С приветом из другого мира! - Ефиминюк Марина Владимировна. Страница 4

Немыслимое количество времени спустя – по ощущениям полжизни, – в тишине раскрылась дверь и прошелестели легкие шаги.

– Ивонна, ты уже заснула? – прошептала леди Артисс, приблизившись к кровати. – Спи, сердце мое…

Она поправила одеяло, ласково потрогала мне лоб прохладной рукой и быстро вышла.

Вскоре я сдалась. Приспичило поесть и по естественной нужде. Сначала острая необходимость, потом возвращение в родной мир! Никогда еще выражение «решать проблемы по мере поступления» не было настолько актуальным.

За единственной дверью обнаружилась маленькая гардеробная, но никаких удобств. Зато разжилась розовыми атласными туфлями, похожими на балетки, и назначила их домашними тапочками. Иначе завтра утром Ивонна пробудится не только в своем теле, но и в соплях.

Расширять ареал обитания я вообще не планировала, но пришлось просить помощь друга и выглянуть в коридор. Тот оказался уныло пуст. Потрескивали ночники, висела на стене печальная картина. И никого. Единственный зритель, которого мне пообещали, покинул зал.

Мысленно выругавшись, я вышла из комнаты, осмотрелась и пошагала по коридору в поисках заветного закутка. Проверила парочку дверей, но те оказались надежно заперты. Возможно, даже изнутри. Совершенно идиотское положение! Клянусь, жизнь меня к такому не готовила.

Коридор вильнул. Я завернула за угол и нос к носу столкнулась с горничной. Взвизгнув, она отпрянула, зажмурилась и начала что-то неразборчиво бормотать. Похоже, молилась. На голове скособочился белый чепец, напоминающий панамку с воланом, вылезли рыжие кудри. На побледневшем лице ярко обозначились веснушки.

Скрестив руки на груди, я дождалась, когда девушка закончит и откроет сначала один глаз, потом другой.

– Не исчезла, – заключила она и снова закрыла глаза, планируя пойти на второй круг.

– Стоп! – резко произнесла я.

– А? – вытаращилась она. – Ты нечисть или молодая госпожа?

– Мне перекреститься?

– Чего?

– Можешь меня ущипнуть, – согласилась я на акт физического вандализма, хотя суеверные страхи местных горничных прямо сейчас были не самой острой моей проблемой.

– Да как же ущипнуть молодую госпожу? – с сомнением протянула она, но тут же осторожно переспросила: – Правда можно?

Я протянула руку.

– Действуй, Ирис.

– Да я вам и так верю, – пробормотала она, смутившись, и поправила чепец, ставший похожим на блин с воланом и оттопыренным под тканью пучком. – Только я Раиса. Две седмицы как пришла служить в дом. Позвать вашу горничную?

– Не надо! – откровенно ужаснулась я, представив, как несчастную Ирис выколупывают из какого-нибудь чулана, куда она спряталась после моего пробуждения, и силой волокут обслуживать молодую госпожу. – Ты просто скажи, где здесь уборная, и разойдемся.

– Ах! – Раиса всплеснула руками. – А в людской шептались, что вы проснулись и ничегошеньки не помните. Думала, что врут. Вы идите к себе, я сейчас вазу принесу.

Перед мысленным взором возник длинный сосуд с узким горлышком и двумя поминальными гвоздичками.

– Цветочную? – недоуменно уточнила я.

– Ночную.

– Боже! – Я содрогнулась. – Не надо ничего нести! Уборной в доме нет?

– Есть, конечно. Ваш батюшка очень богатый человек…

– Тогда не будем медлить, – перебив ее, я решительно указала рукой направление. – Идем! Посмотрим на это чудесное место.

– В другую сторону, – подсказала она.

– Прекрасно, идем в другую сторону! – развернувшись на пятках, скомандовала я.

«Заветный закуток» в доме Артиссов оказался по размеру больше, чем кухня в моей ипотечной квартире. На больших окнах висели плотные занавески. Удобства стыдливо прятались за деревянной ширмой, от привычных они мало чем отличались. Холод, правда, стоял, как в садовом сарайчике, а из крана в глубокую каменную раковину текла ледяная вода. Зато бодрило во всех отношениях.

Раиса поджидала меня под дверью и немедленно вызвалась проводить обратно. На самом деле очень кстати. В воображении я уже заблудилась в огромном особняке и оказалась возле траурного ложа, так сказать, возвращаться обратно в свой родной мир со старта.

– Молодая госпожа, может, еще что-нибудь хочешь? – по-простому, отбросив официоз, спросила горничная, когда мы добрались до спальни.

– Поесть было бы неплохо, – задумчиво протянула я. На голодный желудок совсем не засыпалось.

– Ой, это я быстренько! – Она подхватила юбку одной рукой, придержала чепец другой и спорой трусцой понеслась по коридору. – Хозяйка, отдыхай! Сейчас вернусь!

Горничная исчезла в недрах дома минут на двадцать. Я успела получше разглядеть себя, в смысле, Ивонну в зеркале. Случайно обнаружила, что ящик под крышкой столика выдвигается от прикосновения, и лучше сразу отступить, чтобы резко не врезался в живот… Грохот стоял, как будто стол ломали. На шум никто не прискакал и даже Раиса с ужином.

Грешным делом, я уже решила, что она успела собрать вещи и с чемоданом сбежать из дома с демоном, но раздался громкий стук. Дверь приоткрылась. Пятясь, горничная с подносом в руках протиснулась в спальню. На нем стояла тарелка, прикрытая серебряным колпаком, пузатый чайник и чашка на блюдце. Все это отчаянно позвякивало.

– Все твое самое любимое, молодая госпожа, – уверила она, ставя поднос на маленький круглый столик.

Было искренне любопытно, что едят люди в другом мире. Я уселась на изящный стул, уложила на колени салфетку (чтобы по всем правилам) и подняла серебряный колпак. При виде еды желудок выдал сиротливую трель… На тарелке лежали горки мелко нашинкованной капусты, морковки и нарезанное ломтиками яблоко. И все. Больше ничего не принесли, только конструктор витаминного салата.

– Мое любимое? – скептически уточнила я, подняв взгляд к разрумяненному лицу Раисы.

– Когда я пришла в дом, мне строго-настрого сказали, что молодая хозяйка ест мало и только травку. Ты смотришь за фигурой.

– На завтрак тоже травку? – уточнила я.

– Травяной чай с сухариком и никакого кофея!

На завтрак я, понятно, оставаться не планировала, но радовало, что магический мир не лишен кофейного счастья.

– А на обед?

– Супчик, – с готовностью подсказала Раиса.

– С сухариком хотя бы?

– Жиденький.

Ни в коем случае не критикую и не лезу в чужой монастырь со своим уставом, но, Ивонна, ты вегетарианка или перманентно сидишь на диете? Не еда, а подножный корм. Ей-богу, новое прочтение правил здорового питания!

– Я сбрызнула постным маслицем, – тихонечко призналась Раиса. – Без маслица совсем грустно капустой хрустеть.

– Да и с маслицем тоже не очень весело, – пробормотала я себе под нос и отослала горничную из спальни: – Спасибо, Раиса. Отдыхай.

– Вкусной трапезы, молодая госпожа, и счастливой ночи, – пожелала она.

– Надеюсь, счастливым будет утро, – вздохнула я и взяла столовые приборы. К счастью, ни нож, ни вилка от привычных ничем не отличались.

Овощи в другом мире пахли… овощами, как в детстве с бабулиного огорода, но после диетического салатика есть хотелось ничуть не меньше, чем до него. Прозрачный чай, правда, оказался сущей гадостью и пах соломой. В общем, с голодом Ивонне предстояло разбираться самостоятельно, а я сделала все, что смогла. Улеглась в кровать, закрыла глаза и настырно начала считать баранов. На второй сотне, как ни странно, мне действительно удалось заснуть.

Проснулась в той же кровати и уставилась на светлый балдахин над головой. В тишине шипел магический светильник, тикали часы. Пока семья Артисс спала, у меня было время принять печальную правду: Ивонны с нами больше нет. Мы не поменялись телами, она тихо ушла, не пережив болезни, осталась только я.

Если отмести истерику и хорошо подумать, в новой жизни у меня внезапно появились богатые родители, горничные, волшебное зеркало с портретом красивого мужика. И никакой ипотеки на тридцать лет! Считай, в сказку попала. Осталось понять, кто в этой сказке Баба Яга. Или злой колдун.

Пару дней я смирялась с объективной реальностью, обживалась и знакомилась с семьей Артиссов. У Ивонны имелся младший брат Эзра в самом расцвете пубертата. Леди Артисс была строга, но справедлива. Хозяина дома побаивались все и даже магические лампы. Когда этот высокий мужчина с тяжелым взглядом по вечерам читал ежедневный «Вестник», огни переставали мигать.