Волк 10: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита. Страница 19

Ремезов закончил свой разговор с начальством и теперь с удивлением смотрел на меня, понимая, с кем я беседую.

— Скажи ему, — шепнул он. — Что они уже дали признательные показания. Как и вычислил, что здесь случилось? Так, только это не передавай, это я сам с собой.

— Они уже дали признательные показания, — сказал я. — Так что мы уже всё знаем.

— Понял, но это ничего не меняет, я всё буду это отрицать. Да и вряд ли Ахмед укажет на меня. А что до остального я бы предпочёл, чтобы вы не поднимали шумиху раньше времени. Если бы вы приехали ко мне для личной встречи…

— Я могу сказать только одно, — я переложил телефон из одной руки в другую. — Личная встреча, но на моей территории, где-нибудь в Чите, там мы всё решим. И вот от этого будет зависеть, будет шумиха или нет.

— Знаете, — он усмехнулся. — Про меня много чего пишут. И ещё одна статейка в вашей местной газетёнке…

— У меня есть выход не только туда. И вообще, для человека, который дал миллион долларов на мой подкуп или ликвидацию…

— Я не давал миллион на это, — голос Платонова изменился. — Я вообще не раздаю миллионы, это не в моих привычках.

— Ну, тогда и Ахмед это подтвердит, верно?

— Ладно, — он шумно выдохнул, отодвинув телефон, но я всё равно услышал.

— Вот и хорошо. В любом случае раз ты звонишь мне первым, тебе всей этой шумихи не хочется, верно?

— Верно, Максим. Тогда так. На следующей неделе, у меня как раз должна быть встреча с вашим губернатором, и я устрою её у вас в Сибири. Могу встретиться с вами. Хотя если прилетите ко мне, то я гарантирую вам безопасность.

— Нет, только в Чите, — настоял я.

— Как угодно. Вообще, я редко кому так звоню, но хочу добавить, что со мной выгоднее дружить. Но встретимся лично… и посмотрим футбол.

Едва я успел спросить, причём тут футбол, как он отключился.

А у меня остались вопросы. Почему Платонов вообще решился на этот разговор? Нет, понятно, что ему это тоже приносит проблемы, и шумиха в СМИ ему не нужна. Тем более, второе покушение за этот год, и того мэра ему сразу припомнят.

С другой стороны, мы с ним на разных уровнях, и по всей логике этих «лихих 90-х», ему проще со мной вообще не говорить, а дать дело другому помощнику, чтобы тот довёл всё до конца. Или дали бы тот миллион братве, тогда те же ключевские с радостью отправились бы закатывать меня в асфальт. Вряд ли бы смогли, но попытка не пытка.

Или он решил подкупить меня, только уже другой суммой? Возможно, но тогда у него может пострадать репутация среди своих, когда всем станет известно, что какой-то чоповец из глуши перехитрил целого олигарха.

Зато деньги бы пригодились, чтобы не допустить подобного в дальнейшем. Вдруг сам Березовский захочет прибрать к рукам наш комбинат, а он-то в средствах тоже не стесняется.

А что до возможной общественной огласки, она хоть и неприятная, но человек, у которого есть свой собственный телеканал, может это сгладить. В любом случае, огласка — это оружие. О судьбе генерала Горностаева забывать нельзя, ведь если бы не вся эта поднятая шумиха, он бы победил.

Кстати, хорошая мысль о канале, надо её обдумать. Пригодятся все средства.

Но всё же, пока не случилась личная встреча, без подготовки сидеть нельзя. У олигархов нет неуязвимости, и, как покажут дальнейшие годы, даже олигархи не застрахованы от внезапной гибели или тюремных сроков. Если, конечно, у них нет нужных знакомств. У Платонова, например, действительно нужных нет.

И нельзя исключать того, что Платонов просто тянет время, чтобы собраться с силами и продолжить свой план.

В любом случае, Платонов что-то придумал, и мне нужно было понять, что именно, чтобы не угодить в большие проблемы. И встретиться с ним уже подготовленным.

Московская область, за 20 минут до разговора

Иван Платонов откинулся в мягком кресле. Перед ним, на массивном дубовом столе стояли бокал красного вина, корзинка с виноградом и грушами, а на самом краю лежала чёрная трубка радиотелефона с выдвинутой антенной.

Это его библиотека, но он часто приглашал сюда особых посетителей для разговора. Время ещё вечернее, за окном светло, но Платонов уже был одет в белый мохнатый халат. Олигарх только что вернулся из сауны, пристроенной к загородному особняку, и сразу же принял своего безопасника, у которого были срочные новости.

— Значит, простой директор какого-то мухосранского ЧОПа переиграл самого Ахмеда Дженготова? — с сомнением спросил Платонов. — Иваныч, я тебе такие деньги плачу не для того, чтобы ты мне сказки рассказывал. С Ахмедом даже генерал Дудаев лишний раз не спорил, когда тот на него работал.

— И тем не менее, — глухо сказал сидящий напротив него седой безопасник. — Дженготов задержан фсбшниками, вся его охрана тоже, а бригады киллеров раскрыты.

— Ты мне не говори детали, Ахмед сам должен был во всём разобраться, — Платонов с раздражённым видом отмахнулся. — И всё же… звучит странно. Наверняка это всё операция местного ФСБ, у которых вражда с центром. И Ахмед попал в этот замес, местные подумали, что он связан с генералом Кравцовым.

— Нет.

Сидящему напротив Платонова старику, носившему тёмно-синий костюм в тонкую полоску, было уже семьдесят два года. Но несмотря на солидный возраст, он оставался в здравом уме и твёрдой памяти, был в хорошей форме и всё ещё успешно занимался своей работой. Это Альберт Каримов, генерал КГБ в отставке, а ныне глава службы безопасности Платонова. В дела Ахмеда Каримов никогда не лез, выскочку не любил, но сейчас понимал, что придётся его выручать.

— Местные фсбшники в этой операции участвуют, — сказал Каримов. — Но это не часть борьбы против Кравцова. Мне уже позвонили, передали обстоятельства произошедшего, всё совсем не так. А про этого Максима Волкова я начал собирать материал, ещё когда был жив генерал Горностаев. И это всё… немного странно. И вот на такие странности вы всегда обращаете внимание, Иван Сергеевич, я знаю.

— Так, — Платонов нахмурился. — Странности я вообще-то не люблю, они мешают бизнесу. Говори, что накопал.

— Максим Волков, прозвище «Волк», двадцать два года, не женат, детей нет, — Каримов взял папку со стола и раскрыл её, но рассказывал всё по памяти, не читая. — Родители погибли в аварии в самом начале 90-х, их с братом воспитывал дед, хотя опекуном у несовершеннолетнего брата числится сам Максим. Это сделано для…

— Это неважно. Дальше.

— Учился в железнодорожном институте, ничем себя не проявил, кроме плохой посещаемости и скандалов из-за пьянок в общаге. Обычный парень, и ничем не выделялся. Но вот прошлым летом начались эти самые странности.

— Какие? — Платонов взял виноград из корзинки.

— Вернулся домой на каникулы, и через пару дней попал в милицию вместе со своим другом, участником военной кампании в Чечне.

— Пьянка?

— Они якобы выследили маньяка, — сказал Каримов, переворачивая распечатку. — Маньяк напал на девушку, а они это заметили и вмешались, но милиция остановила их от расправы. Хотя мои источники говорят, что место то было безлюдным, и маньяк бы сразу понял, что за ним следят, а эти двое будто знали, куда идти. Но здесь я не исключаю, что историю приукрасили. Девушка потом написала заявление, что претензий не имеет, ну, как говорится в народе, отозвала, и маньяка выпустили. Он племянник местного мэра, и на тот раз его отмазали.

— А он и правда был маньяк?

— Психически ненормальный, это уж точно. Через несколько дней он напал на сестру местного авторитета и сразу же бесследно исчез. Интересно, что Волкова с другом как раз в это время искала братва из-за драки с одним из бандитов, но вдруг всё ему простили. Как говорят мои источники, Волков сдал им этого маньяка, поэтому так легко отделался.

— Так, — Платонов кивнул, услышанное его увлекло.

— Дальше, — безопасник взял ещё распечаток. — На этом странности не заканчиваются. Вот, вам будет интересно. Сам Волков иногда делает ставки на нелегальных тотализаторах, небольшие суммы, чтобы не привлекать внимания, но всегда побеждает. Кроме тех случаев, когда он делал намеренные проигрыши. Это и в ФСБ заметили, но всё как-то забылось. Первая зафиксированная ставка — на бой Тайсона и Холифилда прошлым летом.