Путь к себе: 6 уютных книг от Ольги Савельевой - Савельева Ольга Васильевна. Страница 50

Наверное. Наверное, это важно. И колодец, и покос.

А то, что я не сплю неделю, задыхаюсь, – это ничего, это подождет. И вот я лежу, а по щекам слезы текут…

Слишком много слез в этом браке, Оля, слишком много тошнотной вони и борщевика. Слишком много компромиссов и слишком мало спасительной прохлады…

Вот мы с ним ссоримся. И я злюсь. Очень злюсь.

Внутри буря, нет – вулкан, нет, даже пожар, это ближе.

Пожар сметает все на своем пути, сжигает гневом – и его, и меня. Он говорит обидные слова, я говорю обидные слова, но все они – топливо для этого пожара.

Как можно потушить пожар?

Вылить на него воду – внезапную, спасительную, бодрящую. Чтобы задохнуться на секунду от неожиданности, а потом… Пожар зашипит и потухнет.

Сказать разъяренной мне: «Какая ты красивая!» Или: «Господи, что мы творим, я же люблю тебя!»

И все. Нет пожара. Угольки опыта.

Я так делала много раз. Обнимала его, кричащего. Говорила «люблю» в ответ на его словесные пощечины.

Да, это не просто, но когда любишь, то сквозь любой пожар подумаешь: «Просто подойди и обними. Вместо казни». Но он так не делал никогда.

Он выбирает другой способ погасить пожар – забрать кислород.

Огонь не сможет гореть без кислорода – это, вероятно, очень действенный способ его потушить…

Он говорит безжалостные, страшные вещи. Ну, вот те, которые я уже не смогу забыть. Те, которые раздробят жизнь на «до» и «после». Те, которые застрянут во мне осколками обид на всю жизнь.

И он гасит пожар. Молодец.

Но я тоже, видишь ли, дышу кислородом. И он отобрал его не только у огня, но и у меня.

Да, ссора закончилась. Потухла. Пахнет сгоревшей любовью и туманом безразличия. Вся моя жизнь – огарок Вселенной…

Может быть, разведемся мы не завтра, но прямо сейчас во мне обживается спасительное безразличие, которое больше не допустит пожара.

Понимаешь, какое дело. Мне теперь все равно…

Даже тот факт, что моя жизнь – один большой компромисс, больше не имеет значения. Пожар потух, и в нем сгорело все, ради чего имело смысл сохранять этот брак.

А за герберы спасибо.

Даже ты, чужой человек, помнишь, что я их люблю.

Мелочи не мелочи

– Эй, кто-нибудь, сделайте мне кофе! Я заключил суперсделку! – закричал миллиардер в шесть утра в своем офисе.

Но никто не услышал: откуда в офисе люди в это время?

Хотя один мальчик на побегушках слышал. Он учился у этого миллиардера, потому что сам хотел в будущем стать миллиардером (у него получилось).

– И ты пошел и сделал ему кофе? – спросили мальчика, который рассказывал эту историю.

– Нет…

– Нет?

– Нет, он не пил офисный кофе. Я сбегал за кофе для него в кофейню. Он пил сладкий и слабый кофе.

– Ого, ты замечал такие мелочи!

– Это не мелочи.

Это диалог из сериала про успешных миллиардеров, и это рассказ одного из них о том, как он начинал свой путь, как учился у профессионалов, как их замечал.

В этом деле правда нет мелочей.

Когда я работала в пресс-службе, у меня был блокнотик, который я называла «Досье». В нем были суперважные нюансы про всех журналистов, с которыми я сотрудничала.

Типа таких: «Иван. День рождения – тогда-то. Кофе не пьет, любит зеленый чай. Коллекционирует сахар в пакетиках. Обожает собак, у него их три, имена… Аллергия на цитрус». И так далее.

Это досье очень помогало выстраивать коммуникации с людьми по работе. Я как бы давала понять, что работа работой, а я замечаю сквозь должность – человека. Того, у которого в руке сладкий зеленый чай, поводок для прогулки с любимой собачкой и никаких апельсинов.

Но эта вся история – про бизнес.

Тот мальчик в офисе, например, замечал миллиардера, его привычки, вкусы, жизненную стратегию, потому что это было в его интересах. А я вела свое досье, потому что оно помогало формировать хорошие отношения.

На последнем выступлении меня спросили: «Что такое любовь?» – я отшутилась, ушла в смешной рассказ про отношения. А человек потом подошел и сказал, что коллекционирует ответы разных людей на этот вопрос.

Я пообещала, что отвечу в тексте. Мне сложно тут не сорваться в банальности, но я попробую.

Мой любимый подслушанный диалог звучит так:

– Ты хороший лжец?

– Да. Я вынужден им быть.

– Какая ложь обычно удается тебе лучше всего?

– Что я в порядке…

По миллиону крошечных признаков: как он отвел глаза, как нервно заправил прядь за ухо, как надел черную водолазку вместо яркой кофты, как кусает ногти, как пьет ромашковый чай вместо любимого кофе, потому что кофе выпито столько, что сердце уже сбоит, а ромашка – вроде как успокаивает.

Его шепот похож на крик, взгляд – на боль, а вымученная улыбка – это латентный нервный срыв.

Когда он говорит: «Да все ок», а тебе очевидно: «Ничего не ок».

Когда он говорит: «Не придумывай, ничего не надо», а ты понимаешь: «Все надо».

Любовь – это когда ты замечаешь другого человека не потому, что тебе что-то от него нужно, а потому, что хочешь, чтобы он был счастлив.

Будущий писатель

Один мой знакомый З. не умеет плавать, но обожает рыбалку. Как это совместимо – ума не приложу. Но, видимо, у него как-то сложилось в один пазл.

Однажды в Астрахани он с другом взял лодку, пошел на ней за рыбой. Дальше у меня пунктирная информация: в общем, они поймали большую рыбину, величиной с них самих, втащили ее в лодку, та стала биться за жизнь, перевернула лодку, мой знакомый З. вывалился из лодки и стал тонуть – там было реально глубоко.

Он тонул, а та рыба кружила вокруг, будто хотела убедиться, что он утонет.

Потом закончился кислород, З. потерял сознание. Думал, что умер, но нет. Его напарник сумел нырнуть за ним (они же еще в тяжелых костюмах и сапогах) и спасти.

Когда З. пришел в себя, он обнаружил в себе много тины, кувшинок и… писательский дар.

Тот его звонок я запомню надолго.

Я спокойно стояла в очереди в продуктовом магазине, как вдруг крик из телефона:

– Как издать книгу, как? КАК?

Голос З. звучал так истерично, что я даже вышла из очереди и уточнила:

– У тебя все в порядке?

Ну просто книга – это не роды и не астма, она реально может подождать. Хотя бы полчаса. Что орать-то, это ж не на время задача.

– Я сейчас напишу книгу, Оля. Бомба будет, а не книга. Научи, как ее издать!

Уф-ф-ф. Тут у меня рукалицо.

Проживая яркие события своей жизни, люди испытывают непередаваемую гамму чувств. Настолько непередаваемую, что сразу хочется ее как раз передать. Немедленно! Быстрее!

Человеку кажется, что мир много теряет без этой информации. Вот как вам живется без рассказа о том, как З. из лодки выпал? Тяжело, наверное. Чахнете, страдаете, каждый день, распластав ладошки на стекле книжного магазина, смотрите на стеллаж с новинками в надежде рассмотреть там книгу З.?

Это сарказм, конечно. Это совсем не так работает: если б все было так просто, все повально были бы писателями, а читать написанное было бы решительно некому.

Я вот хорошо понимаю химию, но объяснить другому не могу. То есть я хороший химик, но плохой учитель, потому что хороший учитель тот, кто и материал знает, и рассказать его понятно может.

С книгой так же.

Если просто перемножить дисциплину на материал, выйдет… учебник. Такой… ну, без души. Системный, добротный, но перечитывать его не захочется, а друзьям советовать – тем более нет.