Путь Анубиса (СИ) - Бабакин Валентин. Страница 45

Я избран. А меня спросили?

- Разве ты не хочешь спасти все человечество? - спросил он меня недавно. - Ты не желаешь принять участие в спасении земли?

- Нет, не хочу, - ответил я искренне. - Это только в сказках и фантастических историях так называемый избранный начинает активно спасать мир, человечество, а то и всю вселенную. А я нормальный человек и хочу жить спокойно.

- У тебя не получится, - возразил он. - Уже скоро кратоны проникнут на землю. Пока только за тем чтобы похитить информатора. А дальше сам понимаешь, что может произойти.

- Убей информатора, если ты такой всесильный, - посоветовал я ему.

- Это будет неразумно, - возразил он немедленно. - Кратоны все равно проникнут на землю всемогущими воинами. Я решил поступить по-иному. У меня свой план, пока непостижимый не только для людских особей, но и для кратонов тоже.

- Неисповедимы пути, - усмехнулся я.

- Что-то вроде того, - согласно ответил он. - Пора нам с тобой, Виктор Андреевич, начинать активные действия. Но для начала тебе надо убедиться в полной реальности происходящего. Тебе нужны факты? Скоро они будут.

- Какие еще факты?

- Конкретные. В пятницу тебе позвонит твой давний знакомый по фамилии Каменецкий. Но для этого ты должен быть в строго назначенное время в конкретном месте. Чтобы выстроить сеть событий в нужном переплетении необходимо соблюдать все мелочи. В пятницу с восьми часов утра ты должен быть в скверике на перекрестке Проспекта Мира и улицы Сурикова, сесть там на лавочку и спокойно ждать. До двенадцати тебе позвонит Каменецкий. Ты сделаешь все так, как я тебе сказал, или же мне придется уговаривать тебя по-иному?

- Я сделаю, как ты сказал, - немного подумав, ответил я. - Мне интересно проверить тебя на реальность. Если Каменецкий мне не позвонит, то ты не более чем мое воображение.

- Позвонит, - произнес он уверенно и исчез.

Наступило утро пятницы. Я медленно иду по переполненным человеческой кашей тротуарам. Овсянка из офисных служащих, спешащих на работу, молочная каша из школьников, перловка из рабочего люда. Человеческая каша. Где-то я уже слышал подобную фразу. Но неважно. Мысли витают в пространстве, а люди спешат. Все целеустремленны, каждый со своими заботами и проблемами. Все живут и верят.

Верят. Вера и обман это сестра и брат.

Мне некуда спешить. И верить не во что.

Сворачиваю в тихий скверик подальше от утренней суеты, присаживаюсь на скамейку. Мимо молодая мама тащит за руку малыша. Он упирается, хнычет. Вижу, что не хочет в детский садик.

Надо, мальчик. Надо. В садике тебя будут приучать к порядку, жить в коллективе, правильно себя вести. Тебе будут разъяснять, что такое хорошо, а что такое плохо. А потом ты пойдешь в школу. Будешь учиться. Там тебе будут прививать разумное, доброе вечное.

Первая любовь, вторая любовь, третья...

Колледж? Институт? Университет? Армия?

Пуля? Нож? Передозировка? Да мало ли...

Все будет хорошо, мой мальчик, все будет хорошо... Если не погибнет весь этот мир. Я увидел твою судьбу в твоих светлых глазах. Ты выучишься, у тебя будет хорошая работа, зарплата. У тебя будет любовь, семья и дети. Двое детей. Мальчика и девочка. Но ты за это заплатишь. Цена будет высока. Здесь в этом мире все имеет цену. Важно не прогадать и вовремя купить билет на хороший спектакль, выбрав его из всего многообразия репертуара театрализованного представления под названием "Жизнь человеческая".

Будь осторожен, мальчик! Спектакли могут быть комедийными или драматическими, талантливыми или бездарными в своей пустоте, как бутылки из-под пива. Ах, если бы их качество и место в залах напрямую зависело от той цены на билет, какую мы готовы заплатить, или же яркой афиши, соблазнившей нас крикливыми красками и обещаниями.

Если бы, да кабы.

Я смотрю на улицы города и вижу перед собой завораживающий хоровод игры тени и света, из которого медленно проявляется полутемный зал театра, заполненный зрителями.

Тихо и вкрадчиво играет музыка и на сцену крадучись выходят лицедеи. Они начинают говорить. Слова, слова... В начале было слово. Не так ли? Возможно. Но, что за актер произнес его? Чего он хотел?

А что говорят эти? Да, их фразы без сомнения окутаны туманом многозначительности и непонятной мудрости. Но это не их слова. Каждый из них лишь произносит выученное на долгих и мучительных репетициях. А если не дай бог забудет... Не дай бог? На то есть незаметный суфлер.

Действие сменяется действием, и многие зрители медленно впадают в забытье, но есть и такие, кто не засыпает. Эти ждут некоего откровения, затаив дыхание. Проходит время, и они начинают понимать, что происходящее не оправдывает их надежд.

Ропот возмущения сначала едва слышимо, а затем все более явно начинает гулять по стенам. Иные смельчаки из зала даже выскакивают на сцену и пытаются вмешаться в ход спектакля, надеясь изменить ход событий, но дюжие и бдительные охранники немедленно утаскивают их куда подальше, где больше их никто и никогда не увидит. Тогда кое-кто из зрителей на галерке, понимая, что ничего не изменить начинает стаканами глушить водку, чтобы убить время и впадает в беспробудное беспамятство до самого конца спектакля.

Но есть и такие, кто медленно и осторожно начинают пробираться к выходу...

Но выхода нет.

Я пытался тоже выйти, но был остановлен.

Со дня того опыта прошло два года. Я сижу на скамейке в тенистом сквере возле перекрестка шумных городских улиц. Стайка пронырливых воробьев копошится возле моих ног в ожидании съестной подачки. Но у меня нет для них ничего. Время медленно отсчитывает минуты. Прошел час, затем другой, потянулся третий. Утреннее суетливое бульканье людских потоков на улицах понемногу успокоилось и заколыхалось неторопливым размеренным дневным варевом.

Я почувствовал, как в полусотне метров от меня в подвале дома закопошилась крыса. Гнусное серое животное грызло старую толстую доску, пытаясь проникнуть в кладовую, где одинокий пенсионер по фамилии Промежутченков хранил на черный день запасы крупы и сахара. Супруга пенсионера отошла в мир иной полтора года назад по причине болезни сердца. Промежутченкова иногда навещала его дочь, жившая неподалеку...

Стоп, хватит. Зачем мне это знать? Зачем? Как же я сразу не почувствовал, что сел в неудачном месте? Устроился в перекрестии энергоинформационного излучения.

Я встаю и пересаживаюсь на другую скамейку. Здесь спокойнее. Здесь тихое пространство. А на перекрестиях энергоинформационных излучений долго оставаться нельзя. Их потоки невидимой паутиной окутывают всю землю и наиболее активно влияют на человеческую психику в точках своих пересечений.

Я издавна чувствовал эти энергии и полагал, что их проявляет сама наша планета. Но как-то за полночь ко мне явился он и поведал, что это его сеть. Через нее он воздействует на нас, взаимодействует с космосом, получает нужную информацию и защищает себя.

Стрелки часов приближаются к двенадцати. Как же долго тянуться эти последние минуты! Но после того как они уйдут в прошлое, я смогу с полной уверенностью утверждать, что все эти его откровения и он сам - не более чем мое воображение. Я буду знать, что мир вокруг наполнен жизнью, а люди в нем радуются и грустят, любят и надеются по зову сердца, а вовсе не по указке и холодному расчету некого чудовища.

- Он всего лишь мое воображение, - прошептал я. - Скоро, уже скоро с горы выстрелит пушка, оповещая всему городу, что настал полдень. Скоро выстрелит, и я буду свободен.

Пошла последняя минута. Звук мобильного телефона прозвучал в кармане громче пушечного выстрела. Я вздрогнул, и меня прошиб холодный пот. Поднося трубку к уху, я все еще надеялся, что это простое совпадение и звонит не Каменецкий, а кто-нибудь другой. Надеялся, но уже знал, что это он. Я же все-таки какой-никакой, но экстрасенс.