Трофей некроманта - "Гоблин - MeXXanik". Страница 16

Не думаю, что этот господин желал мне зла. Как и добра, впрочем. Он всего лишь преследовал свои, только ему известные цели. И в будущем мне следует быть осмотрительным в его присутствии. Значит, придется дать ему понять, что такого рода подарки не сделают наши взаимоотношения теплыми…

Телефон на тумбочке ожил, выводя меня из размышлений. Я взял трубку и прочел сообщение от Нечаевой: «Спокойной ночи. Добрых снов».

Недолго думая, я написал в ответ: «Только если в них будете вы».

«Не теряйте надежды, Павел Филиппович».

Я растянулся на кровати, закинул руки на подушку. Отчего-то легко представил, как на этой же самой кровати спала Арина Родионовна. Быть может также смотрела в потолок. И от этой мысли стало тепло. Девушка вела себя со мной сдержано, ни одним движением не выдавая эмоций, но порой я ловил на себе ее изучающий темный взгляд, от которого внутри меня все замирало. Мы договорились, что не станем смешивать личные отношения и работу, и если смотреть со стороны, то между нами ничего не изменилось. Однако это было не так…

В грядущую субботу наконец произойдет встреча ее родителей с моей семьей в доме княгини Чеховой. Нам пришлось ее отложить из-за воскрешения Яблоковой — отставлять проснувшуюся женщину одну было опасно. Но в этот раз, вероятно, Людмила Федоровна пожелает составить нам компанию при встрече с Нечаевыми.

Полагаю, что после этого обеда мы с Ариной Родионовной сможем объявить о помолвке. Я зажмурился и понял, что не могу перестать улыбаться. Телефон снова звякнул, и я прочел: «Под матрасом!»

Я сразу же проверил указанное место и нашел тонкий батистовый платок, пропитанный ароматом духов моей девушки.

«Теперь точно приснюсь», — пообещало мне следующее сообщение. Забравшись под одеяло, я какое-то время вдыхал знакомый запах, пока сон не накрыл меня теплой волной и не затянул во тьму…

Она была там. Арина обернулась кошкой, которая вела меня по диковинным местам чужого мира. Я видел высокие деревья, которые касались ветвями ночного неба с тысячами звезд. Мы оказались на поляне, в центре которой стоял бревенчатый дом, из маленького окна лился желтоватый свет. На порог вышла невысокая девушка в белом сарафане. Она пристально смотрела на нас, а потом ухватилась за дверной косяк, сделав неловкий шаг.

«Сестра», — мысленно сообщила мне Арина и потерлась лбом о мою руку. И я понял, что сжимаю в кулаке кусочек ткани. Порыв ветра вырвал платок из моих пальцев и отнес к девушке, которая так и не решилась подойти к нам. Незнакомка подхватила вещицу и прижала к груди. Потом улыбнулась, показавшись вдруг очень взрослой. Мне почудилось, что сквозь ее кожу проступили кости черепа, а волосы на мгновение стали совсем седыми. А потом морок спал, и перед нами вновь была прежняя девушка. Она остановилась на нижней ступени крыльца, словно боялась, что лишнее движение может нас спугнуть. Я взглянул на кошку, которая также не сводила глаз с девушки, не решаясь двинуться в ее сторону. И стоило мне шагнуть вперед, как поляна вместе с избушкой качнулась и… рассеялась. Сон сменился, став чем-то мягким и бархатным, словно я лежал в клубке кошачьего тела и не хотел шевелиться…

Вырвал меня из сна звонок будильника. Я открыл глаза, но еще несколько минут просто лежал, глядя в потолок. Затем с неохотой встал с кровати. Направился в ванную, быстро привел себя в порядок. И принялся одеваться. Сегодня нужно было разобраться с делами, которые остались после вчерашнего приема. И можно будет заняться просьбой Морозова по «легализации»…

Я надел пиджак, одернул лацканы и поправил манжеты. И задумался, понимая, что назвать этих людей «нечистью», у меня не получится. Нелюди? Нет, это тоже не то… Не совсем люди?

Наконец, я решил, что пока подойдет название «гости», или хотя бы «пришлые». Взяв со стола телефон, направился к двери, и только в этот момент услышал из гостиной ворчание Яблоковой:

— Вот так уйдешь в гости на ночь, а тут уже устроили непонятно что! Того и гляди окажется, что в мою комнату постояльцев пустили. Да еще по наивности и бесплатно…

— Доброе утро, Людмила Федоровна, — поздоровался я, распахнув дверь.

Завидев меня, женщина подбоченилась и строго уточнила:

— Какое оно доброе, если в доме такой бардак, будто тут квартировались гусары?

— Где? — удивился я.

— На первом этаже натоптали, — загибая пальцы, начала перечислять соседка. — На столе в приемной полно грязной посуды. Значит, кто-то припозднился после ухода Нечаевой. То есть, ты опять решил не отдыхать?

— Простите, не подумал, что на ночь глядя стоило заняться уборкой, — смутился я.

— Раньше это делала я. Потому что навести чистоту мне удавалось, лишь взмахнув руками. Точнее… — она вздохнула, не найдя слов, чтобы описать свой талант призрака.

— Думаю, будет уместно нанять кого-то, кто будет убирать дом, — предложил я.

— Тут ты прав. У меня раньше работала приходящая прислуга. Держать в доме больше одного помощника было неудобно. Да и не особо нужно. Тут не так много свободного места, да и не надобны были свидетели… — Яблокова посмурнела. Потом добавила вполголоса, забыв, что ее слышат: — Если бы я оставляла охранников круглосуточно, то быть может, в ту самую ночь осталась бы жива…

— Тогда бы мы с вами не познакомились, — напомнил я.

Соседка вздрогнула, поняв, что опять размышляла вслух, и покачала головой:

— Я слишком привыкла жалеть о прошлом. Надо окончательно смириться, что я вновь жива.

— К слову о живых! — Теперь уже я с самым суровым видом скрестил руки на груди. — Где вы были всю ночь? Почему от вас несет дымом и парами горячительного?

— Что? — растерялась Людмила Федоровна, сразу забыв о своих переживаниях. — Ты это меня отчитываешь?

— Имею право, — начал я, воодушевленный было тем, что мне удалось сместить фокус внимания на Яблокову. — Мы с вами тут на равных правах соседствуем и…

Женщина строго погрозила мне пальцем.

— Я тебя за уши оттаскаю! — перебила меня она. — Не посмотрю, что ты некромант и адвокат. Ишь, чего удумал — жизни меня учить!

— Чаю не желаете? — раздался голос Фомы, и по комнате поплыл аромат свежезаваренного напитка. Это моментально пресекло назревающий конфликт.

— Один ты, Фомушка, меня понимаешь, — вздохнула Яблокова и улыбнулась помощнику. — Как ты тут?

— Без вас всегда неуютно, — смущенно признался парень. — Но я рад, что вы отдохнули. Слишком уж много на вас всего навалилось в последнее время.

— Вот — учись, как надо вести себя с дамами! — фыркнула в мою сторону Людмила Федоровна.

— Мне далеко до Питерского, — признал я. — Только вы учтите, что вскоре он станет очень занятым и домой будет добираться нечасто.

От этой фразы женщина закатила глаза.

— Не рви мне сердце, вредный некромант! Мне нужно принять ванну и прилечь… Все же для меня ночевки вне дома — дело хлопотное.

— А кто говорил, что при хорошем лекаре можно позволить себе вино… — начал было я.

— За уши оттаскаю! — шикнула на меня Яблокова, и я демонстративно прикрыл рот ладонью. — Распоясался ты, княжич. Привык, что я тебе все с рук спускаю.

— Потому что вы добрая, — напомнил Фома и протянул соседке чашку с чаем. — Возьмите с собой.

— Спасибо, мой хороший, — проворковала она и пошла к себе.

В последний момент Питерский успел распахнуть перед хозяйкой дома дверь. Если бы он этого не сделал, Яблокова бы попыталась пройти сквозь доски, что в последнее время, впрочем, случалось довольно редко. Во всяком случае, не так часто, как на прошлой неделе…

— Спасибо, — рассеянно пробормотала женщина и бросила на меня косой взгляд.

— Проходите, Павел Филиппович, — позвал меня Фома, и я двинулся за ним на кухню.

Тут на столе стоял заварочный чайник, чашка и тарелка со стопкой блинов. Рядом красовалась вазочка с густым золотистым медом.

— Завтрак как раз поспел, вашество, — сообщил Питерский. — Присаживайтесь, пока горячее.

— Благодарю, — ответил я и сел за стол. — Ты сегодня сам готовил?