Шеф-повар Александр Красовский 3 - Санфиров Александр. Страница 4

Стоило составу тронуться, как я отправился к проводнице. Взял у нее постельное бельё и, застелив верхнюю койку, забрался на нее, надеясь, что удастся уснуть.

– Товарищ солдат, – приближающийся сон нарушил робкий девичий голос. – Вы будете чай пить? Проводница спрашивает.

– Да, конечно, спасибо! – поблагодарив соседку по купе, я бодро спрыгнул вниз.

После пирожков, съеденных на вокзале, пить хотелось прилично, так что чай оказался весьма кстати.

Две девушки со мной распивать чаи не пожелали и вышли в коридор, в купе осталась только одна, та, что разговаривала со мной. Под её внимательным взглядом я выхлебал стакан чая и собрался снова залезть на полку.

– Скажите, пожалуйста, как вас зовут? – спросила девушка.

Вздрогнув, я обернулся, уж очень неожиданно прозвучал этот вопрос.

– Алекс Кра… тьфу! Саша меня зовут, – ответил я.

– Очень приятно, а я Лена, – сообщила в ответ девушка.

Чтобы продолжить разговор я попросил у проводницы еще два стакана чая и пачку вафель. Следующие двадцать минут мы пили чай, грызли засохшие вафли и просто болтали. Лена, оказавшая медсестрой, старалась не фиксировать взгляд на моих боевых ранениях, но периодически это не получалось и тогда она розовела от смущения.

Для меня же ситуация трагической не казалась. Конечно, если бы мне на самом деле было двадцать лет, а не сто пятьдесят, я бы действительно тяжело переживал эти травмы. Но сейчас они не являлись какой-то значимой, главной помехой в жизни. В конце концов, руки, ноги у меня целы, голова соображает, что же еще нужно?

Да к Люде я не поехал, но если верить самому себе, не поехал к ней только для того, чтобы не осложнять ей жизнь. Возможно, это была ошибка, но, к сожалению, возраст от ошибок не страхует. И поговорка «если бы старость знала, а юность могла» здесь не работает. Может, надо было попробовать зайти в ту же воду второй раз? Кто его знает? Я не знал.

И, тем не менее, поговорка, оказалось, не врет. Опыт столетней жизни не пропьешь. Разговаривать с женщинами я умел. Не прошло и получаса, как вернувшиеся соседки по купе весело смеялись над моими анекдотами, почти не обращая внимания на мои шрамы. Через час, когда мы начали укладываться по койкам, уши уловили шепот.

Одна из девушек говорила другой.

– Знаешь, Лида, у меня есть с кем сравнивать, мой братец на прошлой неделе из армии пришел, каким был дураком, таким и остался. А этот Саша, вообще уникум, у нас в группе ни одного такого эрудированного парня нет. А строят из себя неведомо кого. Жаль, не повезло ему, все лицо изуродовано. У меня даже в животе заныло, когда я на него глядела.

Мысленно усмехнувшись этим откровениям, я постарался заснуть.

Утром в вагоне начала обычная суета перед прибытием. Девушки выгнали меня из купе, поэтому пришлось торчать в коридоре и бессмысленно пялиться на пробегающий в окне лес.

Мне выгонять соседок не пришлось, спал я практически одетый. Так, что надел гимнастерку, застегнув ремень, опытной рукой убрал назад её складки и был готов к высадке. Мне даже расческа не понадобилась, волосы были слишком коротки, чтобы их расчесывать.

Выйдя из вагона, попрощался с девчонками, поблагодарил проводницу и зашагал в сторону дома.

– Елки-палки! – в третий раз иду домой после службы в армии, – уныло размышлял я, поднимаясь по знакомой с детства горе.

– Хм, а лестницу, оказывается, еще не построили, видно память меня в мелких деталях подводит, – думал я, шагая по натоптанной тропке.

Пребывание в госпитале даром не прошло, от физических нагрузок я отвык. Пока поднимался в длинный подъем, пришлось два раза останавливаться, чтобы отдышаться.

Добравшись до дома, поднялся на третий этаж и слегка волнуясь, нажал кнопку звонка.

Дверь моментально распахнулась, как будто меня уже ждали.

– Ни херанто! Кого я вижу, Сашкец прикатил! Красавец! – бодро воскликнул Пашка, увидев меня. – Явился, не запылился. Выглядишь ништяк. Хотя писал, будто ваще Квазимодой стал. Мама неделю валерианку пила, когда ей сообщили об аварии. Все собиралась ехать к тебе, едва её отговорил. А вчера узнала, что тебя выписывают, снова реланиум глотала, боится тебя искалеченным увидеть. Хм, а ты вроде и ничего смотришься, носяра только на бок сворочена.

Он вплотную подошел ко мне и, сдернув пилотку с головы, начал внимательно разглядывать шрамы.

Я засмеялся.

– Пашка, не строй из себя специалиста, ты в травмах ни хрена еще не понимаешь. После второго курса только лягушек резать научился, а туда же, советы давать будешь.

Брат на глазах скис.

– Да ладно, Сашкец, не бери в голову, это я так подбодрить тебя хотел. А чего тебе в госпитале рожу не подрихтовали? Ленинград все-таки, есть там хирургов.

Слушай, что это мы в дверях стоим?! Давай заходи, сейчас покажу и по быстрому расскажу, что, где лежит, а то мне надо срочно кое-куда смотаться, тебе еще повезло, что меня дома застал. Сидел бы у дверей до вечера.

Сашка, короче, мы ждали тебя завтра, поэтому мама потихоньку закупала продукты, хотела праздник устроить, пирогов напечь, ну, там беляши пожарить. Салат оливье забацать.

А сегодня, ты уж извини, я же не знал, что ты приедешь, поэтому суп молочный с утра сожрал, карасей тоже. Так, что можешь яичницу себе поджарить, с докторской колбасой. Вчера куплена. Ну ладно, давай переодевайся, а я погнал по делам, – сообщил Пашка, закрыв холодильник.

– Что хоть за дела? – без особого интереса спросил я.

– Приду, расскажу, – ответил брат и уже собрался выходить, как я схватил его за рукав.

– Стоять! Пашка деньги есть?

– Откуда? – возмущенно воскликнул тот, – всего полтора рубля на кармане.

– Понятно, – вздохнул я. – Держи трешку, купишь бутылку дихлофоса, сдачу можешь оставить себе.

– Ты в армии дихлофос пить научился, – заржал братец.

– Клопов будем морить, – сообщил я в ответ.

– Ты чо, охренел? Нет у нас никаких клопов, – удивленно воскликнул Пашка.

– Есть, и мы будем их сегодня травить, – я закончил разговор и толкнул брата к дверям.

Тот вышел на лестничную клетку и, как конь, с грохотом помчался вниз по ступенькам.

Ну, от брата я другой встречи и не ждал, поэтому только ухмыльнулся ему вдогонку и отправился к зеркалу вновь разглядывать свою физиономию. На ней особых изменений не произошло. Разве что отросшие немного волосы уже скрыли бугристые шрам на голове.

Скинув с себя военную форму, я нашел чистые трусы и майку в гардеробе и голышом прошлепал в ванную комнату. Долго размываться не стал, надеясь, что в ближайшие день-два схожу в баню.

Когда закончил мытье, на часах время было около половины первого. До маминого прихода оставалось еще почти пять часов.

Просто так ожидать её появления не хотелось, и я приступил к ревизии всех кухонных шкафов и холодильника.

– Надо заняться делом, пока руки будут заняты, может и полезные мысли в голову придут, – подумал я, выгребая из холодильника все содержимое.

Разложив продукты на столе, я на несколько минут задумался, что приготовить, а затем начал творить.

Сказать по правде, я боялся этого момента. Вдруг, все мои знания и способности исчезли после очередного воскрешения.

Но как показала практика, все, похоже, осталось при мне. Единственное что сдерживало мои порывы бедность продуктового набора.

К маминому приходу у меня почти все было готово. На всякий случай ничего сверхъестественного я не делал.

От пирогов пришлось отказаться. Чтобы получить хорошую опару нужно время. Поэтому остановился на пельменях, и заварных булочках. Тем более в новеньком холодильнике «Снайге» купленном этим летом после двух лет ожидания в очереди, в морозилке лежали два скромных куска мяса, свинина с бараниной, в самом холодильнике стоял полный молочный набор в виде молока, сливок, сметаны и миски с творогом.

Крутя мясной фарш, сложил все маты на тупую мясорубку, взяв на заметку, что надо срочно купить новую, как только появятся деньги.