На грани развода - Марика Крамор. Страница 8
А больше всего кусанула его последняя фраза. Через плечо. Невзначай.
«И телефон подальше убирай, а то не оторвёшься никак».
Ну потому как правда. Что уж.
Умник чертов. Его кто-то спрашивал? Я бы и сама с удовольствием отложила гаджет в сторону. Но мне срочняк надо было скоординировать трёх подрядчиков и площадку! Потому что у всех всегда косяки! И именно я занимаюсь тем, что их устраняю. Чаще всего накануне свадьбы! За два дня – это максимум! Потому что я отвечаю за торжество головой, печенью и почками!
Самый шедевр в моей практике – это когда собака кондитера погрызла торт и украшения из мастики. Я думала все. Мне крышка. Подстава адовая.
Чего только мне стоило оперативно собрать новую корзину продуктов и за полчаса найти свободного помощника с дополнительной печью.
В общем, торт привезли уже к вечеру, но, слава богу, все обошлось. А как по мне – седых волос на голове стало больше.
Зато Женя вон спокойно сидит в офисном кресле и греет зад. А после претензии льёт, рассуждая, как именно я должна его облизывать: тщательно, инициативно и с полной самоотдачей!
А другой неадекватный меня носом тыкает в то, как я неправильно делаю жим. Задрали, а! Хочется пожаловаться папочке! Чтоб он пожалел, как в детстве, когда все колени в кровь. И пообещал накостылять моим обидчикам.
– Мамуль, – лепечу в трубку, вылетая на улицу. Сегодня вечером Кир на ней. Бабуля у нас палочка-выручалочка. Не представляю, что бы без неё делала. – Я вышла из зала. Вы как?
– Гуляем. Все нормально, не торопись, Катюш. Отдышись немного.
– Спасибо! Я домой выдвигаюсь. Встречаемся во дворе.
– Хорошо, солнышко.
– Как же я тебе благодарна, мам, – не могу сдержать яркий порыв.
– Пустяки. Осторожнее там.
Отключаюсь. Останавливаюсь, насыщая легкие кислородом. Правильно мама сказала. Надо отдышаться. Тем более никто не будет в спину кидать упреки…
– Ты всегда с мокрой головой выходишь? – прилетает неожиданно.
Крепко зажмуриваю глаза на мгновение, вдох-выдох.
Если я сделаю вид, что пропустила ехидное замечание, он, наконец, отстанет?
– Или только сегодня? – останавливается рядом, плечом к плечу. Смотрим в одном направлении, не друг на друга.
– Я уже на слух различаю твой голос, – роняю равнодушно.
– Какая, однако, честь. Приятно, – в его голосе звенит улыбка.
– И кажется, у меня на него начинается аллергия, – поворачиваюсь, чтобы взглянуть на его профиль. Но приходится немного задрать голову. Вот вымахал! И такой нахал. Странно, но отчего-то чувствую желанное умиротворение. Нет ни обиды, ни раздражения.
– Значит, организм реагирует.
– А когда это мы перешли на «ты»? – удивляюсь вслух. А действительно! Когда?
Ленивое движение головы, и вновь меня обжигает яркость лазурита.
– Я как-то упустил этот момент. Но это дело десятое. А с мокрыми волосами ты реально можешь простудиться. Сегодня ветрено.
– Сегодня нормально. Да и, насколько я понимаю, ты и так считаешь, что у меня мозги застужены. Чего уж там.
– Давай хоть подкину. Без намёков, – тут же поясняет на мою выгнутую бровь и сложенные на груди руки. – Заболеешь же. А тебе пацана своего на тренировки возить.
– А твоя какая выгода просто так бензин тратить?
– Приравняем это к более весомому извинению.
– За бестолковую? – вскидываюсь, впиваясь взглядом в его лицо. И почему у меня не такие яркие глаза и не такие пушистые ресницы?! Я тоже хочу! – Или безалаберную?
– Вот не надо! – всплескивает руками. – Вот это заслуженно!
– А знаешь что?
– Но полотенце подстелила. Уже молодец, – примирительно заявляет.
Я наигранно закатываю глаза.
– Только не говори, что ты здесь работаешь, – указываю большим пальцем себе за спину. – Второго такого похода я не переживу.
– Зато одна штангу больше тягать не будешь.
Опять нравоучения.
– Боже, как меня угораздило, – задираю лицо к небу. Может, в другой зал ходить? Задумываюсь всерьёз. Но территориально не так удобно.
– Не волнуйся. Я такой же посетитель, как и ты, – смеётся.
– Спасибо. Прям гора с плеч.
– Вил! Тебя ждут все! Что ты застрял?!
Я дёргаюсь, оборачиваясь. А слух цепляется за это короткое «Вил».
– Прозвище?
– Производное от имени. Предположения по этому поводу готов выслушать в следующий раз.
Мужчина оборачивается и прокручивает круги указательным пальцем в воздухе. Мол, ускоряюсь.
– Интересно, как это ты меня собрался подкинуть, когда тебя ждут?
– Я просто уже немного опаздываю. Но могу решить в дороге.
– Я тоже уже немного опаздываю. Поэтому убегаю.
– Ну заболеешь же!
– Обо мне есть кому беспокоиться, – и, игриво прищурившись, добавляю, – Вил.
– Оно и видно.
Складывает руки на груди. Не знаю отчего, но точно уверена: он смотрит мне вслед.
Глава 10
– Как же ты меня выручила! Всегда выручаешь! – готова вечно благодарить маму.
Сжимаю в объятиях своего мальчика. Его родной запах обволакивает, надышаться им не могу.
– В это что у тебя в коробке? – сразу же с интересом отмечает мой озорник.
– Небольшой сюрприз, – передаю в руки сына подарок.
– Что-то вкусное? – прозорливо прищуривается.
– Нет, что-то веселое и интересное. А вкусное – здесь! – поднимаю другую руку – с пакетом. – Зови бабушку на чай и погнали.
Мама обычно в мою семью не вмешивается и советы не раздаёт. Но всегда готова выслушать меня и озвучить своё мнение. И я частенько ему прислушиваюсь.
– Что-то случилось? – мама бьет неожиданным вопросом, как только мы расквитались с ужином, а Кир помчался в свою комнату.
На моей памяти это впервые, когда она почти нагло врывается в мои мысли. Она правда редко вмешивается. Обычно ждёт, пока я сама захочу поделиться.
– С чего ты взяла, что что-то случилось? – тихонько уточняю, собирая тарелки.
– Катюш, я тебя как облупленную знаю, на тебе лица нет. Взгляд прячешь.
Качаю головой в ответ на молчаливое предложение помочь убрать со стола.
– Женя собрал чемодан и ушёл. Поставил вопрос о разводе.
Ни капли удивления, ни возмущения. Ничего. Мама лишь просит продолжать выжидающим взором.
– Я слишком много работаю. Семье себя не посвящаю. Ему внимания не уделяю. На выходных меня нет. Кир частенько на тебе. По словам Жени, он уехал к маме. И просит сыну пока ничего не рассказывать.
– Ну насчёт его мамы как раз все понятно. И насчёт тебя – тоже. А сам он себя семье не посвящает, потому что…? – проницательно уточняет. Ждёт ответа.
А я усаживаюсь на стул напротив. Складываю руки на стол, дроблю их взглядом.
– Я не знаю, что тебе сказать. Частенько чувствую себя загнанной лошадью, тяну все, чтобы у нас дома все было хорошо, а в итоге слышу, что я никчемная жена и мама.
– Доченька, если мужчина чего-то не делает, значит, у него нет возможности. Либо желания. Третьего не дано.
– Я знаю. Знаю, что он вам с папой никогда не нравился!
– Не нам. А папе. Мне главное, чтобы ты была счастлива, а не подстраивалась под чье-то мнение, ожидая одобрения. Пусть даже и мое.
– Он поставил вопрос ребром. Либо я увольняюсь. Либо он со мной разводится.
– Какой, однако, решительный мальчик. И не боится же. Да таких, как он, на каждом углу. Валом. А таких, как ты, больше нет.
Мамочка всегда меня поддерживает!
– Это философия. В реальности все иначе, – бурчу растеряно.
– Катюш. Если я молчу, это не значит, что я ничего не вижу.
– И что ты видишь? Он прав? Я настолько плохая жена и мать? – вспылила.
– Прекрасная, – возражает мама. – Но откуда у тебя возьмутся силы быть женой и матерью, если ты всю свою энергию отдаёшь работе? Солнышко, дело не Жене. А в том, что ты загоняешь себя. Ты в первую очередь должна для себя что-то делать. Как минимум – спать. Ты должна позволить себе хоть иногда расслабляться. Ты должна улыбаться и быть радостной. Позволить себе минуты, когда для тебя ни для кого не существует, даже для Кирюши. Потому что когда ты будешь счастлива и довольна, то и твоя семья будет радоваться. А ты забыла про это. Ты даже звук на телефоне не можешь выключить, постоянно экран проверяешь.