Беспредел в школе Прескотт (ЛП) - Стунич С. М.. Страница 49

Бернадетт только что попала в поле зрения монстра, и после этого ей уже некуда деться. Если бы она собиралась сбежать от меня, я бы последовал за ней и наблюдал. Это единственная моя манера поведения, единственное, что я понимаю. Уверен в том, что был рожден немного сломленным, а затем мир превратил меня в того, кем я являюсь сейчас.

Скорее всего.

Я трахал Бернадетт на танцполе моей студии, пока она кричала, впиваясь в меня ногтями, утопая в поцелуях. Пока она определенно и совершенно точно не стала моей.

Какое-то время спустя мы лежали на полу и слушали мой плейлист. Он был довольно мрачным, определенно испорченным, идеально отражая мою суть.

Я уставился в потолок с ней, укутанной в мои объятия, ее голова лежала у меня на груди. Дыхание немного замедлилось, так я понял, что она на самом деле уснула. Хотя мое тело безумно болело из-за того, что лежал на этом полу, я не двигался. Пожертвую всем, что имею, лишь бы она оставалась счастливой.

Всем нужна цель в жизни, так ведь? Мечта? Так как наши одна за одной были отняты, думаю, мы все взяли эту сладкую, маленькую девочку, которая нуждалась в нас, и превратили в одержимость.

Мне почти было жаль Бернадетт, что она оказалась во власти Хавок.

— Господи, — простонала она немного позже, садясь, сморгнув секс и сон. — Как долго я была в отключке?

Я улыбнулся ей.

— Не так долго, — ответил, садясь рядом с ней. Мы оба были голыми, но это не имело значения. Никто бы не посмел побеспокоить меня, пока двери закрыты. Если осмелятся, их даже сам Господь Бог не спасет. Мои руки чесались пролить кровь, но я подавил эту потребность, поглаживая прекрасные волосы Берни, откинутые с ее лица. — Хочешь на самом деле потренироваться танцевать, пока мы не ушли?

Она посмотрела на меня, слегка покраснев, а затем отвернулась. Словно смущение разозлило ее, она прищуренным взглядом смотрела в пол, беря эмоции под контроль, прежде чем снова посмотреть.

— Вообще-то я бы хотела, — сказала, лениво пожимая плечами, а затем заставила себя сесть. — Но, может, ты также мог бы научить меня, как передвигаться в тени так же, как и ты?

Я выгнул бровь, садясь рядом с ней, и улыбнулся от мысли о любом другом преподавателе или студенте, которые могли бы поймать нас с раскрасневшимися лицами по пути в туалет, когда мы пойдем приводить себя в порядок. Это будет весело.

— Как передвигаться в тени, да? — спросил, обдумывая ее слова. Я никогда не думал, что это хоть сколько-то стоящий навык. Просто всегда так делал, пытался двигаться, при этом не быть услышанным или увиденным. Так лучше, правда же? В этой части города другие люди редко бывают с хорошим намерениями, исходящими от сердца, так что лучше всего приступать к делу, предполагая, что насилие будет в списке. — Да, это я могу. Тебе придется потрудиться, это будет опыт обучения для нас обоих.

— Что ж, ты и так преподаватель, — сказала она, бросая на меня строгий взгляд, который быстро сменился улыбкой. У меня защемило в сердце, от чего я удивленно выдохнул. Думаю… на самом деле нравлюсь Бернадетт. И я имел в виду нечто большее, чем просто похоть, или это из-за того, что мы давно знакомы, или из-за нашей одержимой природы. Нет, она смотрела на меня и заставляла чувствовать себя личностью, а не просто опозоренным танцором. Не просто буквой «К» в Хавок. А Каллумом Акоста Парком. Человеком. — Видимо, непослушный, который любит играть со своими учениками.

— О, ты не и представляешь, что я хочу с тобой сделать, Бернадетт, — сказал я, все еще улыбаясь, даже мой голос был омрачен похотью. — Может мне научить тебя протаскивать нож мимо охраны? Это одна из моих любимых игр, посмотреть, какого рода оружие могу пронести в Прескотт.

— Пожалуйста, ради Бога, да. У меня ощущение, что скоро в этих коридорах мне понадобится оружие. Ситуация накаляется, не так ли?

Я кивнул в ответ, но надеюсь, она видела, что во мне нет страха.

Мы выйдем победителями. В этом я уверен.

— Что ж, тогда давай приведем себя в порядок и начнем. Думаю, ты без проблем справишься с всем этим дерьмом с ножом и подкрадыванием. Танцы…могут перетечь в еще большее занятие сексом. Не уверен, что мог бы обучать тебя, не поддаваясь всем темным, грязным штучкам, которые хочу сделать с тобой.

— Отвали, Кэл — начала Бернадетт, но, когда она попыталась встать, я схватил ее и повалил на пол для очередного раунда.

Если после этого ей будет слишком больно тренироваться, не смогу винить ее.

Ни за что.

* * *

Когда мы с Бернадетт вышли из студии, то обнаружили ожидающего нас Оскара.

— Ты один? — спросил я, спортивная сумка была перекинута через плечо, все сломанные места в теле болели.

В день, когда потерял свою танцевальную карьеру, также потерял и шанс на жизнь без боли. Все во мне болело, постоянно. В мои кости были вставлены металлические штифты. У меня были места, которые не совсем правильно заживали. Я имею в виду не только мое сердце. Оно исцелилось очень извращенным, очень странным образом.

Да, но Берни любит тебя таким, какой ты есть. Если придется потерять все, чтобы она была с тобой, тогда ты многое получил, Кэл.

— Мне не нужен эскорт^[17], — пошутил Оскар, пренебрегая всеми правилами Хавок, как он всегда и делал.

Он считал себя непобедимым. Что ж, будет, пока в один день просто…не станет таким. Вот так я понял, что смертен: потеряв непобедимость. Улыбнулся, потому что, казалось, моя улыбка злила людей. Может, они чувствуют, что я всегда слишком близок к срыву.

— Почему ты здесь? — рявкнула Берни, ее волосы все еще были немного запутаны.

Она посмотрела в мою сторону, и я почувствовал, как улыбка превращается в нечто темное, но с большим смыслом. Эта девушка — свет внутри меня и зажигала меня таким образом, который я не мог объяснить. Полагаю, некоторые вещи не подлежат объяснению, они просто являются таковыми. Как Бернадетт для меня. Я всегда любил ее, но по какой причине, кажется само собой очевидным.

Она сильная. У нее есть убеждения. Ведет себя так, словно ей все равно, когда ей чертовски сильно не наплевать.

Еще, теперь она — моя, прямо как я всегда и хотел.

Взглянул обратно на Оскара и обнаружил, что его серые глаза были прищурены. Он понял, что мы только что трахались. Я знал это.

— Да, мы только что занимались сексом друг с другом в первый раз. И знаешь, что? — спросила она, слегка склонив голову набок. — Каллум не встал и сбежал.

Из меня вырвался смех, и они оба слегка подпрыгнули. Вполне впечатляюще вообще получить от Оскара реакцию. Либо я еще больший монстр, чем он, либо Бернадетт так сильно выбила его из его же игры, что он начинает совершать ошибки.

— Как мило с вашей стороны. Начну планировать вашу церемонию помолвки.

Оскар повернулся ко мне с глубоко нахмуренным лицом. Думаю, он должен сказать Бернадетт правду о том, что был девственником и вообще, блять, обо всем…Ну только, если то, что сказал Хаэль на самом деле правда. Он не подтвердил и не отрицал.

Мое тело зудело от желания двигаться, но я также много практиковался в том, чтобы сидеть на месте. Все те ночи на крыше Берни, мои пальцы, прижатые к ее окну, сердце, подскочившее к горлу. Сегодня я сделал это официальным. Сегодня закрепил тот факт, что я определенно тот персонаж, который должен умереть. Также с радостью пожертвовал бы собой, чтобы она была в безопасности.

Это честь для меня.

Я хихикнул, и нахмуренное выражение лица Оскара стало еще глубже.

— Нам нужно купить одежду для зимнего праздника, — сказал он, словно мысль о том, чтобы пойти на танцы или афтепарти заставляет его желать сброситься со скалы. — Не могу дождаться выпускного, и этот нонсенс наконец будет позади.

— О, да брось, — сказал я с ухмылкой, закидывая руки на плечи Берни и притягивая ближе, чтобы мог почувствовать запах ее сладких волос. Персики и кожа, это был ее опознавательный запах. Я мог бы просуществовать чисто на ее запахе, на светлой улыбке, на дерзкой походке. По-настоящему влюблен в нее, до степени нездоровой одержимости, но об этом не нужно никому знать, так ведь? — Может быть весело. Мы похвастаемся нашей девочкой, заставим нескольких первокурсников намочить штаны, возможно убьем в тени парочку друзей Митча.