Не грози Дубровскому! Том 13 (СИ) - Панарин Антон. Страница 9

— Это лишнее, — отмахнулся Орлов.

— Но…

— Никаких «но». С дороги, — рявкнул Орлов, и безопасник подчинился, но лишь отчасти.

Я почувствовал, как мана хлынула по его каналам, и белозубый на невероятной скорости пронёсся мимо меня, попутно обшарив мои карманы.

— Я же просил… — прорычал Орлов, испепеляя взглядом белозубого.

— Прошу меня извинить. Такова моя работа, — извиняющимся тоном сказал безопасник и поклонился.

Мы направились к кабинету императора по уже знакомому мне коридору. Слева и справа панорамные окна, выходящие в сад, украшенный диковинными растениями и деревьями. В очередной раз вздохнул, глядяна диковинные растения. Видать, я так и не соберу эти образцы, а жаль.

А ещё было забавно то, что при появлении в коридоре Орлова, сотни магических ловушек, спрятанных в потолке, стёклах и полу, тут же деактивировались. Вот что значит, второй человек в империи! Колоссальное доверие со стороны императора-батюшки.

Подойдя к двери кабинета, мы молча подождали минут десять, после чего дверь распахнулась, и показалась немецкая делегация из пяти человек. Морды холёные, раскрасневшиеся, довольные. Пахло от них парфюмом и коньяком. Моим коньяком. Уж я-то алкоголь, изготовленный Вадимом, узнаю по запаху за версту. Весьма польщён. Не думал, что имперский двор потчует дорогих гостей нашими напитками.

Пропустив делегацию, Орлов вошел в кабинет, а я последовал за ним. По периметру длинной овальной комнаты расположились книжные шкафы, сплошь заставленные книгами.

Статный высокий мужчина смотрел на нас из центра помещения. Его мощь разлилась по кабинету, заставляя нас двигаться, будто плывём в киселе. Император радушно улыбнулся.

— Виктор Игоревич, — кивнул мне император, здороваясь, и перевёл взгляд на Орлова. — Данила Андреевич, полагаю, случилось нечто экстраординарное, раз вы осмелились нарушить мой рабочий график без моего на то дозволения?

Хоть голос императора и был добродушным, но в нём чувствовалось раздражение.

— Ваше величество, — поклонился Орлов. — Вы совершенно правы. Возникла проблема, которая может перерасти в угрозу общеимперского масштаба.

— Говорите конкретнее, — попросил Пётр Алексеевич.

— Прошу прощения за то, что врываюсь в разговор. Но давайте лучше я отвечу на все имеющиеся вопросы. Всё-таки и угроза возникла по моей вине, — перехватил я инициативу в беседе.

— Виктор Игоревич. Вы снова во что-то вляпались? — спросил Пётр Алексеевич, приподняв бровь.

— Вы даже не представляете, во что я вляпался на этот раз, — улыбнулся я, так как император был прав. Прошел всего год с момента моего появления в этом мире, а я только и делаю, что сражаюсь за своё существование.

— Вот как. Тогда присаживайтесь. Я с радостью выслушаю вашу историю от начала и до конца. — Пётр Алексеевич указал рукой на рабочий стол, за которым стояли три кресла, и я начал рассказ.

Поведал про то, как победил эпидемию одержимости. Как погнался за Игдрой и оказался в другом мире. О том, как одолел Пересмешника и прекратил тысячелетнюю войну. Как это привело к уничтожению Изиды. Про переселенцев, конечно, тоже поведал. Ведь отмолчаться уже невозможно. Орлов всё видел.

Рассказал, как дал работу переселенцам, кров над головой, обеспечил едой. Ну и закончил всё историей рода Ершовых. Ведь она и была отправной точкой текущей войны с демонами. Выслушав меня, император нахмурился, подошел к окну и посмотрел вдаль. Она молчал целую вечность, о чём-то раздумывая, а потом сказал.

Как я понимаю, императора больше всего насторожило то, что у меня есть два миллиона одарённых. Это огромная армия, которая, если не больше имперской, то вполне сопоставима с ней по размеру. Но не по качеству. Хотя качество мы подтянем. Это дело времени.

— Знаете, Виктор Игоревич, вы очень неоднозначный аристократ. По-хорошему за все ваши проступки, я должен снять с вас голову. Но мы поступим иначе. — Император выставил руку в сторону и на ней материализовался из золотого свечения кречет. Птичка такая, очень похожая на сокола. Сразу было ясно, что это его бог покровитель. — Скажи пожалуйста, замышляет Дубровский Виктор Игоревич что-то недоброе против империи или нет? Вынеси свой вердикт.

Птица заглянула мне в глаза, и я услышал в голове голос «Распахни свой разум». Улыбнувшись, я расслабился и ослабил контроль. Тёплая волна окутала меня с головы до ног, а перед глазами поплыли образы произошедшего ранее. Чёртов пернатый сломал барьер памяти, поставленный Урфином, и заглянул в такие глубины моей души, о которых я и сам не догадывался.

Я увидел своё детство, долгие сто сорок лет жизни, перерождение, всё, случившееся в этом мире. В реальном времени прошло лишь мгновение, а я заново прожил весь пройденный путь. Когда кречет закончил анализ, я надрывно дышал, а руки начали трястись. Ведь за секунду я испытал всю радость и весь ужас прожитых лет. Пернатый посмотрел на императора, и по комнате пронёсся вибрирующий голос:

— Дубровский всегда был на стороне жизни. Он справедлив и никогда не выступит против вас, если на то не будет веской причины.

— Веской? И что же для него веская причина? — спросил Пётр Алексеевич

— Геноцид, — коротко ответил пернатый бог.

— Нет, такими вещами я не планировал заниматься, — усмехнулся император. — Что ещё я должен знать?

— Дубровский действует решительно, из-за чего со стороны его поступки кажутся необдуманными. Но это не так. Виктор Игоревич действует исходя из добрых побуждений, стараясь минимизировать наносимый ущерб.

Услышав это, я рассмеялся и указал на пернатого пальцем:

— Во-во! Слушайте птичку. Дело говорит!

— П-ха-ха-ха! — не сдержался император и громогласно расхохотался. — Виктор Игоревич, вы неподражаемы. Никакого уважения к богам.

— Я уважаю лишь тех, кто доказал на деле, что заслуживает уважения, — парировал я. — Богов я повидал много, но далеко не все из них заслуживали поклонения, да и жизни тоже.

После моих слов в кабинете повисла гнетущая тишина. Которую нарушил Пётр Алексеевич.

— Да. Я помню о том, что вы убили парочку богов. И в свете этого мне интересно. Что вы думаете обо мне? — Император сложил руки на груди и выжидающе уставился на меня.

Думаешь , что он жалкий червь , заслуживающий смерти…

Пронёсся голос в голове, и я силой воли подавил его. Удивительно, что бог покровитель императора не записал меня во враги рода человеческого из-за сердца проклятого. Впрочем, этот артефакт ранее, до его похищения, успешно использовался императорским родом, и никого это не коробило.

— Что думаю? Думаю, что вы человек чести. Поступаете по совести и разуму, — честно ответил я и, не удержавшись, добавил. — Правда, в министерствах у вас полнейший бардак. Да и в муниципальных управлениях — печаль. Дороги разбиты, медицина…

Пётр Алексеевич поднял руку, останавливая меня.

— Не давите на больную мозоль. Я знаю, что есть над чем работать, и в ближайшие годы многое изменится. Но сейчас не об этом. — Он подошел ближе и остановился в метре от меня. — Виктор Игоревич, мне нравится, что вы не боитесь говорить правду. По крайней мере то, что считаете правдой. Думаю, что вы будете чертовски полезны для империи. — Он перевёл взгляд на Орлова и добавил. — Данила Андреевич, возьми два Иерихона, пятьдесят тысяч гвардейцев, и отправляйся вместе с Дубровским… — усмехнувшись, он добавил. — В Дубровку. Ох и название, совершенно не скромное. Я — император, и то даже мысли не было переименовать столицу в Кречетовку.

— Это была не моя инициатива, — улыбнулся я.

— Ага. Так я и поверил, — хмыкнул Пётр Алексеевич. — Нужно откинуть демонов обратно в их измерение и закрыть портал. Можешь забрать с Японского направления сотню гаубиц и пятьдесят танков.

Орлов тут же напрягся.

— Пётр Алексеевич, это же неимоверно ослабит оборону границы.

— Не ослабит. Благодаря Виктору Игоревичу, у нас с японцами наконец-то потеплели отношения. Сегодня звонил император Муцухито, выразил благодарность за то, что в нашей стране родился и вырос такой замечательный Дубровский. — Император посмотрел на меня одновременно с укором и одобрением.