Любовь во тьме (ЛП) - Хара Кай. Страница 107

✽✽✽

Глава 43

Тристан

Я весь полет стараюсь держать себя в руках. Самолет недостаточно прочен, чтобы пережить взрыв гнева и страха, если я позволю им вырваться из меня.

Нера права, у меня должен был быть план. Я так беспокоился о том, как она отреагирует на саму мою ложь, что никогда не переставал задаваться вопросом, не расстроит ли ее больше всего отсутствие ответов о том, что будет дальше.

Честно говоря, я сам об этом почти не думал.

Она была права, на бумаге у нас не было будущего. Мой отец собирался заставить меня выйти замуж за кого-нибудь из семьи, которую он выберет. Он собирался заставить меня возглавить компанию. На бумаге наши отношения были не более чем недолговечными и обреченными.

На бумаге.

На самом деле, в тот момент, когда она вышла из своего многоквартирного дома в том микроскопическом металлическом платье для нашего первого свидания, эта бумага устарела. Я направил на него метафорический огнемет, испепелив его вместе с тем планом, который мой отец придумал для меня.

Именно тогда я понял, что люблю ее.

Еще в тот безобидный день я нутром чуял, что никогда не отпущу ее, что она никогда не будет принадлежать никому, кроме меня.

Я не думал о плане, потому что правда была для меня самоочевидной: без нее меня больше не было, конец.

Но теперь я понимаю, что этого недостаточно. Я не могу ожидать, что она просто поверит моему слову, когда доказано, что оно ничего не значит. Мне нужно доказать ей, что я выбираю ее.

Это единственная причина, по которой я вообще сел на этот гребаный рейс. Я ненавижу быть вдали от нее, особенно сейчас, но именно так я собираюсь вернуть ее.

Я ворвалась в парадную дверь родительского дома, не задержавшись, чтобы поздороваться с Клайвом.

- Сэр! Мы не ждали вас сегодня, - слышу я, как он зовет меня, но я уже на полпути вверх по лестнице.

Когда я вхожу в кабинет отца, он сидит за своим столом напротив, как я предполагаю, своего делового партнера. Его глаза выпучиваются, когда дверь ударяется о стену, опасно дребезжа на петлях.

– Тристан, что ты...

- Убирайся нахуй, - рычу я на его напарника. Он бросает на меня один взгляд, трясущимися руками хватает свой портфель и выбегает.

Я смотрю ему вслед, прежде чем медленно поворачиваюсь лицом к отцу. Он стоит, опершись на стол сжатыми кулаками, и свирепо смотрит на меня. Ярость натягивает вены на его шее и заставляет их яростно выпячиваться на фоне покрытой красными пятнами кожи. Его губы вытянуты в свирепую линию на лице. Его глаза налиты кровью, красный цвет заглушает белый.

- Что ты здесь делаешь? - он кричит, изо рта у него летит слюна.

Я подхожу к его столу и оказываюсь у него перед носом.

- Я пришел, чтобы покончить с этим.

Он усмехается, смеясь надо мной. - Конец чему? Тебе некуда идти, нечем заняться, кроме как оставаться и делать то, что тебе говорят.

Я обхожу стол и хватаю его за лацканы пиджака. Его глаза комично расширяются, в радужках мелькает страх. Я никогда раньше не прикасался к нему, и это внезапное столкновение показывает новую динамику силы между нами. Я чувствую, как она меняется в реальном времени, когда он понимает, насколько я физически сильнее его.

Тяжесть спадает с моих плеч, когда я понимаю, насколько он хрупок в моих руках. Он всего лишь человек, а не тот монстр, которого я создал в своей голове. Это освобождает, как будто кандалы спадают с моих запястий, и я встряхиваю его.

- Тесс показала мне, что ты сделал с мамой, ты, кусок дерьма. Единственная причина, по которой я согласилась на это твое наказание, заключалась в том, что ты обещал не причинять ей вреда. - Рычу я, находясь в нескольких дюймах от его лица. - Я должен был знать, что ты не сможешь сдержать свое слово, должен был знать, что ты не сможешь сопротивляться этим психотическим порывам целый год. - Он борется со мной, пытаясь вывернуться из моих объятий, как паразит, которым он и является, но я остаюсь непреклонной. - Как ты мог так с ней поступить? Как насчет того, что удар кого-то слабее тебя помогает тебе взбодриться, а? - Я рычу, находясь в нескольких дюймах от его лица.

Он, трус, ничего не говорит.

- С меня хватит, отец, - говорю я, отпуская его толчком. Он отшатывается назад, хватаясь за свой стол. - Я отказываюсь от всего этого. От денег, домов, компании, даже от гребаного имени. Я не хочу ничего из этого. Я пришел сюда, чтобы посмотреть тебе в лицо и сообщить, что твой план провалился. Ты больше не можешь угрожать или принуждать меня.

Я разворачиваюсь на каблуках, чтобы уйти, но он наступает на меня. Мне следовало догадаться, что не стоит поворачиваться к нему спиной.

Он прыгает на меня, яростные руки тянутся к моей шее.

- Ты этого не сделаешь, - шипит он. - Я могу поступить гораздо хуже с твоей матерью, если ты будешь испытывать меня, Тристан. - От его яростного тона у меня по спине пробегает лед. - Я могу заставить ее исчезнуть за одну ночь, поверь мне.

Страх сжимает мою грудь и превращается в насилие. Я разворачиваюсь и бью его в челюсть правым хуком. Он падает на пол грудой жалких костей, а я стою над ним, тяжело дыша, сдерживаясь, чтобы не убить его на месте.

Часть меня напугана моей собственной потребностью в насилии, но я признаю это таким, какое оно есть, – желанием защитить, а не желанием навредить, как он.

- Что здесь происходит? - спрашивает тихий голос позади меня. Я оборачиваюсь и вижу свою маму, стоящую в дверях.

Она выглядит миниатюрной и хрупкой, меньше, чем когда я видел ее в последний раз шесть месяцев назад. Время и мой отец плохо с ней обращались. Перевязь на ее руке и огромный фиолетовый синяк под глазом не помогают. Она дрожит, как испуганное животное, когда смотрит на шокирующую сцену перед ней.

-Мам, - говорю я, подходя к ней и крепко обнимая, стараясь не поранить ее запястье. Когда я отстраняюсь, я нежно провожу большим пальцем по ее глазнице, обводя ужасающий синяк там. - Прости, что меня не было здесь, чтобы защитить тебя.