Трофей некроманта - "Гоблин - MeXXanik". Страница 20
— Гордей Михайлович, — поправил Свиридову парень, скривив губы в усмешке.
Это стало неожиданностью не только для Свиридовой, но и для меня. И в приемной воцарилось молчание, которое спустя несколько долгих секунд первой нарушила адвокатесса.
— Не знала, что у вас есть отчество, — пробормотала она, пытаясь загладить неловкость. Потому что теперь перед девушкой стоял аристократ. И ей придется выбирать выражения в разговоре с ним.
Гордей кивнул.
— Получил за выдающиеся заслуги перед Империей, как сказали мне в Сенате при вручении бумаг. Правда, отчество ненастоящее. Моего батю звали иначе, но мы с ним не особо ладили. Хотя он кинул мне поддержку, когда я по ошибке попал в острог. И я решил взять отчество по кличке кота. Кажется, звучит неплохо. Не находите?
— А если бы вашего кота звали Мурзиком? — весело фыркнула девушка, направляясь к порогу.
— Вам бы понравилось звать меня Гордеем Мурзиковичем? — не сдавался парень. — Могу купить себе другое отчество.
Я подумал, что Свиридова разозлится, но она неожиданно хихикнула и вышла за порог.
— Роскошная девушка! — произнес Гордей восхищенно, а потом словно очнулся и повернулся ко мне. — Она ведь дочь судьи. Она в курсе того, что вы собираетесь отдать ее батюшку под суд?
— Он отказал ей в фамилии и, вероятно, захочет лишить и отчества, — нашел уместным пояснить я. — Вы наверняка узнаете об этом на днях.
— Вот оно что… — задумчиво протянул парень. — А я решил, что вы надумали отыграться на девице за ее папашу.
— Никогда бы не стал так поступать, — опешил я от такого предположения.
— Точно. Вы же у нас из другого теста, — парень коротко поклонился и положил конверт на стол Нечаевой. — Простите, Павел Филиппович. Я тороплюсь…
— Не вздумайте обижать Елену Анатольевну, — поспешил заявить я. — Она скоро станет частью семьи моего родича.
— Дела, — протянул парень и вновь полоснул меня странным напряженным взглядом. — Я хоть и не самый порядочный подданный Империи, но с девицами не воюю. До встречи, Павел Филиппович. И да, еще кое-что… Рипер скоро вроде как уходит на повышение, и анархисты должны объявить сход, чтобы выбрать нового главу организации.
— И, судя по всему, этим главой станете вы? — предположил я.
Парень кивнул. А затем внезапно произнес:
— И ради Искупителя, выкиньте этот колпак, что вам вчера подарили! Дурной он… Я видел, как он действует на людей. Надеюсь, вы его не трогали.
— То есть Рипер… — начал было я.
— Хотел проверить, поведетесь ли вы на его силу, — закончил за меня парень. — Рипер как-то подарил его начальнику охранки в каком-то городе, и жизнь там превратилась в ад. Потому что человек тот совсем обезумел. Вчера я этого сказать не мог, при Рипере-то. Да и сегодня весь день в делах, к тому же начальник рядом был… Так что предупредил, как только смог! Но только это между нами.
Я кивнул:
— Спасибо, мастер Гордей.
— Там, в камере, я сказал, что добро помню, — просто ответил парень. — А вы и потом мне помогли. Так что, если что надо, мастер адвокат, — мои цифры вы помните. Звоните в любое время суток. Уж вам-то я не откажу. Доброй ночи, Павел Филиппович.
Гость развернулся и вышел из приемной, оставив меня одного.
Глава 10
Решенное дело
Я задумался. Одно из новых дел явно можно было закрыть прямо сегодня — просто съездить по адресу, поговорить с арендаторшей и заставить ее освободить занимаемую квартиру.
Я вытащил из стопки нужную папку, открыл ее и переписал в блокнот адрес. Затем взялся за телефон и набрал номер Фомы.
В приемной послышалась мелодия звонка, а затем и торопливые шаги слуги. А через секунду дверь открылась, и на пороге кабинета появился сам Фома.
— Искали, вашество? — уточнил он.
Я кивнул:
— Подгони машину, пожалуйста.
— Дела? — удивился парень.
— Попытаемся закрыть одну из заявок.
— Сделаю, вашество, — ответил слуга и вышел из кабинета.
Я же задумался о том, как проще выселить наглую арендаторшу. Можно было попытаться найти в той квартире призраков, которые устроили бы там переполох. Если, конечно, бледная женщина не добралась до них раньше меня. Или можно попросить заняться этим делом Шуйского. Или…
Я довольно улыбнулся от внезапно пришедшей в голову идеи, вышел из-за стола и покинул кабинет.
* * *
Нужный нам дом располагался не в самом благополучном районе. А потому очень скоро яркие вывески лавок вдоль дорог сменились более скромными, а затем и вовсе исчезли. На перекрестках желтым светом моргали светофоры, и я не замечал здесь жандармов, которые в это время частенько следили за порядком на улицах. Однако пару раз увидел добровольные дружины, состоящие из парней угрожающего вида в темных куртках с красными повязками на предплечьях.
Когда мы прибыли на место, сгустились сумерки.
— Здесь, вашество, — пробурчал Фома, остановив машину неподалеку от серой девятиэтажки.
Я кивнул, рассматривая дом. Меня не интересовали балконы, завешанные бельем. Важнее был рисунок монархистов на торце здания. Он оказался перекрашен октябристами. Значит, черносотенцы уже не имеют реальной власти в этом районе. Для меня это было большим плюсом.
Во дворе было практически пусто, если не считать бабушек, которые заняли лавки у освещенной фонарями центральной парадной. Они хищно осматривали территорию в поисках тех, кому можно было перемыть косточки. В углу двора, на специально отведенном месте, жильцы выгуливали собак. Аккуратные клумбы внутри автомобильных покрышек располагались вдоль дорожек. А детская площадка с яркими горками и песочницей был пуста.
— Подожди меня в машине, — попросил я и вышел из авто.
— Вы уверены? — озаботился Питерский, выбираясь из салона. — Местечко тут хоть и не гиблое, но все же…
— Не переживай, — отмахнулся я. — Лучше подыши воздухом.
При моем приближении бабушки у парадной всполошились. Одна из них, в ярко-красном платке, повязанном поверх седых волос, поправила на переносице очки в роговой оправе.
— Здравствуйте, — вежливо кивнул я.
— И вам не хворать, коль не шутите, господин хороший, — проскрипела старушка. — Чего это вы забыли в наших местах в такое-то время?
— В какое «такое»? — удивился я.
— В потемках ничего хорошего ждать не приходится, — философски ответила собеседница. — Порядочные люди являются засветло. Только шкода всякая тащится, как солнце зайдет. Вы, судя по костюмчику и ботинкам, господин важный. Так и чего ж вам надобно в наших местах?
— Хотел поговорить с вашей жиличкой. Той, которая квартиру заняла и съезжать не хочет.
— Машка-прошмандовка, — выдохнула старушка в синем платке и зло засопела.
— Это вы к ней такой наряженный направились? — вновь взяла слово первая бабушка, явно главенствующая в этой компании. — Напрасно, господин хороший! Там вас из этого костюмчика враз вытряхнут. Иль по-хорошему, иль по-плохому.
— А в чем разница? — уточнил я.
— По-хорошему — это сдернут с вас пиджачок и выкинут на лестницу. А по-плохому — за стол посодют, картишки раздадут, разговоры начнут разговаривать. Сами не заметите, как останетесь без портков, да еще и должны дурным людям. В любом случае ничем хорошим это для вас не закончится. И если вы решили, что Машка того стоит…
— Прошмандовка, — упрямо вставила дама в синем платке.
— Она самая, — подтвердила третья старуха, которая до того молчала.
— Мутная она девка, — продолжила главная. — Здоровается через губу, заглядывается на чужие балконы… Вчерася пострелышам сигареты совала, а сама расспрашивала, где их бати работают. Я ее погнала тряпкой, так она на меня фыркнуть пыталась.
Остальные старушки заскрипели, и я не сразу понял, что они таким образом хихикают.
— Только на нас коситься — себе дороже.
— И почему же? — поинтересовался я по-доброму.