Трофей некроманта - "Гоблин - MeXXanik". Страница 25
Из кухни тотчас выглянул Фома и удивленно спросил:
— А чего это вы так рано встали, вашество?
Я пожал плечами: и ответил:
— Выспался.
— Завтрак еще не готов, — извиняющимся тоном произнес парень.
— Иришка сегодня выходная? — догадался я, и Фома кивнул.
— Она отзвонилась поздно вечером. Сказала, что гости задержались и надо помочь матушке.
— Не переживай об этом, — отмахнулся я. — Пусть возьмет отгулы, сколько ей нужно. Думаю, что пару дней без кухарки мы справимся.
— Справимся, — с готовностью кивнул Питерский. — Я уже договорился, и нам принесут пироги на завтрак. А Людмила Федоровна обещала приготовить солянку. Да такую, что мы пальчики оближем, по ее словам.
— Значит, так и будет, — заключил я, занял кресло и развернул газету. Поинтересовался: — Какие новости с утра?
— Ничего особенного… — голос слуги удалился и стал глуше. Видимо, Фома вернулся на кухню. — Лаврентий Лавович обещался сегодня заглянуть. Я попрошу его посетить Евсеева. На всякий случай. Уж больно за него Ярослав беспокоится.
— Будь добр, напомни Людмиле Федоровне выплатить лекарю жалование… — не отрываясь от чтения новостей, начал было я. Но меня перебили:
— Мне о таком не надобно напоминать!
Знакомый голос заставил меня оторваться от газеты. По лестнице поднялась Яблокова и положила передо мной некий конверт.
— Открывай. Я страсть как хочу знать, что в этом письме, — заявила она и нетерпеливо закусила губу. — И как же сложно жить, когда нельзя прочитать закрытые послания! Кто бы только знал!
Я усмехнулся и бросил на женщину хитрый взгляд.
— Это письмо для вас.
— Что? — опешила соседка и тотчас схватила конверт. — Как… Действительно, ведь тут мое имя…
Она замерла, видимо осознав всю значимость момента. А потом буквально в клочья разорвала конверт, и вынула из него сложенный вдвое лист кремовой бумаги.
— Это приглашение… — на губах Яблоковой растеклась довольная улыбка. — Меня официально пригласили на семейный обед в дом княгини Чеховой. В эту субботу.
— Буду рад вас там видеть, — совершенно искренне признался я.
— Там будут родители Арины Родионовны, — напомнила мне женщина и тут же спохватилась. — Ты ведь знаешь об этом! Потому что будет объявлено о помолвке… Как же это все волнительно.
— О помолвке? — уточнил Фома, заглянув в гостиную. — Славная новость!
— Мне нужно выбрать наряд, — засуетилась Яблокова. — Стоит спросить Софью Яковлевну, какой цвет одежды будет уместен.
Счастливая соседка крутанулась и резко направилась к себе. Фома едва успел распахнуть дверь, в которую женщина едва не врезалась.
— Точно. Открывать же надо… — пробормотала Яблокова и потрепала помощника по плечу.
— Как же мало женщинам нужно для счастья, — тихо проговорил Питерский, удерживая в руке поднос с чайником и целой стопкой бутербродов.
— Для нее сейчас каждый выход в люди — это событие, — пояснил я. — Не забывай, что она долгое время оставалась в заточении. И сейчас начинает жить заново. Причем, буквально.
Парень разлил по чашкам чай и занял второе кресло. Уточнил:
— Какие планы на сегодня?
— Дождусь Арину Родионовну и узнаю у нее о некоторых молодых людях из высшего света.
— Это по работе?
— Точно, — я сделал глоток напитка и зажмурился от удовольствия.
— Госпожа Нечаева много чего знает. Она интересуется новостями, а еще у нее память хорошая, — отметил Питерский.
— Все так. Потому я и хочу попросить ее о помощи.
Внизу хлопнула входная дверь, и мы одновременно обернулись к лестнице. Почти сразу раздался стук каблуков по ступеням. А через несколько мгновений в дверях появилась улыбающаяся Арина Родионовна.
— Доброе утро, — я поднялся на ноги, чтобы поприветствовать девушку.
— Не думала, что вы так рано проснетесь, — улыбнулась Арина, вручая мне белую коробку, перевязанную простой лентой. — Фома предупредил, что Иришки сегодня не будет. И я заглянула в булочную, чтобы прикупить нам всем пышек для завтрака.
— Забудьте про бутерброды, вашество, — тотчас отозвался Питерский. — Пышки куда лучше. С посыпкой?
— А как же, — подтвердила девушка.
Я невольно залюбовался ею. Арина облачилась в голубое платье в тонкую белую полоску и выглядела на редкость свежей. В ее волосах я заметил шпильку с синими камнями. Было приятно, что этот мой подарок пришелся девушке по душе.
Питерский забрал из моих рук коробку и направился на кухню.
В этот момент Нечаева шагнула ко мне и привстала на носочки, чтобы коснуться губами уголка моего рта.
— Я рада вас видеть, — тихо сказала она и шагнула назад до того, как я успел ее обнять. — Знаю, что сегодня неприемный день. Но подумала, что могу вам понадобиться. Надеюсь, что у вас есть планы, и я смогу вас сопроводить.
— Вы мне нужны, — кивнул я и сделал приглашающий жест в сторону стола. — Сейчас я принесу чашку.
— Я уже несу! — пробасил Фома, возвращаясь в гостиную. — И пышки тоже. Правда, одну я уже съел. Должен был убедиться, что они хорошего качества.
— Убедился? — хмыкнул я.
— Можно было бы еще пару попробовать для полной уверенности, — совершенно серьезно заявил парень.
Мы разместились за столиком.
— Какие замечательные цветы, — вздохнула Арина Родионовна. Подвинув вазу, она освободила место для блюда с лакомством.
— Часть этих цветов растет еще со времен жизни Виноградовой, — сообщил я. — Розы изрядно одичали, но сейчас они выглядят прекрасно.
— У вас хороший природник работает, — кивнула девушка. — У нас в саду тоже растут розы с таким ярким ароматом. Но они красные.
— Эти тоже когда-то были алыми, — сообщила Людмила Федоровна, выходя из комнаты. — Но я часто касалась их. И от моих призрачных пальцев они побледнели. Стоит рассказать об этом Лаврентию Лавовичу, он наверняка будет в восторге от такой особенности призраков. Может даже включит этот факт в свою работу.
— Доброе утро, — улыбнулась Нечаева, приподнимаясь с кресла.
— Не вставай, милая, — остановила ее Яблокова. — Мне достаточно места на диване. Я уже позавтракала.
У меня это заявление вызвало сомнение. Соседка все еще ела с неохотой, и нам приходилось следить за ее трапезами. Но Фома заметил мой внимательный взгляд и кивнул, давая мне понять, что женщина говорит правду.
— Зря вы отказываетесь от пышек, — Нечаева словно случайно подвинула блюдо ближе к соседке.
Та подозрительно покосилась на угощение и спросила:
— А они точно свежие?
— Что вы, Людмила Федоровна! Никто не посмеет продать негодное в дом некроманта, — поспешно произнес Фома.
— Раньше точно так же боялись обидеть меня саму, — вздохнула бухгалтер и взяла двумя пальчиками одну из пышек. — Выглядит аппетитно…
За столом все сделали вид, что увлечены своими чашками. И Людмила Федоровна смогла отломить крохотный кусочек, чтобы его попробовать. Она так и отщипывала от пышки понемногу, пока та совсем не закончилась.
— Вкусно, — сообщила женщина, вытирая пальцы салфеткой. — Почти как во времена моей… жизни.
На последнем слове она запнулась и пожала плечами.
— А может, они и тогда были такими же. Я ведь могла забыть.
— Какая разница? Главное, что вам нравится сейчас, — заявил я уверенно.
— Вас уже пригласили на обед с моими родителями? — поспешила сменить тему Арина Родионовна.
— Да! — восхищенно воскликнула Яблокова. — Это так приятно. Утром принесли конверт, и я была уверена, что он для нашего адвоката… Даже мысли не возникло прочитать имя адресата. А ведь этот коварный некромант мог открыть мое письмо. У него бы хватило наглости прочесть чужую почту. Но его остановило то, что я была рядом.
Я не смог сдержать смех, и все за столом тоже прыснули. Людмила Федоровна недолго сохраняла серьезный вид и вскоре тоже захихикала вместе со всеми.
— Значит, ей можно ехидничать, а мне нельзя? — вдруг раздался голос из стены и наружу выбрался Василий.
Он замер, когда к нему повернулись все присутствующие.