Безумный - Джеймс Онли. Страница 28

Дойдя до спальни Лукаса, Август не смог удержаться от того, чтобы не толкнуть его к двери, не схватить за лицо Лукаса, и не завладеть его ртом, покусывая его губы и подбородок.

— Я думал об этом весь день. Сегодня вечером я с трудом мог сосредоточиться на работе, зная, что ты здесь и ждешь меня.

Лукас застонал, сжимая задницу Августа, притягивая его ближе, пока их бедра не оказались вровень друг с другом. Лукас прислонился головой к двери и обнажил горло в бессознательно покорном жесте, от которого член Августа запульсировал.

Лукас доверял Августу и позволял делать с собой все что угодно. Буквально все. От этой мысли Августа затрясло, ему захотелось стащить с Лукаса одежду и трахать его у двери, пока он не заплачет и не начнет умолять. Как выглядел бы Лукас, когда он был бы совершенно беспомощен? Что он может сделать с Лукасом? Лукас прижался к Августу, как будто услышал его грязные мысли.

— Мы можем обойтись без прелюдии, если хочешь, — прохрипел Лукас в губы Августа, запустив руку в его расстегнутые джинсы и нащупывая эрекцию. — Ты можешь делать со мной все, что захочешь. Я тоже думал об этом весь день.

Ты можешь делать со мной все, что захочешь. Лукас не мог вот так просто сказать подобное

Август отпрянул от него, тяжело дыша. Лукас испугался внезапного отступления Августа.

— Что? Что случилось? Что не так?

Сердце Августа бешено колотилось при мысли о том, что он может сорваться и сделать... все, что угодно... с Лукасом. Ты можешь делать со мной все, что захочешь. Боже.

— Я просто... мне нужно, чтобы ты связал меня. Сейчас мне нельзя доверять. — Лукас сделал шаг ближе, но Август поднял руку. Он не мог выбросить из головы мысль о том, чтобы причинить боль Лукасу. — Пожалуйста.

Лукас пристально посмотрел на Августа, его замешательство было очевидным. Август не удивился бы, если бы тот выгнал его и сказал, чтобы он никогда не возвращался. Это был самый логичный выбор. Любой здравомыслящий человек мог понять, что он опасен. Август находился в подвешенном состоянии, пока Лукас обдумывал просьбу Августа.

Наконец Лукас сказал:

— Раздевайся и ложись на кровать.

У Августа закружилась голова от напряжения, которое внезапно покинуло его тело. Лукас не выгнал его и не отмахнулся от его опасений. Лукас будет в безопасности. В безопасности от него. На всякий случай.

Август разделся и лег на спину, наблюдая, как Лукас прошел к своему шкафу, начал что-то искать на верхней полке. Он рылся в шкафу, пока не нашел то, что искал, повертел и показал Августу свою находку. С его пальца свисал набор служебных наручников. Лукас положил маленький ключ на приставной столик, а затем забрался на Августа, полностью одетый, сел ему на грудь, чтобы застегнуть один наручник на запястье.

— Крепче, — потребовал Август.

Лукас закатил глаза, но сделал, как попросил Август, продев цепь за один из деревянных штырей изголовья кровати, прежде чем застегнуть наручники на другом запястье.

— Ну вот. Теперь доволен, ворчун?

Август знал, что Лукас дразнит его, но ему было все равно. Это лучший способ обезопасить Лукаса, пока не утихнет желание овладеть им.

— Да. Теперь ты в безопасности от меня.

Лукас стянул футболку через голову, бросил ее на пол и лизнул по груди Августа.

— Но теперь ты не в безопасности от меня. — У Августа перехватило дыхание, когда Лукас провел языком по одному соску, перебирая его зубами, а затем снова сел и взял в руку твердый член Августа, сделав пару сильных движений.

— Знаешь, тебе не стоит беспокоиться, — пробормотал Лукас, целуя Августа в долгом затяжном поцелуе, а затем, покусывая, перешел от подбородка к мочке уха и прошептал: — Если бы я захотел, я бы мог узнать все, о чем ты думаешь. Ты не застанешь меня врасплох. Я не позволю тебе.

Август выгнул бедра навстречу пустому воздуху в ответ на колкость Лукаса.

— Я не хочу рисковать.

Лукас откинулся назад и пожал плечами, проводя ногтями по груди и животу Августа.

— Тогда я волен делать с тобой все, что захочу, — сказал Лукас. — Я не против.

Август наблюдал за Лукасом, пока тот снимал джинсы и нижнее белье. Обнаженный Лукас был совершенством, не слишком накачанный или огромный, без кубиков пресса, но с немного очерченными руками и мускулистыми икрами, как у человека, который всю жизнь занимался бегом.

Августу вдруг захотелось прикоснуться к нему, сделать все то, о чем он думал раньше. Но сейчас Август находился в ловушке.

Лукас открыл ящик тумбочки, взял презерватив и смазку и бросил их на кровать рядом с Августом. Он убрал подушки из-под головы Августа и сбросил их на пол. Потом долго разглядывал Августа, прежде чем снова забраться на него, только на этот раз Лукас оказался лицом к ногам Августа, его колени стояли по обе стороны от связанных рук Августа, а его твердый член болтался прямо над губами Августа.

Август втянул воздух, когда Лукас накрыл ртом его уже ноющий член, глаза закатились от влажного всасывания. Черт. В эту игру могут играть двое. Он поднял голову, втягивая член Лукаса, и почувствовал, как ответный стон Лукаса вибрирует по стволу Августа до яиц. Лукас раздвинул колени и трахал Августа в рот короткими, неглубокими толчками, словно опасаясь, что может причинить ему боль. Август с радостью умер бы, захлебнувшись членом Лукаса.

Август старался не шевелиться – пытался уделить Лукасу такое же внимание, какое он уделял ему, – но обнаружил, что сгибает колени, упирается пятками в матрас, толкаясь в рот Лукаса. Любая его тревога, что Лукас будет недоволен, рассеялась, когда он просунул руки под его бедра, заглатывая член Августа, пока его глаза не закатились.

Затем Лукас отстранился, и жар его рта исчез. Лукас схватил смазку, и Август наблюдал, как Лукас смазывает пальцы, а затем тянется назад, давая ему прекрасный обзор, как он массирует свою дырочку, прежде чем ввести два пальца внутрь.

Август не раз получал ножевые ранения, пули в бедро, однажды даже сюрикэн [5] впился ему в плечо благодаря ужасной меткости Аттикуса. Но видеть Лукаса в нескольких дюймах от его лица, пальцы которого входили и выходили из его тугой дырочки, в то время как Август ничего не мог сделать? Это была настоящая пытка.

Это могли быть его пальцы, его язык. Он мог взять Лукаса миллионом разных способов, и Лукас позволил бы ему. Лукас явно хотел этого. А теперь он заставлял Августа платить. Заставлял его страдать за то, что он недостаточно верил в собственный самоконтроль. Он устраивал из этого шоу, раскачиваясь на пальцах, шепча проклятия, срывающиеся с его губ при каждом толчке.

— Лукас... — Август произнес его имя как предупреждение. Август не мог порвать сталь, но при достаточной мотивации, вероятно, смог бы сломать изголовье кровати.

Лукас обернулся через плечо.

— Что? Ты не доверял себе в этом деле. Так что теперь я должен готовиться в одиночку.

— Ты не один, — сказал Август тоном, граничащим с сердитым.

— В чем дело? Ты тоже хочешь поиграть? — поддразнил Лукас, убирая пальцы и вытирая их о простыни. Он схватил презерватив и разорвал упаковку зубами. Август втянул воздух, когда Лукас надел его на его подтекающий член, смазывая его смазкой. Когда Лукас поднялся на колени, Август сказал:

— Повернись. Я хочу видеть твое лицо.

Лукас подчинился, повернулся к нему лицом, устроился на бедрах Августа, потянулся сзади, чтобы взять основание его члена и прижать его к своему входу. Они оба застонали, когда Лукас опустился вниз, одним быстрым движением вобрав в себя Августа до самого основания.

— О, черт. Ты еще больше, чем кажешься, — проворчал Лукас, сделав несколько пробных движений бедрами.

Август едва мог говорить. Каждое движение посылало молниеносные импульсы по его нервным окончаниям. Лукас уперся ладонями в грудь Августа и начал медленно двигаться вверх-вниз.

— Черт, как же хорошо, — стонал Лукас, ускоряя темп.