Нелюбимая жена драконьего генерала. Отель с нуля (СИ) - Новак Нина. Страница 57

Понимаю, что это родовые сокровища, которыми драконы щедро делятся с Истинной. Но их странные порядки как-то... напрягают.

В конце дары вызывают у меня усталую улыбку и я под диктовку свекрови пишу старейшине рода благодарственное письмо.

— Анна, — когда я передаю ей послание, сидящая напротив леди Грэхем немного мнется, а потом заявляет. — Возможно, ты бы согласилась обратиться к врачу? Ты ведь мечтаешь родить Рэму наследника?

Складываю руки на столе и мило улыбаюсь.

— Наследники наше личное с Рэмом дело, леди Грэхем. И обсуждать эту тему я буду только с мужем.

Свекровь поджимает губы, но я изображаю стальной взгляд и она все считывает правильно. Я не завишу от их семьи, я самостоятельная женщина, строящая собственный бизнес. Да, Рэм дал мне деньги, — на весьма сомнительных условиях — но я все доходы с отеля вложу в нашу будущую семью.

Никто не смеет мне указывать, как жить.

Все это ясно отражается на моем лице и свекровь, попрощавшись, как ужаленная вылетает из кабинета.

А я откидываюсь на спинку кресла и улыбаюсь. Это моя маленькая победа.

И бороться мне помогают каждодневные письма от Рэма, приходящие на магический почтовый ящик.

Он благополучно прибыл в столицу Барнея — Лиссею. Они окопались в Верхнем городе и охраняют резиденцию местного короля. Революционеры не представляют особой опасности, но среди них замечены наемники, явно личности, нанятые дургарскими теневыми дельцами.

Скоро начнутся серьезные вылазки.

Я знаю, что императорская канцелярия уже выявила небольшие нарушения безопасности в Лихне, и более серьезные в соседнем городке, где также находились заводы Ласко. У него нашли незаконные артефакты и след вел в Барней.

Но Раул оказался единственным, кого разоблачили, и на него ожидаемо повесили всех собак. А остальные по прежнему неизвестны и имеют шансы сохранить инкогнито и капиталы.

Рэм сообщает, что они не могут подступиться к взорвавшимся заводам, чтобы осмотреть их. И если революция пройдет успешно, теневые дельцы посадят на трон Барнея своего человека, который запечатает заводы и сотрет следы.

Банковские переводы, документация и прочее станут недоступны. Не удастся поймать Ласко, чтобы снять с него показания.

«Все немного сложнее, чем мы представляли. Наемники тоже драконы, самые лучшие воины с юга. А мы не может позволить, чтобы революция переросла в полноценную войну. Они и так вспыхивают тут постоянно и длятся годами».

Я тревожусь, но сохраняю видимость спокойствия. Ведь Рэм присылает весточки каждый день.

Хотя я не уверена, что так будет всегда. В какой-то момент он не сможет писать часто.

И еще я ничего не знаю о передвижениях Эвы Сайен и это тоже вызывает страх. Чтобы немного успокоиться, звоню Инес и спрашиваю, можно ли как-то выяснить ее судьбу?

— Я постараюсь, — отвечает Инес.

Немного успокаиваюсь и готовлюсь к знакомству со скульптором, который введет меня в богемный мир Торна. Мне же нужно организовать выставку и купить парочку статей в солидных журналах.

Тут-то и приходит известие от Айоша о том, что появились первые подвижки по делу Лоры Фьерд.

66

Лейтенант лично заезжает за мной и забирает на служебной машине. Всю дорогу я стараюсь не кусать губы, но это сложно. Предчувствую, что услышу весьма неприятную информацию и мне придется как-то реагировать.

Мы выходим у серого здания тайной канцелярии. Оно максимально обезличено и давит каменными стенами, лишенными украшений и лепнины.

Хорошо, что со мной Айош, он морально поддерживает и даже робко улыбается.

— Инес Фьерд тоже вызвали, — предупреждает меня при входе.

Преодолев холл с охраной, мы вступаем в серые коридоры, где встречаем Инес. Она выглядит взволнованной и нервно перебирает тяжелые бусы, несколькими рядами оплетающие ее шею.

— Я должна буду сообщить Анне, — шепчет она совсем тихо.

Нас проводят в кабинет дознавателя и там, наконец, удается узнать подробности очень некрасивой истории, в которой главную роль сыграл все тот же персонаж — лорд Мойрош, не любимый дядюшка Анны.

Судьба ее решилась трагично и одновременно очень банально.

Оливер был именно таким, каким его описывали — мечтателем и бродягой. Но он, конечно же, не стал бы связываться с личностью наподобие Лоры Фьерд. Он женился на вдове хорошего происхождения и они жили в ее особняке.

А потом супруги умерли от магической лихорадки, прошедшейся в те годы по югу и даже Дургару.

Леди Глэдис — бабушка Анны — в тот период сама стала жертвой лихорадки и не смогла отправиться на далекий юг. На похороны супругов приехал лорд Мойрош, надеявшийся продать то, что осталось после брата. И встретила его кормилица с младенцем на руках.

Лорд Мойрош посмотрел на маленькую девочку, нахмурился и прикинул, что она вполне может претендовать не только на особняк своей погибшей матери, но и на наследство леди Глэдис.

Подкупив стряпчего, работавшего на Оливера, лорд быстро распродал имущество брата, а его дочку отдал местной гадалке и аферистке — Лоре Фьерд. Та торговала амулетами на главной площади и привлекла Мойроша бойким нравом и яркой красотой, которой отличалась в те давние времена.

Отдал младенца он вместе с пеленками и игрушками, которые не озаботился проверить. После чего таинственно ушел в закат, вернувшись в Дургар к семье.

Лорд Мойрош не заметил, что среди детских вещей лежали свидетельство о рождении и медальон со снимками родителей.

За молчание он каждый месяц посылал Лоре небольшую сумму денег, но потом расслабился и забыл о ней.

Лорду казалось, что Лора ничего не докажет, никто не поверит, что она растит дочь Оливера.

А Лора написала леди Глэдис письмо и попросила ее приехать. В доказательство своих слов она приложила снимки свидетельства и медальна, в который вместо настоящей фотографии матери, вложила свою.

Лора рассчитывала, что обогатится, что леди Глэдис осыпет ее золотом, как мать своей внучки.

Но бабушка, посмотрев на эту падшую женщину, забрала только Анну. Она посчитала, что Лора дурно влияет на дочь и сделала все, чтобы пресечь их общение.

Вот тогда и началась история шантажа и запугивания, которая и принесла Анне столько неприятностей. Мойроши же, никак не ожидавшие появления племянницы, разработали план, как убрать ее с дороги.

Мрачный дознаватель с глубоко посаженными глазами закончил рассказ и окинул нас с Инес цепким взглядом.

— Часть информации нам удалось выбить из самой Лоры Фьерд, часть мы собрали на месте. Мне очень жаль, леди Грэхем, но ваше наследство утеряно, так же как и могилы родителей. В те времена всех умерших от магической лихорадки сжигали.

С грехом пополам получается изобразить горе, хотя я безусловно расстроенна. Мне жаль Анну. Мы обе родились себе на беду и только перемещение позволило скорректировать наши судьбы.

Я бросаю сочувствующий взгляд на Инес. Она потеряла сестру, которую ждут годы заключения. И ей же объясняться с Анной.

Мы выходим в коридор и Инес тихо произносит:

— Эва Сайен не прибыла в наш городок.

Я вздрагиваю.

— Она могла перебороть влияние приворота?

— Если это так, то с большими потерями для здоровья, — качает головой Инес. — Как бы она не оттягивала, в конце все равно побежит к предмету любви.

— А пока она, возможно, в Барнее, — тяну я зло.

По всей видимости, Эва давно стала орудием в руках Ласко. И выбрал он ее потому, что она была максимально приближена к семье Грэхемов.

Вечером предупреждаю Рэма письмом, а наутро получаю от него ответ:

«Я не видел Эву в Барнее, но буду иметь в виду. Спасибо».

Устроившись в спальне, подношу записку к губам. Она пахнет горьковатым одеколоном Рэма и я откидываюсь на подушки, закрываю глаза и представляю его лицо.

На сердце легчает — он предупрежден и будет осторожен.

Время тянется, а письма приходят все реже. Вместо пространных посланий — короткие записки. Все хорошо. Вчера отбились от налета. Осталось совсем чуть-чуть.