Последние ритуалы - Сигурдардоттир Ирса. Страница 39

Гуннар опустил жалюзи и поглядел на телефон. На столе лежала визитная карточка юристки. Надо сохранять с ней хорошие отношения, и с немцем тоже, если он хочет найти украденное Гаральдом письмо. Украденное! Притворяться, что ему нравился этот омерзительный урод, говорить о нем уважительно, было невыносимо. Гаральд — обычный вор и опозорил себя и всех, кто с ним был знаком. Декан положил трубку на аппарат. Надо успокоиться, в таком состоянии звонить нельзя. Он глубоко вдохнул и приказал себе думать о приятном: например, о гранте по программе «Эразмус» — заявка подана, есть неплохой шанс, что ее одобрят. Гуннар собрался с духом, взял трубку и набрал номер с карточки.

— Тора, здравствуйте, это Гуннар, — сказал он как можно вежливее. — Вы хотели встретиться с друзьями Гаральда…

Глава 21

Столько неправильных осанок Тора в последний раз наблюдала на шестнадцатилетии своего сына. Однако расхлябанные молодые люди, которые, уставившись в пол, сидят перед ней и Маттиасом, были десятью годами старше. Все они, кроме высокой рыжеволосой девушки, выглядели так, будто вывалились на диван прямиком из мусорного контейнера. После утреннего звонка Гуннара Тора связалась с Бриет и договорилась о встрече в одиннадцать.

По голосу девушки она поняла, что им с Маттиасом делают большое одолжение. Кроме того, Бриет предупредила, что все будут курить. Тора предложила квартиру Гаральда. Согласие прозвучало угрюмо, но даже если бы Тора пригласила их в Париж, она получила бы ровно то же самое. Маттиас от выбранного места встречи пришел в восторг, считая, что это выведет друзей из равновесия и заставит быть правдивыми.

Дожидаясь студентов, Тора показала Маттиасу исписанный лист бумаги, выпавший из «Молота ведьм».

Какое-то время они над ним корпели, но окончательных выводов не сделали, за исключением того, что запись «Инсбрук — 1485» сходится с годом прибытия туда Крамера и, возможно, связана с теми старинными письмами, которые Гаральд привез в Исландию. Тора была абсолютно убеждена, что «Й.А.» расшифровывается как Йоун Арасон, и речь идет о последнем исландском католическом епископе, казненном датчанами в 1550-м. С другой стороны, она не могла догадаться, почему Гаральд это перечеркнул. Насколько они поняли, схема представляла собой маршрут движения или путешествия. Ни о какой «книге посетителей креста» Маттиас никогда не слышал, в квартире ее тоже не было, и полиция во время обыска не забирала ничего похожего.

Звонок снизу прервал их размышления.

Студенты оккупировали оба дивана, поближе друг к дружке; Тора и Маттиас сели на стулья. Тора нашла пепельницы, и сразу стало дымно.

— Чего вы от нас хотите? — спросила рыжеволосая, Марта Мист. Друзья посмотрели на нее с облегчением, надеясь, что лидер отвлечет внимание на себя. Все беспрерывно курили.

— Поговорить о Гаральде, — ответила Тора. — Мы пытались с вами встретиться, но вы настроены к нам враждебно. Почему?

— Потому что мы учимся, — невозмутимо заявила Марта Мист. — У нас есть дела поважнее пустых разговоров с незнакомцами. Мы все рассказали полиции. Кроме того, мы не обязаны…

— Да-да, конечно, — подхватила Тора, стараясь не показать, что девушка, как и все остальные, действует ей на нервы. — Мы благодарны, что вы нашли время и собрались. Надолго мы вас не задержим. По поручению семьи мы выясняем причину смерти Гаральда, а все вы были его ближайшими друзьями…

— Мы часто вместе тусовались, это точно, но никто из нас понятия не имеет, чем он занимался, — сказала Марта Мист. Бриет мрачно кивнула. Остальные не отрывали взглядов от пола.

— Один за всех, и все за одного? Вас все-таки здесь пятеро, — вступил Маттиас. — Мы были в тюрьме у Хюги Торриссона, вы его, конечно, знаете. По его словам, с тобой, Халлдор, Гаральд общался больше, чем с другими. Ты переводил ему и помогал в его занятиях. — Он обращался к Дори, который сидел, тесно прижавшись к Марте Мист. — Это так?

Дори поднял глаза.

— Относительно… Да, мы довольно много времени проводили вместе. Иногда Гаральд приносил какой-нибудь исторический документ на исландском, ну, я ему помогал. Мы были хорошими приятелями… — Он пожал плечами, как бы давая понять, что это были вполне обычные отношения.

— С Хюги вы тоже хорошие приятели? — спросила Тора.

— Да, мы дружим с детства. — Дори снова уставился в пол, ловко тряхнув головой: челка упала на глаза и избавила его от прямых взглядов.

— Интересная рисуется картина: один из твоих друзей убит, а другой обвинен в его убийстве. Странно, что ты не бросаешься нам помогать. Понимаешь? — Маттиас улыбнулся Дори, но без толку: улыбка запуталась в челке и не достигла глаз.

Маттиас повернулся к остальным.

— Это всех касается, ясно?

Они забубнили «да» куда-то себе в грудь и затрясли головами в знак согласия.

— Прекрасно! — Маттиас хлопнул себя по колену. — Значит, все всё поняли и можно начинать. Только надо определить с чего. — Он выразительно посмотрел на Тору.

Тора улыбнулась студентам.

— Для начала расскажите нам, как вы познакомились с Гаральдом. И еще хотелось бы понять, чем занималось ваше весьма своеобразное студенческое общество.

Все посмотрели на Марту Мист в надежде, что она решит эту задачу. Тычком локтя она переадресовала вопрос Дори. Удар вышел довольно болезненным, и Дори поморщился.

— Меня с Гаральдом познакомил Хюги, — начал он. — В прошлом году. Мы встретились в баре. Потом вместе ходили в рестораны, в кафе, на концерты и так далее. Как-то Гаральд сказал, что задумал создать интересное общество, и спросил, не хочу ли я в него вступить. Так я познакомился с остальными.

Его рассказ подхватила Марта Мист.

— А я присоединилась к обществу через Бриет. Она знала Гаральда по факультету, и предложила мне посмотреть, чем они занимаются.

Бриет ревностно кивнула, подтверждая ее слова.

— А вы? — Тора обратилась к Андри и Бряудну, которые сидели бок о бок и курили.

— Мы? — Андри кашлянул, поперхнувшись дымом.

— Да, — подтвердила Тора. — Вы оба. — Чтобы рассеять сомнения, она поочередно ткнула в них пальцем.

Бряудн заговорил первым.

— Я тоже изучаю историю, как и Бриет. Гаральд приходил к нам на лекции, иногда после занятий приглашал нас в кафе, мы болтали. Однажды он предложил мне и Бриет создать общество по изучению древних магических культов. А я позвал Андри для смеху.

Андри глуповато улыбнулся.

— Из рассказа Хюги мы поняли, — продолжила Тора, по-прежнему стараясь сохранять доверительную интонацию, — что под видом изучения колдовства с исторической точки зрения вы устраивали самые настоящие сексуальные оргии.

Три парня ухмыльнулись, а Марта Мист опустила уголки рта и произнесла тоном оскорбленной невинности:

— Оргии? Не было никаких оргий. Мы изучали магическое искусство и ведьмовство как культуру древних времен. В конце концов, старинные ритуалы не так уж глупы, если знать их по-настоящему. А то, что мы после встреч немного трахались, к делу не относится. Хюги, как всегда, все извратил. Он никогда не врубался, чем мы на самом деле интересуемся.

Она откинулась на спинку дивана и свирепо посмотрела на Маттиаса и Тору из-под нахмуренных рыжих бровей.

— Разумеется, вы тоже не понимаете. Держу пари, вы думаете, что мы рубим курам головы и втыкаем иголки в самодельных кукол.

— Тогда будьте любезны, объясните, чем для вас является черная магия? — с толикой сарказма спросил Маттиас.

Марта Мист раздраженно простонала.

— Я не собираюсь ради вас корчить из себя профессора. Скажу только одно: магия — это индивидуальная попытка влиять на собственную жизнь нешаблонным способом, нешаблонным с точки зрения современного сознания. В прошлом это было почти нормой, а для бедняков — единственной надеждой изменить жизнь к лучшему. Для этого надо совершить определенные действия, которые повернут события в твою пользу, иногда за счет кого-то другого, а иногда нет. На мой взгляд, творя заклинание, ты делаешь шаг к той цели, которой добиваешься, сосредоточиваешься на ней, и появляется больше шансов ее достичь.