АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 4 (СИ) - Тутынин Антон. Страница 18
Эко она завернула! Вспомнила самых ярких ублюдков за ближайшую нашу историю, умолчав, что были и те мужчины, что с ними же и боролись. И уж тем более никто здесь не вспомнит ни Сеченова, ни Теслу, ни тем более Эйнштейна, ни других выдающихся мужчин. Это бы противоречило стройной логике пропаганды.
— Поэтому мы должны построить новый, совершенный мир! Где не будет места бессмысленной агрессии и садизму! Мир, что избавит нас от оков плоти! Мир, где совершенные люди получат то, что заслуживают — мир совершенного счастья!
…
Я слушал этот бред и медленно выпадал в осадок от реакций толпы. Такого ликования я не видел, наверное, никогда в своей жизни. Бабы с ума посходили, начав впадать в какой-то безумный экстаз! Я даже заподозрил воздействие на них какого-то психотропного вещества, но проверить эту теорию возможности не было. Во всяком случае, прямо сейчас.
И всё же один сектор зрителей вёл себя довольно спокойно.
Сучки из самых влиятельных семей города…
* * *
Светлана Царёва. Новый матриарх рода Царёвых с недавнего времени. А также теперь единственный владелец всех акций кластерного объединения «Хим-Воен-Пром» — целого комплекса предприятий химической промышленности, производящего тысячи разных товаров: от пластиков и оргстекла до взрывчатки, наркотиков и химического оружия. Настоящее королевство химии, где Царёвы не просто так носили свою фамилию!
Целое царство химии, располагавшееся на территории бывшего Кирово-Чепецка. Второго по размерам города этого региона, стоявшего на реке Вятка, выше по течению от Лазбурга. Потому река и представляла собой теперь вонючую сточную канаву, непригодную к обитанию жизни — всё в угоду высокой экономической эффективности.
Рядом со Светланой сидела и её старшая дочь, Анастасия Царёва. Часть нового правительства Лазбурга. Высший менеджер снабжения, отвечавший за закупку всего на свете.
Рядом с Царёвыми сидела так же и Су Ён Тен — кореянка по национальности, владелица огромной речной флотилии, занимавшейся транспортным судоходством по крупнейшим артериям этой части Европы, вплоть до средиземного моря.
Так же рядом с Анастасией Царёвой сидели и две её дочери — Сон Ми Тен и Ми Ён Тен — курсантки высшего политического училища корпорации Лазарь. Новая ступень возвышения их семьи! Сон Ми уже вошла в свиту нового директора филиала Марии Тросман, отвечая там за логистику и транспортные перевозки. Крайне сообразительная и высокомерная девушка. Младшая её сестра пока не успела никак выделиться, но уже сейчас являлась номером один на своём курсе в политической академии. Чем подавала своей семье большие надежды!
Были в этой части трибун и другие женщины из числа нового высшего света Лазбурга. Но Азраилу они были пока не так интересны, ведь никто из их семей не входил в ближний круг. А потому он намеренно сосредоточился на разговорах этих пяти высокопоставленных сук, осознанно убивших своих мужей, отцов, братьев и даже, как он успел выяснить, двух сыновей.
Ничего удивительно в этом не было, ведь они зачастую их даже не вынашивали, давно заказывая инкубацию детей у головной корпорации. Женщин, верных инстинктам и биологическим традициям среди высшего света было не так чтобы много.
Так что никакого материнского инстинкта к этим людям они не испытывали по определению, воспринимая их существование скорей как неизбежное зло или бремя.
— Наконец-то наша вера добралась и сюда. Как же мне не хватало всей этой торжественности и воодушевления! — разговор двух старших женщин начался по инициативе кореянки, — Настоящая свобода! Больше не придётся притворяться чьей-то собственностью…
— Не расслабляйся, впереди ещё много работы. Даже на моих предприятиях полно работников с неполноценной хромосомой. Процесс их замены растянется на месяцы, — ответила Царёва на том же корейском. Судя по внешнему виду её и её дочери, они совершенно не стеснялись улучшать себя кибернетическими элементами и были способны теперь не просто говорить на множестве языков, но и в других областях расширили свои природные возможности до предела.
— Отнюдь. Я сосредоточена как никогда. И ты недооцениваешь наших покровителей. Их технические средства позволяют заменять десятки специалистов разом! Я была в Британии и знаю, о чём говорю. Вот где настоящий мир будущего!
— Даже нейросети, тренируемые годами, в специфических темах совершают глупейшие ошибки. Нет машины, что была бы способна сейчас заменить человека полностью. Тем более в химической промышленности! Ты хоть представляешь, как дорого может обойтись банальный просчёт или неверное распознавание задачи? Да пол побережья на воздух взлетит! — стараясь говорить тихо, Светлана Царёва, тем не менее, умудрилась обозначить своим голосом повышенный тон.
— Обычные и правда, не могут. Но в Британии используют роботов, далеко превзошедших современные нейронные сети. Это следующее поколение роботизированных систем, без всяких преувеличений! Не знаю, кто разработал такое чудо, но даже моя родина не приблизится к этому уровню ещё очень и очень долго.
— Хм… с твоей стороны это очень лестное утверждение. И всё же, пока своими глазами всё не увижу, в планах твои сказки точно учитывать не стану. Я согласна, что от этих похотливых обезьян давно следовало избавиться, и потому поддерживаю нынешнюю политику WTA, но всему есть предел. Ведь если, как ты говоришь, эти машины легко заменяют людей, где гарантия что нас самих потом не заменят на них? — Светлана Царёва очень пристально поглядела на кореянку, видимо пытаясь углядеть в её лице ответ на свои вопросы. Только вот Су Ён Тен в свои пятьдесят один не только сохранила большую часть своей красоты, но и эмоциями владела безукоризненно. Прочитать что-либо по её выражению не представлялось возможным.
— Глупость. Такого не произойдёт — мы им нужны. Нужно же кем-то властвовать и повелевать? Жить одному, в мире, наполненном машинами… разве можно придумать что-то более скучное? В чём тогда смысл всего?
— Ну… может и так, — вынуждена была согласиться Светлана с такой логикой. После чего женщина решила кардинально поменять тему беседы, — Как там, кстати, технология переноса сознания в клоны? Когда она будет готова к применению?
— По моим сведениям, осталось около полугода. После чего в новые тела можно будет переселяться каждые двадцать лет, если не будет каких-то экстренных случаев. Правда, нынешние мощности могут обрабатывать не более двух десятков тел в неделю. У нас всего один такой лабораторный комплекс.
— Почему так мало⁈ Это создаст дикую очередь!
— Издержки технологии, — пожала плечами кореянка, — Копирование нейронных связей требует времени. Лишь когда новый мозг станет полной копией исходного образца, будет завершён окончательный перенос сознания в новое тело.
— Копией… Звучит и впрямь жутко. Вот так проснёшься и не знаешь, настоящая ты, или просто думаешь что настоящая… Так и свихнуться будет недолго.
— Ничего нет проще, подруга, тогда просто состарься в родном теле и проживи честную жизнь. Раз уж тебя так пугают подобные переживания, — Су Ён Тен усмехнулась достаточно высокомерно, чтобы было понятно: её такие вещи ни капельки не волную. Или женщине было просто плевать, или она знала, как этот скользкий момент обойти. А значит это ещё один повод дружить с этой хитрой и властной азиаткой!
Они хотели ещё о чём-то пообщаться, но на сцене началось новое действие. Из сцены начал подниматься гибкий белый экран, где вскоре должна была начаться какая-то трансляция. А меж тем, проповедница в чёрном, начала новый спич, нагоняя тревоги в свой голос.
— Совершенные! Пока мы здесь говорим о великом будущем планеты, неполноценные твари решили ударить нам в спину! Подло и мерзко, как они это всегда умели! Их нечестивое шествие уже захлестнуло три самых важных улицы Лазбурга, и вот-вот может перерасти в кровавые погромы! Взгляните сами! — обернувшись, баба в чёрном пафосно повела рукой в сторону огромного экрана, где уже транслировались картинки с разных городских камер. На четырёх квадратах, на которые разделился экран, постоянно сменялись ракурсы и сцены, а люди на них что-то яростно кричали, бежали, что-то ломали и изредка потрясали разнообразным оружием. В основном трубами и арматурой, но мой глаз пару раз выхватил и стрелковое вооружение у кого-то в руках.