Система: эксперимент - Тони Сия. Страница 21
Максимус, очевидно, сразу перешел в наступление. Он, несомненно, нарушал мое личное пространство, но, если знать его историю, кажется, в таком тесном контакте для него не было ничего необычного.
– Что еще он делает с тобой, когда никто не видит? – В памяти тут же пронеслись все прикосновения Лира, и я смутилась. Максимус, подметив это, тут же рассмеялся. – А ты интересный экземпляр, цветочек.
– До тебя мне далеко, – спокойно произнесла я. – Как ты оказался на проекте?
– Хочу измениться и найти истинную любовь, – ехидно ответил Максимус. Отстраняясь, он похлопал себя по бедрам. – Я расскажу тебе больше, если ты пересядешь ко мне на колени. Хочу почувствовать тебя на себе.
Мои глаза округлились. В его присутствии оказалось крайне сложно контролировать свое выражение лица. От его нахальства и излишней самоуверенности перехватило дыхание, а пошлые намеки сбивали с мысли. От стратегии Лира в голове не осталось и следа.
– Взамен на услугу, – сдержанно произнесла я. Он вопросительно выгнул бровь. – Ты знаешь толк в женщинах, не так ли? – Максимус, улыбаясь, пожал плечами. – Тебе не составит труда найти подход к любой из нас. Лиц, которых ты даже не вспомнишь, много, но ведь есть и те, о ком ты не можешь забыть… – Он снова вопросительно выгнул бровь. – Поэтому ответь, как стать для мужчины особенной? Как запомниться и впечатлить по-настоящему?
– Цветочек, так это не работает. – Он снова похлопал по своим бедрам.
По его взгляду стало понятно, что он будет говорить только после того, как докажет самому себе и, видимо, зрителям, что из нас двоих «ведет» именно он.
Узкое платье сковывало движения. Он раздвинул ноги шире, когда я, развернувшись к нему спиной, медленно начала опускаться. Его руки нежно придерживали меня за талию, усаживая на причинное место. Я податливо выгнулась, подыгрывая ему в этой пошлой имитации обладания моим телом. В следующее мгновение он, придерживая мою спину рукой, помог мне закинуть ноги на диван.
– А как работает? – сразу вернувшись к теме нашего разговора, спросила я.
– Все проще, чем ты думаешь. Девушка либо нравится, либо нет. Можно сколько угодно водить неугодную даму за нос, слушать, утешать, удовлетворять – это ровным счетом не будет ничего значить. А если девушка «зацепила», выкинуть ее из головы уже не получится до тех пор, пока охота не увенчается успехом. Ты уже выбрала себе кого-то, цветочек? – Максимус приподнял колено, на котором я сидела. Из-за этого мне пришлось опереться о его грудь, чтобы удержаться на месте. Его ладони не выпускали моей талии, а большие пальцы поглаживали под грудью. Посильнее оттолкнувшись от него, я вернула несколько сантиметров безопасного расстояния.
– Максимус, – сказала я, заставив его оторвать взгляд от моих губ. – А сейчас ты водишь меня за нос или искренне во мне заинтересован? Я спрашиваю, чтобы знать разницу, когда буду наедине с понравившимся мужчиной.
– Искренне заинтересован, – ответил он, не сводя с меня взгляда.
– Потому что я тебя «зацепила»? Или потому что не можешь остановиться в завоевании даже тех девушек, которые тебе не нравятся?
В его взгляде что-то промелькнуло.
– Не осуждай меня, цветочек. Подобное уже вошло в привычку. Но это не значит, что я не получаю удовольствия.
Он легко поднялся со мной на руках и, выпрямившись, поставил меня на ноги, все еще прижимая к себе одной рукой и поглаживая волосы другой.
– Мне жаль, – нежно прошептала я, вновь подняв на него взгляд. – Жаль, что ты уже не можешь отказаться от маски развратного Максимуса, за которой, я уверена, скрывается потрясающий мужчина, достойный честной и чистой любви.
Я хотела верить, что настоящий Максимус действительно существует, хоть и заперт глубоко внутри. Чьи-то раны прошлого оказывались настолько глубоки, что не позволили бы выдержать такую же боль еще раз. Я встречала людей, которые не могли вести себя иначе, поскольку, один раз дав слабину, они потеряли бы все, что возводили с таким трудом.
Отстранившись и приподняв ткань платья, я взобралась на диван. Затем, дотянувшись до его шеи, крепко обняла его… по-настоящему. Каждый имеет право на счастье. Люди были бы добрее, если бы их жизнь была наполнена любовью.
– Буду рада познакомиться с настоящим Максимусом и приму его таким, какой он есть. Я неподходящая для тебя девушка, но, уверена, смогу полюбить тебя как друга.
Я увидела, что Максимус растерялся, потому не знал, как себя вести. Он лишь неподвижно принимал мои прикосновения. Может, я угадала, и мне удалось задеть его за живое? Несколько минут я молча обнимала его, поглаживая по волосам. Затем он задумчиво отстранился и, нахмурившись, ушел.
Почти сразу появился Экстаз. Он сказал, что Максимус сообщил ему о досрочно завершенном свидании. Провожая меня на третью встречу, он не переставая задавал вопросы. Я не знала, почему Максимус ушел. Была вероятность, что я попросту его обидела, во всеуслышание обозначив то, что он так тщательно скрывал. Я не знала, как буду вести себя, встретившись с ним на вечеринке…
– Дорогая, тебе сюда. – Экстаз вырвал меня из раздумий, когда мы зашли в ресторан.
Ласковое солнце освещало красивый зал, пол в котором покрывала тонкая водная гладь, а одну из стен украшали пышные растения.
Здесь никого не было.
– Катар будет только через двадцать минут, так как вы закончили раньше, – объяснил Экстаз. – Я заказал тебе перекусить. Не стесняйся.
И я снова осталась одна. Мысли о Максимусе не отпускали. Может, стоило придерживаться тактики Лира? Если бы я тогда так не растерялась, Максимус вечером мог бы назвать мое имя…
Аппетит пропал, поэтому я прошла в глубину зала и остановилась. Слева от последнего стола я заметила большой плоский камень, который был частью интерьера, имитирующего скалистую местность. Я опустилась на нагретую солнцем плоскость и поудобнее на ней улеглась.
Мысли крутились вокруг предстоящей вечеринки. Должно быть, мне будет проще остальных, так как три свидания уже состоятся, а значит, у меня появится время и на других холостяков. Было только непонятно, как все это будет организовано. Девушек много, время ограничено. Как завязывать общение, когда все друг другу мешают? Вообразив драку участниц за мужское внимание, я весело хмыкнула.
Раздались шаги. Я тут же попыталась встать, увидев вдалеке мощную фигуру Катара, но из-за резкого движения голова предательски закружилась, а в глазах заплясали черные пятна.
Нащупав каменный выступ, я уперлась в него спиной и медленно сползла вниз. Такое случалось, когда я долго нервничала, да и к тому же была голодна. Такое состояние не стало для меня неожиданностью, но вот со стороны это точно выглядело не очень привлекательно.
– С тобой все в порядке? – услышала я взволнованный голос перед собой и кивнула, уставившись в черную пустоту. – Ты уверена? Выглядишь напуганной.
Это представление не входило в мои планы, но потрясающе подходило для легенды Лира. Я почувствовала, как руки Катара подтянули меня к нему в объятия. Он гладил меня по спине, аккуратно приподняв с пола.
Понемногу я приходила в себя.
– Прости, – тихо сказала я, искренне извиняясь за неудобства. – Такое бывает, когда я резко встаю.
– Как ты себя чувствуешь? Лучше? – уже спокойнее спросил он, продолжая поглаживать меня по спине.
– Да, спасибо за помощь. – Я улыбнулась. – И за то, что не начал обливать меня водой или бить по щекам. Это все равно не помогает, – я старалась шутить.
– Как ты планируешь проходить испытания, если у тебя такие проблемы со здоровьем? – прямо спросил Катар, выпуская меня из объятий.
Я села на придвинутый им стул.
– Думала, что справлюсь, – к своему стыду, имитируя тяжелую усталость, произнесла я.
Катар сел напротив.
– Ты знаешь, что сопровождающий не сможет всегда быть рядом? – в его голосе звучала обеспокоенность.
– Мне так неловко. – Я спрятала лицо в ладони. – Это наша первая встреча, а ты вынужден со мной возиться. – Выдержав паузу, я продолжила: – Кажется, я не справляюсь. Я ничего не знаю, не понимаю, как себя вести, что делать… Я даже не знаю, кто те люди, что выкупили меня! – Я изобразила испуг. – Другие участницы с первого дня меня ненавидят. А еще я не знаю, как связаться с семьей… – Его лицо ожесточилось. – Почему они не дают нам связаться с родными? Они же волнуются, не находят себе места! Ох, прости, что все это на тебя вываливаю.