Лицемер - Паризьена Евгения Сергеевна. Страница 2
– Голодаешь, да? Раз кормежку выпрашиваешь.
– Обижаешь. Я работаю в шикарном месте. И даже позволяю дорогую одежду.
– Неужели с эскортом завязала? Похвально. Я бы с радостью послушал твою болтовню, полную слабоумия, и другой бабской чуши. Но мне скучно. Вон отсюда! – сказал довольно сердито, и тогда она скрючила физиономию.
– Грубиян! А я по делу между прочим. Потом благодарить будешь! – пробудила азарт в моих глаза, и я действительно отложил папку с документами.
– Выкладывай.
– Угости вином. Ты же богат, Доминик, – постукивала ногтями по столу, раздражая данным жестом.
– Обойдёшься. Бесплатно ничего не получишь.
– Нахал! Но безумно сексуальный, ты способен очаровать любую. Сколько же в тебе страсти, – приблизилась к моим губам, выпрашивая поцелуй, но я опущу ее на землю.
– Онемела? Сколько мне ждать? Повторяю, всякие мымры с дешевым парфюмом раздражают.
– У меня подруга есть.
– Поздравляю. А теперь отсела, – прервал наш разговор, но она принялась снова доставать.
– Доминик, разве ты завязал со своими грязными делами? Они приносили немалый доход. Эта дурнушка тебе точно понравится.
– Ну расскажи про нее. Чем замарашка привлечет?
– Художница с ранимой душой. Пишет картины на финском заливе. Это же смех. Верит в принца на белом коне. Засыпает с подушкой, обнимая ее. Вот такая сентиментальная, – увлекала своим рассказом. И тут официант принёс еду, а я подлил собеседнице вина.
– Искусство любит, говоришь.
– Зацепила? Она поверит в любое враньё. А знаешь почему? Ее сердце растерзано.
– Жених бросил?
– Нет, Доминик. Родители умерли. Плачет каждую ночь. Представляешь, как ее легко утешить. Приголубить на груди. Она согласится сделать всё. Ну разве не заслужила похвалы? – отпила она гордо из бокала. Признаюсь сегодня удивила, раньше особо не воспринимал ее всерьёз.
– Родственники у нее есть? Как выглядит?
– Аплодируй, ловелас. Она сирота. Но насчет мордашки, так ничего особенного. Но есть одна важная деталь. Она девственница. Спросишь откуда знаю? Сама рассказала. Наивная разгуливает в свитере, связанном мамой. Это просто на грани абсурда. Он рваный, все нитки торчат, – положила на стол фотографию девушки с тонкими русыми волосами. Ее грустные глаза смотрели вдаль, она словно мысленно разговаривала с природой. Представил, что скажут насчет этого невинного ангела другие. Оценивающе поглядывал, представляя, как ежедневно буду зарываться пальцами в пряди и рвать их. Она станет лучшей победой. Давненько не испытывал столь возникшего адреналина. Малышка верит в добро, как примитивно. Но отсюда возрастает цена на нее. Тогда я поднял глаза, показывая свой интерес.
– Познакомь нас, – обратился к ней, а та довольно провела пальцем по краю бокала.
– Разумеется, сердцеед. Отрави ее душу ядом. А насчет денег договоримся.
–Если она окажется райская птичкой, машину куплю, – осушил я бокал, потирая руки в предвкушении. Слабовольная дура, она не представляет в какой опасности и какая печальная судьба ее ждет.
ГЛАВА 2
Тиша
Кругом такой беспорядок, неудобно перед подругой. Растяпа, не помню, куда его положила. Волосы растрёпаны, даже не успела причесаться. Перекладываю коробки с акварелью, как неожиданно тревожит она.
– С ночи до утра возишься с кистями. Тиша, отдыхать тоже нужно
– Кристин, я же не успокоюсь, пока не закончу пейзаж. Представляешь мольберт потеряла. Рассеянная до ужаса, – краснела перед ней.
– В коридоре смотрела? – пила она утренний кофе, разгуливая в шелковом халате. Ее грациозности можно лишь позавидовать.
– Спасибо! Так испугалась, что по глупости оставила его в парке.
– Несчастная! Нашла бы себе жениха.
– Шутишь? Им красавицы нравятся.
– Тиш, ну вот ерунду несешь. Милое личико, хочешь сделаем макияж, и сходим по магазинам, – предложила она интересную затею.
– Я в Петергоф поеду.
– Ох, неугомонная. Да лучше посетить торговый центр. Ну не будь ханжой!
– Прости, но сейчас экономлю. Неудобно перед тобой. Нам платить за квартиру, а ты меня содержишь тунеядку, – произнесла я слегка грустным тоном, а она обхватила мои щеки.
– Чудная ты! О наших расходах не волнуйся, – устремилась готовить омлет. Благо мне удалось разобраться среди разбросанного хлама. Полегчало на душе. После столь рутинного занятия, присоединилась к ней.
– Опять дождь передают. Питер нас не радует погодой. Видела мое новое пальто? – взяла она вилку.
– Да, ты вылитая модель, Кристин.
– Вернемся к нашему разговору. Тиш, случайно не желаешь познакомиться с богатым ухажёром? – задала вопрос, после которого вогнала в краску. Завтракать расхотелось.
– Нелепая идея.
– Почему? Посмотри, ты сидишь в четырёх стенах после трагедии. Нельзя так жить.
– Бред, я выхожу гулять.
– В парк, горбаться вместе с художниками, чумазыми и неухоженными! – высказала она свое мнение.
– Мне состоятельные женихи не интересны.
– Господи, глупая. А какие? Бедные? Наверное, альфонсы, которые нас обдирают как умалишенных дур? – нервничала, подливая себе кофе.
– Ругаться со мной вздумала?
– Да я разбудить желаю. Высокое искусство, это великолепно. Но обитать словно серая мышь, убогое занятие.
– Спасибо за завтрак. Прости, но для меня богатство это прежде душа. В современном мире, люди помешаны на квартирах, машинах, и дорогих путешествиях. Сплошная пустота, – твердила я с неугасающим холодом, тогда она немного смягчилась.
– Остынь. Я же переживаю, стала мне очень дорога. Понимаю больно хоронить родителей. Но закрываться в себе нельзя. Обещай сходить со мной на шопинг. Тиш, – взяла она ладонь в свою руку, и я натянуто улыбнулась.
– Хорошо. Но сейчас тороплюсь. Нельзя пропустить серые тучи, – побежала словно угорелая на автобус…
Я любила этот городок, пропитанный свободой. Где рождались песни, и лилась по строчкам поэзия. Обожала колесить по набережным, наблюдая, как люди загадывают желания. Они счастливы, находясь со своими близкими. Иногда по вечерам спускались к реке Неве. А путешествия на корабле, несравнимое удовольствие. Где слышишь волны, и закрываешь глаза. А северный ветер, бодрит душу, наполняя ее большим вдохновением. Мы любили с родителями гулять по Питеру, фотографируя разводные мосты. Но сейчас они далеко, шрам на сердце не залечить. Пытаюсь быть сильной, но тщетно. В памяти наша парадная, от старой квартиры ничего не осталось. Лишь кулон, который я ношу в кармане. Тут они всегда со мной, улыбающиеся. Чуть не проехала свою остановку. В Петергофе всегда наплыв туристов, здесь приятно посмотреть на танцы фонтанов. Просто роскошь королей, но больше всего изумлял непохожий вид на Финский залив. В непогоду, облака покрываются дымчатым оттенком, хочется постоянно любоваться. Взяв кисть в руки рассчитывала изобразить всю достоверность этого осеннего неба.
Разумеется, засиделась и прибыла в бутик с небывалым опозданием. Нервничающая Кристина, замучилась звонить.
– Чего трубку не берешь? Скоро свихнешься с картинами своими!
– Прости! Там природа была красивая!
– Всё. Ни слова о живописи. Мы идем тратить деньги на всякую женскую мелочь, – завела в первый отдел, она умеет всегда создать праздник.
– Как дорого! Кристин, да это обдирательство! – возмутилась я.
– Отстала от жизни. Примерь то платье.
– С ума сошла? Оно же пошлое!
– Тиш, раз ты любишь всё красивое. То чем одежда не угодила? – старалась навязать свое мнение.
– Я не стану его брать!
– Напористая! Вот чем оно не нравится?
– Пожалуйста, купи себе что-то. А я обойдусь, – рассчитывала договориться, присаживаясь на скамейке. Тем временем подруга уже обходила все магазины, возвращаясь с полными пакетами.
– Я в кафе. Что заказать?
– Мороженое. Пока помою руки в дамской комнате, – спешила я умыться. Заодно посмотрела в зеркало. От вечного недосыпа синяки под глазами. Сказывается утомление. Приведя себя в порядок возвратилась к ней, она уже болтала с кем-то по телефону.