Путь к себе: 6 уютных книг от Ольги Савельевой - Савельева Ольга Васильевна. Страница 38

Как будто кто-то в шляпе, надвинутой на глаза, из подворотни выходит и шепотом:

– Пс-с-с. Психолог нужен? Разные есть…

Походы к психологу – это гигиена души.

Вы же чистите зубы не когда уже все сгнило во рту, а каждый день, профилактически. Как раз для того, чтобы не сгнило.

Вот тут так же, только душа.

Когда моему сыну было месяца три-четыре, я проживала пик вымученной усталости. Я сама себе его организовала, этот пик: очень хотела быть идеальной матерью, которая все-все сама. А в итоге, не спавшая полноценно месяцами, с обострившимися болячками, десятками лишних кило, одинокая, потому что муж все время на работе, я однажды сидела, ссутулившись, на поломанной карусельке и рыдала, одной рукой катая коляску с заснувшим сыном.

Мне казалось, что нет никого в мире несчастнее меня и вся моя жизнь – эта поломанная каруселька: ждешь-ждешь счастья, радостного полета по кругу, а по факту вот – вкопанная в асфальт ржавая карга.

Шел мелкий дождь, никого больше на той площадке не было. И вдруг мимо прошла женщина, которая перед собой катила инвалидную коляску с ребенком лет десяти. Он был закутан в дождевик, но все равно было очевидно, что ребенок сложный: и ножки неестественно выгнуты, и поза странная.

Женщина смотрела на меня таким взглядом…

Я не могу передать каким. Я прочла его так: если в твоей коляске здоровый ребенок, я бы все отдала, чтобы оказаться на твоем месте.

Но ее взгляд означал другое.

– У вас все в порядке? – спросила она.

Я кивнула.

– И с ребенком все хорошо?

Я кивнула.

Тогда она, на секунду оставив коляску со своим сыном, подошла ко мне и погладила по спине:

– Тогда желаю, чтобы погода скорее наладилась. Вот тут. – И она улыбнулась и показала на сердце.

И они пошли с сыном дальше, а я думала, что вот поставь нас рядом и спроси людей: кому из них нужнее помощь? И все назовут ее, потому что у нее ребенок с инвалидностью, а у меня – нет. Но она была сама гармония и счастье, а я – полыхающий лавой вулкан. Так кому?

Когда я забеременела сыном, у меня часто болела голова. Я пошла к врачу и рассказала об этом.

– И что вы делаете, когда болит голова? – спросил врач.

– Терплю.

– Вам нельзя терпеть боль, это вредно.

– Я думала, мне таблетки нельзя, я же беременна.

– Нет, долго терпеть боль – это привыкать к дискомфорту, приучать себя в нем жить. Вам плохо, тошно, зло, бесит все, но вы благородно терпите, топите ребенка в этом внутреннем негативе. Ваша задача – организовать себе комфорт длиною хотя бы девять месяцев для начала. Настоящий комфорт, понимаете? Надо избавляться от боли сразу.

Я вдруг поняла, что ничего благородного в моей боли и терпении нет. Когда я не живу, а терплю, я невыносима. Я психую, срываюсь на близких, ворчу, злюсь.

– Я однозначно несчастлив, есть ощущение, что все не так, как задумано, и я в тупике, но я не уверен, что тут психолог мне поможет, – сказал мне как-то знакомый.

Я парирую:

– Ну, то есть тебе внутри плохо, а ты сделал… ничего? Потом подождал еще и снова сделал… ничего? А потом еще ничего? Ну не знаю, действительно, ты сделал все, что мог…

– Почему ничего? Я работал, мечту свою сбывал. Я хотел машину – и вот, купил машину.

– Машина – она вовне, а плохо тебе внутри. Ты можешь купить машину, а потом билет на Мальдивы – но в эту машину или в самолет ты посадишь себя, вот того себя, которому плохо внутри. Понимаешь, как это работает?

Я посмотрела фильм «Мисс Плохое поведение». Он основан на реальных событиях: про то, как группа женщин в 1970 году пыталась сорвать конкурс красоты в Лондоне.

Потому что конкурсы красоты – это унизительно для женщины. Перед конкурсом женщин измеряют, взвешивают, просят повернуться передом, потом задом. Так обычно крупный рогатый скот оценивают.

И женщин.

И вот активистки задумали сорвать этот конкурс, устроить пикет прямо внутри, в процессе конкурса. За сутки до мероприятия узнают, что там кто-то взорвал машину рядом, и охрана конкурса увеличена многократно. А значит, на кону – арест. Тех, кто будет устраивать беспорядки, непременно арестуют, полицейских хватит на всех.

А одна из протестующих – молодая мама, с хорошей репутацией, ей есть что терять.

Она приходит к своим подругам и намекает: «Может, отменим?»

А другая девушка, которая решительно настроена, категорически не согласна и говорит:

– Если ты не борешься за правду, то заслуживаешь мир, в котором живешь.

И добавляет:

– Ты сиди дома, а мы пока поборемся за то, чтобы твоя дочь не жила в мире, где ее оценивают, как скот…

Это не дословно, конечно, но мысль такая.

В итоге они пошли протестовать, и та, которой есть что терять, тоже пошла. Их, конечно, арестовали. Они сидят в камере, им страшно, потому что на них хотят повесить и тот взрыв, который вообще не они устроили, и вот та, вторая, решительная, говорит:

– У нас как была хреновая жизнь, так и осталась, просто тут, в камере, это особенно очевидно…

Очень важная мысль.

Если ты не борешься за лучшее, ты заслуживаешь то, что получилось. Понимаете?

Идти куда-то, рассказывать чужой тетке какой-то свое самое сокровенное – конечно, страшно…

Один психолог рассказывала, что к ней пришла клиентка и показала свой блог с миллионом подписчиков.

И говорит: «Это не я. Не моя жизнь. Но я зачем-то ее живу, эту чужую жизнь. Вру каждый день миллиону людей. Выкладываю фото с чашкой кофе и натюрмортом из апельсинов, книги, кошки и цветка, подписываю: „Мое неспешное утро. Кайфую“. А мое утро – это два часа постановки, чтобы сделать этот кадр, потом обработка, фильтры и тревожное ожидание лайков. Верните мне мою жизнь!»

Я к тому, что совсем не очевидно порой никому ваше «плохо». И вы так радуетесь, что никто не в курсе, что внутри дыра. А чему тут радоваться? Не слабак с дырой внутри? Такой результат кажется вам правильным?

Давайте расскажу, как я решилась на своего первого психолога.

Много лет назад меня стали травить в сети. Я сама создала ту ситуацию, не специально, конечно, но сама. Ляпнула, не подумав, и началось. Я тогда ошиблась, растерялась.

Пришло очень много людей, которые, вероятно, никогда не ошибаются, окружили и толпой стали травить, клеймить, обижать, писать страшные вещи и в глаза, и за глаза.

Мне было очень плохо, я еще не знала, как проживать такое, как исправить. Пыталась что-то сделать, но, что бы ни делала, топила себя этим еще больше.

Этот опыт сделал меня сильнее. И жестче. Но не добрее точно.

Там, в эпицентре травли, очень мало раскаяния и желания стать лучше, но очень много злости. Ярости. Бессилия. Желания кричать миру, ощерившись: «Вы все не так поняли».

Но мир не слушает. Ему плевать.

Рядом был муж. Он проживал это вместе со мной и все время говорил: «Успокойся. Не обращай внимания. Это они от зависти».

Это ужасные слова. Они все мимо. От них еще более тошно, чем без них.

Потому что еще ни одному человеку в бешенстве приказ «успокойся» не помогал успокоиться.

А «не обращать внимания» – это самый дурацкий и утопичный совет из возможных. Давай я вылью на тебя ведро помоев, а ты живи и не обращай внимания. Кайфуй, ага.

– Из зависти? Из какой зависти? – кричала я мужу, захлебываясь слезами. – Чему мне завидовать?!

Я не спала, меня трясло, я все время мерзла, хотя было тепло, покрылась псориазом – я не справлялась, это было очевидно.

Мы с мужем ехали на дачу. Мне хотелось просто сидеть рядом и смотреть на дорогу.

Мы ехали и молчали.