него вверху кресты в виде украшений. Довольно необычно. Еще бы они виселицу добавили. Все, молчу, молчу!

– Так вот. Продолжил Дорн, неодобрительно поглядывая на римлянина, Можно укрыться в нем, и, даст Бог, переживем ночку.

– Так и сделаем. Пообещал легат поднимаясь. Затем, взяв с собой трех солдат, направился к входу в святилище христиан. Вблизи это здание практически не отличалось от храма Юпитера, схожего с планировкой этрусского храма, с глубоким портиком и лестницей перед входом, дополненного высоким куполом. Такие здания были построены во многих городах римской империи. Проходя мимо колонн, Антоний подумал о том, что, возможно, этот храм был посвящен одному из богов пантеона, а блюстители новой религии лишь слегка переделали здание под свои потребности. Вот и входной проем. Дверей давно уже не существует. Двое легионеров прошли вперед, лишь затем в храм вошел легат. Внутри было довольно темно. Антоний подождал, пока один из солдат не принесет факелы, и лишь потом начал осмотр. В огромном помещении царило запустение. Переплет на окнах рассыпался, и теперь осколки цветного стекла на полу едва просматривались под густым слоем пыли. Чтото легко хрустнуло под ногой легата. Он наклонился, шевельнул ногой грязь, вгляделся. Пустыми глазницами на него смотрел пожелтевший от времени человеческий череп. Антоний повыше поднял факел. Пятно света выхватило из тьмы широкий круг. Десятки костяков лежали в пыли. Вместе с солдатами легат осторожно, стараясь не задеть кости, прошел вперед, туда, где должен был быть алтарь. Практически все пространство на полу было усыпано человеческими костями вперемешку со сгнившим тряпьем. Коегде виднелись части доспехов и оружия. Кости взрослых и рядом с ними маленькие кости детей, совсем маленькие черепа младенцы.

– Они все тут, прошептал Антоний. Все те, кто смог добраться, молили здесь своего бога о спасении. Не помогло. Смерть забрала всех.

Он несколько минут стоял молча. Легионеры приминались с ноги на ногу, нервно оглядываясь по сторонам. Им явно было не по себе в этом склепе. Наконец Антоний тряхнул головой и, тщательно выбирая дорогу, направился к выходу. В здании он решил не оставаться. Придется ночевать под открытым небом, но ничего не поделаешь. Вряд ли нормальный человек смог бы спокойно спать по соседству с древними костями.

Заслышав известие, что ночевать придется прямо на улицах города, легионеры слегка поворчали, но признали правоту командиров. Действительно, какой сон рядом с мертвецами или обломков стен и перекрытий трехэтажных зданий, обступивших площадь! Развели несколько больших костров для приготовления пищи, и цепь малых, по периметру лагеря. Благо топлива хватало деревья, обломки мебели в нижних этажах зданий, что не заливались дождями. В хлопотах пролетел вечер. Наступила ночь. Антоний поддался на отчаянные уговоры проводники и удвоил караулы. Сам он не понимал Дорна, ну что может быть тут опасным! Но тот явно был не согласен с легатом. А помощники Дорна так вообще забились в самый центр лагеря и беспрестанно чертили на себе кресты, повернувшись лицом к старому храму. Постепенно шум в лагере затих. Люди укладывались спать, едва насытившись скудным ужином. Завтра вновь будет изматывающая дорога. Надо как следует отдохнуть.