Маленький шаг в неизвестность - Филиппов Константин. Страница 19

– Стой, – перегородила дорогу одна из них. – Наша подруга пожаловалась на твое поведение, и мы, как школьный патруль, делаем тебе официальное замечание и задерживаем до приезда дежурного учителя.

Совсем из головы вылетело про существование этой структуры. Если вкратце, то лучшие из лучших, отличники и активисты, сбиваются в группы и бороздят просторы городских улиц, выискивая малолетних правонарушителей. Здесь хватает семей, в которых родители сквозь пальцы смотрят на воспитание ребенка, и их чада, выйдя из дома, порой творят лютую дичь. Поэтому школьный патруль работает в тесном контакте с учителями. Разбор полетов, как правило, происходит на месте и вынесенный вердикт обжалованию не подлежит.

– Задерживайте, – ответил я и, остановившись, стал делать растяжку.

– На твоем месте я бы подумала, о том, что говорить учителю, – съехидничала одна из девчонок.

– В отличие от тебя, у меня есть мозг и не нужно заботиться о такой ерунде, – ответил я, наклоняя голову к коленям.

– Хам!

– Грубиян!

– Нахал! – немедленно возмутились девчонки.

– Какое неуважение!

– Что из тебя вырастет?!

– Куда смотрят родители?!

– Что здесь происходит? – громкий голос приглушил кудахтанье девиц, и ко мне вплотную подошли мужчина в строгом костюме и женщина в красном комбинезоне.

– Я к тебе обращаюсь, – он пристально уставился мне в глаза.

– Прежде чем обращаться, воспитанные люди представляются, – ответил я, не разрывая зрительного контакта, и, услышав, как расшумелись девчонки за его спиной, добавил: – И научите этих девок хотя бы зачаткам дисциплины, или, если это вам не по силам, выдавайте им намордники, перед тем как выпускать в город.

Звенящая тишина продлилась недолго. Пару секунд. Быстро оттащив патрульных в сторону, учителя устроили им перекрестный допрос, быстро разобравшись в произошедшем.

– Идите, дальше мы сами разберемся, – твердо напутствовала их женщина.

И, кидая на меня взгляды, в которых было намешано не пойми что, троица величественно удалилась, гордо качая бедрами.

– Как тебя зовут? – первым начал мужчина.

– Меня не надо звать, я сам прихожу, – вогнал его в кратковременный ступор.

– Имя, фамилия? – пришла ему на выручку женщина.

– Никос Мэрс.

– Школьные патрульные говорят, что ты столкнулся с девушкой и нагрубил ей? Это так?

– Вам лучше знать, вы же с ними говорили, не я.

– Тогда скажи сам, что произошло?

– Я бежал, они меня остановили, оскорбили, сказав, что я хам, нахал, грубиян и прочее. Затем вы пришли и до сих пор не представились. Или, может, вы считаете себя выше общепринятых норм приличия? Вы не стесняйтесь, говорите, как есть. Я – обычный ребенок, вы – наделенные полномочиями взрослые. Давите авторитетом, растопыривайте пальцы, угрожайте, ударьте в конце концов. Что там еще есть в вашем арсенале навыков?

– Мы здесь, чтобы расследовать жалобу, – успокаивающе сказала женщина. – Ты сталкивался во время бега с девушкой?

– Да.

– Ты ей грубил?

– Нет.

– Хорошо. Можешь быть свободен.

– Ладно, но я вас запомнил, – сказал я на прощание и пошел в сторону дома.

– Он нас запомнил. Каков наглец, – покачал головой мужчина.

– Среди детей в таком возрасте подобные экземпляры иногда встречаются, – улыбнулась в ответ женщина.

– Мы спустим с рук это хамство? – посмотрел на нее учитель.

– Нет. Я отправлю ему обязательное направление на уроки с нашей Защитницей. Она уже вбивает двум балбесам правила поведения подростков, вобьет и этому обормоту.

– Ты слишком снисходительна, – покачал головой мужчина.

– Я читала немало биографий выдающихся личностей, и многие в таком возрасте вели себя так же, как этот Никос Мэрс. Бунтовали, шли на конфронтацию со старшими, выставляли свое Я. Поверь, через месяц он станет гораздо учтивее и не будет доставлять никаких хлопот окружающим. Флисса хороший психолог, уверена, что она справится.

– За месяц? Не верю, – покачал головой учитель.

– Пари?

– Пари.

Глава 18

Шел я домой и думал, что такое со мной творится? Вроде хотел ходить тише воды, ниже травы, а на деле? Не смог удержать тугой комок тревоги и раздражения, позволив ему развернуться и пройтись негативом по окружающим. Впрочем, не будут же они из-за такой фигни кипеж поднимать. Через день забудут, как меня звали. Во всяком случае, надеюсь на это. Пришел, и мать с работы следом за мной пришла, озадачив желанием сделать уборку. Как будущему Герою, мне вручили распылитель с тряпками, отправив мыть окна со стороны улицы. Посчитав, что быстро справлюсь, был вынужден скорректировать планы из-за того, что уличная грязь упрямо не хотела покидать стекла. Поднимая и опуская люльку, я потратил уйму времени и нервов, прежде чем добился радующей глаз чистоты. Уже нажал на пульт, спускаясь на землю, как ко мне подошла сухонькая старушка с последнего этажа.

– Не могли бы вы и у меня помыть окна, – смущаясь, попросила она. – Если бы я не боялась высоты, сделала бы это сама, но стоит даже выглянуть в окно из квартиры, как начинают дрожать ноги.

– Ладно. – И ориентируясь на ее палец, стал подниматься выше.

Вообще очень удобно, что в вестибюле дома хранятся мини-компрессоры для сдувания мусора и эта люлька на колесиках. Выкатил, достал из паза стены трос, подсоединил к подъемнику и вперед. Так как изначально это строение не предназначалось для жилья, окна ставили не открывающиеся, поэтому и приходится вот так извращаться. В прошлой жизни мне нравилась высота, нравилось смотреть сверху вниз, но с этой стороны дома смотреть было не на что. Редкие головы прохожих, спешащих по своим делам, да идущие нескончаемым потоком машины. Быстро пройдясь распылителем по стеклу, а затем тряпкой стерев грязь, добился нужного эффекта и опустился. Никого. Не зря говорят, что детский труд самый дешевый труд в мире. Даже спасибо не сказала.

Отогнал обратно люльку, зашел домой и, открыв пришедшее за время моего отсутствия сообщение, узнал, что с завтрашнего дня меня в таком-то кабинете ждет Защитница Флисса, для обучения основам этикета, культуре речи и правилам поведения.

Они случаем не офигели?

– Что случилось? – спросила мать, углядев мое изменившееся выражение лица.

– Нет. Ничего, – ответил ей, закрывая сообщение, и, чтобы отвлечь внимание, заговорил о старушке, даже не сказавшей мне спасибо, а то если не заговорить ей зубы, она обязательно сунет свой любопытный нос и потом весь вечер будет тыкать задницу и клевать мозг на тему морали и уважения к старшим.

– Она не обязана тебя дожидаться, чтобы отблагодарить, – с воодушевлением заговорила Этта, ведь на подобные темы она готова была общаться часами, – потому что…

«Вот и настал тот день, который я так долго ждал, – подумал, проснувшись. – Здесь должен быть гитарный перебор и барабанная дробь». Но нет инструментов. Просто похлопал себя ладошками по груди и встал. Трепещите, злодеи и плохиши, сегодня в ряды Защитников этой планеты вступлю, а может, и не вступлю, я собственной персоной! Мандражирую как не пойми кто. Настроившись, сделал последний глоток препарата и с остервенением, самозабвенно стал выполнять упражнения.

Если кто-то подумал, что после этого на меня снизошло просветление или что-то еще, то убейтесь об стену. Вы не угадали. Все было как обычно, кроме свербящего шила в заднице, не дающего усидеть на одном месте. Что там мне вчера писали? Защитница Флисса желает рассказать, в какой руке держать вилку перед, тем как воткнуть в глаз обидчику? Это я без нее знаю. В левой, а нож в зубах. Так разве стоит идти на урок, если уже сейчас могу сдать по нему экзамен? Посмотрел на количество времени, оставшееся до встречи с Джином, и понял, что успею сходить, вернуться и даже сделать сальто возле подъезда. Нет, сальто я не сделаю, без помощника велика вероятность того, что моя черепушка долбанет по асфальту, а оно мне надо? Заделывать потом в нем ямку, да по такой жаре? Помотал головой, надел чистую майку, кепку и вышел под солнцепек. Сегодня действительно жарковато.