Безумный - Джеймс Онли. Страница 39

— У тебя есть занятия с утра? — спросил Август, прижимаясь к его губам.

— Одно сегодня днем. А у тебя? — спросил Лукас.

— У меня одно утром и еще одно после обеда, но это будет вести мой помощник. Давай просто останемся в постели на все утро.

— Мы не можем. Правда? — с надеждой спросил Лукас, затаив дыхание.

— О, мы определенно можем.

После этого больше не было никаких разговоров. Медленно двигаясь, пока не набрали темп быстрее, пыхтя сильнее, работая друг против друга, кончая один за другим.

Но даже тогда они не пытались двигаться. Август на Лукасе, сперма неприятно высыхала на их коже. Ему определенно нужен еще один душ, но он собирался подольше понежиться в послевкусии, а потом уговорить Лукаса присоединиться к нему.

— Хочешь заказать завтрак на дом?

— Неа, — сказал Лукас. — Давай просто заглянем к Крикет по дороге на занятия позже. Я не хочу переезжать.

Телефон Августа начал пищать и вибрировать на тумбочке. Он застонал, взял его и, не глядя, ответил.

— Да?

На мгновение он замешкался.

— Ты в порядке? — спросила Каллиопа. — Похоже, ты запыхался. Я застала тебя на беговой дорожке?

Август чувствовал, как Лукас трясется от смеха под ним.

— Ага. Только что закончил. Как дела?

— Кон прибыл на работу, так что он не убивает беспомощных женщин. Но тот парень, которого ты просил проверить вчера, Девон Николс, я нашла информацию, которую ты просил.

— Продолжай, — сказал Август, отстраняясь от Лукаса, когда тот осторожно прижал руку к его груди.

Каллиопа издала негромкий звук, а затем сказала:

— Итак, этот парень – полная противоположность чистому. Он сидел и выходил из тюрьмы с двенадцати лет. Начинал с мелких преступлений, краж в магазинах, угонов машин, потом перешел на более серьезные дела, такие как нападение, домашнее насилие и поджоги. Похоже, он состоит в какой-то банде уличных гонщиков. Ответвление «Арийского братства». А мы все знаем, какие они замечательные ребята. Но он и его маленькая банда головорезов – местные, занимаются всем, от торговли наркотиками до перевозки оружия. И они очень откровенны в этом, если судить по их аккаунтам в социальных сетях.

— Итак, почему нацистский бандит ездит на машине чистенького русского бизнесмена, и почему он встречается с Коном посреди ночи? — спросил Лукас достаточно громко, чтобы Каллиопа услышала.

— О, — сказала Каллиопа, как бы собирая все воедино. Ее тон повысился в присутствии Лукаса. — Доброе утро, Лукас.

— Доброе утро, — сказал Лукас, на его губах появилась небольшая улыбка, когда Август закатил глаза. Каллиопа тоже так обращалась с Ноем. Как будто они сразу же стали новым дополнением к их маленькой фракции «людей с чувствами».

— Что касается твоего вопроса, я думаю, что мистер Русский не так чист, как он хочет казаться миру. Эти парни обычно любят держатся в тени, — сказала Каллиопа. — Хотя обычно они хорошо платят, и у Девона Николса много денег на счетах, несмотря на то, что он годами не платил налоги.

— Это опасная игра, — сказал Август.

— Не, федеральный срок – это загородный клуб для таких типов. В тюрьме им так же комфортно, как и на свободе. Но какое это имеет отношение к тому, что Кон – серийный убийца? — спросил Лукас.

— Я не знаю... пока. — Каллиопа продолжала печатать, пока говорила. — Но у Николса есть куча аккаунтов марионеток.

— Аккаунтов марионеток? — повторил Август.

— Десятки и десятки фальшивых интернет-идентификаторов. Некоторые из них завели меня довольно далеко в кроличью нору даркнета. Я просматриваю их все в поисках любого промаха. Эти придурки в конце концов становятся ленивыми. Надеюсь, я найду что-то, что свяжет их.

Август посмотрел на внезапное беспокойство на лице Лукаса, сжал его бедро и сказал:

— Дай мне знать, когда найдешь.

Как только они разъединились, Август повернулся к Лукасу, уронив голову ему на грудь.

— Клянусь, иногда она как будто говорит на другом языке.

Лукас запустил руку в волосы Августа, царапая ногтями его голову так, что тот зажмурился, как кошка. Ему никогда не нравились прикосновения, но он не мог насытиться руками Лукаса.

— Почему бы тебе просто не прочитать книгу по кодированию и не стать мастером взлома за один день? — спросил Лукас. — Тогда ты будешь говорить на ее языке.

Август улыбнулся.

— В моей голове итак не хватает места. К тому же, я до сих пор не разобрался со всем этим языком любви. Это сбивает с толку. И это говорит человек, который научился говорить по-русски за неделю.

Сердцебиение Лукаса ускорилось под ухом Августа.

— Тебе не нужно напрягаться по поводу моего языка любви, каким бы он ни был. Ты, кажется, свободно говоришь на моем.

Август решительно покачал головой.

— А вот и нет. В этом-то и проблема. Я не такой, как Адам или Аттикус. Мой аутизм не позволяет мне улавливать контекстные подсказки, как это делают они. Вот почему люди считают меня... странным. Мне нужна книга, руководство, справочник. Я не хочу облажаться.

— Ты не облажаешься, — заверил его Лукас. — Я... я никогда в жизни не чувствовал себя так комфортно, как рядом с тобой. Ты знаешь, каково это – жить в постоянном страхе прикоснуться к людям? Это изнуряет. С тобой мне не нужно бояться. Здесь нет глубоких, темных секретов.

Август поцеловал Лукаса в грудь.

— Я просто хочу сделать тебя счастливым.

— Почему? — спросил Лукас.

Август нахмурился от резкого вопроса.

— Что?

— Почему ты так беспокоишься о том, чтобы все испортить? Психопаты не могут любить, не могут образовывать любовные связи. Разве ты не забудешь меня в конце концов или не станешь равнодушным?

Август ненавидел странный приступ страха, который пронесся в нем при этой мысли. В словах не было злого умысла, скорее академическое любопытство с оттенком тревоги.

Тем не менее, мысль о потере Лукаса была чем-то, что Август не мог оценить.

— Я бы никогда не забыл тебя. И уж точно не стал бы равнодушным. Я провел с тобой всего несколько дней, и при мысли о том, что мы не будем видеться каждый день... Мне становится трудно дышать. — Август тяжело сглотнул, крепче сжав Лукаса. — Ты не можешь уйти.

Лукас тяжело вздохнул, а затем поцеловал Августа в макушку.

— Я не уйду.

— Никогда, — напрямик сказал Август.

Еще один поцелуй приземлился на его голову.

— Я здесь.

Между ними надолго воцарилось молчание, после чего Лукас спросил:

— Ты действительно выучил русский язык за неделю?

— Я научился говорить на нем за неделю. На освоение письменной и разговорной речи у меня ушел почти месяц.

Наступила еще более долгая пауза, и Лукас спросил

— Почему русский?

Август пожал плечами.

— Когда мне было девять лет, я стал одержим Толстым. Я хотел читать его произведения на родном языке.

— Ты хотел читать Толстого в девять лет? — сказал Лукас с удивлением в голосе.

— Я уже читал Толстого. Я хотел прочитать его снова, на русском.

Лукас фыркнул.

— Подожди? Разве Толстой не писал на английском?

Август улыбнулся и посмотрел на Лукаса. Было так приятно разговаривать с кем-то, кто заботится о таких вещах.

— Да. Толстой был полиглотом, как и я. Помимо русского, он говорил на английском, французском и немецком. Он мог читать на дюжине других языков. Я просто зациклился на этой мысли, что должен прочитать его книги на русском. Иногда я зацикливаюсь и не могу отпустить эти мысли, пока не сделаю это. Так что... русский.

— Поэтому у тебя учёная степень по русской литературе?

Август улыбнулся.

— Нет. Я получил степень по русской литературе, потому что мой отец сказал, что мне нужно выглядеть более разносторонним. Чтобы выглядеть так, будто у меня есть интересы за пределами естественных наук.

На этот раз Лукас хмыкнул.

— Значит, ты решил, что будешь просто специализироваться на русской литературе. Ты не мог взять, например, курсы по кино или что-то в этом роде?