Первородный. Цена магии (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте". Страница 19

Придя к этой мысли, я прибавил скорости и через несколько минут подошёл к двери знакомой ресторации и подёргал её за ручку. Закрыто. Но я так просто не сдался. Прильнул к окну и увидел в пустом зале тщедушного парня лет шестнадцати. Он протирал тряпкой марионетку и тряс худосочным задом под негромкую музыку граммофона.

— Эй! — позвал я его и громко постучал в окно.

Парень вздрогнул, выронил тряпку и взволнованно посмотрел в мою сторону. На его лице отразилось недоумение. Но всё же он пошёл к входной двери. Отпер её и чуть-чуть приоткрыл.

— Доброе утро, сударь. Ресторация откроется только через час, — учтиво проговорил незнакомец и вдруг задумчиво сощурил хитрые глаза. — Постойте, а я вас уже видел. Вы же вчера посещали наше заведение?

— Да, всё верно. Признаться, я как раз хотел кое-что у вас спросить об этом посещении, а то у меня кое-какие детали выветрились из головы. Я вчера маленько перебрал.

— М-м-м, — замычал парень, пытаясь спрятать неподдельную радость, будто увидел старого должника. — Обождите тут, сударь. Мне срочно нужно сбегать на кухню, а потом я вернусь и всё вам расскажу!

Не дожидаясь моего ответа, он через весь зал рванул к открытой двери, ведущей в соседнее помещение. А я всеми фибрами души почувствовал подвох… хороший такой подвох, величиной со здание ратуши.

Паренёк неспроста умчался с такой скоростью, что даже забыл закрыть дверь на замок. Я этим и воспользовался. Приоткрыл оную, проскользнул в зал и практически на цыпочках двинулся к дверному проёму, поглотившему парня.

— … Он тут! — донёсся до меня его возбуждённый голос, раздающийся на фоне музыки граммофона. — Да, да, тот самый сударь, чью внешность вы мне вчера описали. Он ждёт около двери. Что? Задержать его? Сколько вам потребуется времени? Так много? Не уверен, что смогу выполнить вашу просьбу. Вы повысите награду вдвое? Хорошо, сударь, сделаю всё, что в моих силах.

Я приблизился к открытой двери, заглянул в коридор и увидел спину парня, держащего возле уха трубку телефонного аппарата. Но уже через миг он повесил её, одёрнул сюртук и лихо развернулся на каблуках.

Благо, я успел метнуться за дверь, где с сильно колотящимся сердцем принялся ждать, когда этот тщедушный гад появится в зале.

Спустя несколько секунд он чуть ли не вприпрыжку выскочил из коридора и тотчас встретился с твёрдым корешком моей книги. Я даже не стал использовать «ускорение». Просто врезал ему по зубам, вложив в удар весь свой гнев и силу. Аж книга чуть не порвалась.

Парень тоненько вскрикнул и повалился на спину, зажимая узкой ладонью разбитые губы. В его вытаращенных глазах заскакали искры страха. А физиономия плаксиво сморщилась, будто он собирался разрыдаться.

Я поставил ногу на его впалую грудь, немного наклонился и яростно прошипел, намеренно брызжа слюной, точно бешеный:

— Если заорёшь — я тебе кадык вырву и нос вобью в череп. Кивни, если понял.

Тот кивнул, не спуская с меня сотканного из страха взора. Он даже немного заскулил от ужаса.

— Кому ты сейчас телефонировал, щенок⁈ — жарко выдохнул я, до хруста сжимая пальцы правой руки в кулак.

Ну, настоящий берсерк. Ещё немного — и я от напускной ярости начну грызть книгу или стол, выпуская на волю своего внутреннего бобра.

— Ге… Герхарду фон Брауну, — заикаясь, выдал паренёк и бросил лихорадочный взгляд в сторону коридора с телефонным аппаратом и тремя закрытыми дверьми.

Готов поспорить, что за одной из них притаилась кухню. Ведь из коридора шёл весьма соблазнительный аромат, заставившийся мой рот наполниться слюной.

Видимо, парень надеялся, что кто-то из поваров услышит наш разговор, и придёт ему на помощь. И чтобы не произошёл такой конфуз, я потянулся к двери коридора и закрыл её.

Мой поступок заставил паренька ещё больше погрустнеть.

— Через сколько приедет фон Браун?

— Он сказал, что ему потребуется не меньше четверти часа, сударь, — проблеял захныкавший гад, даже не пытаясь встать с пола. — Вы… вы простите меня. Я… я просто хотел заработать денег. Фон Браун обещал любому человек сто рублей за информацию о вас. А у меня маменька больная, папенька в запое уже вторую неделю, сестра младшенькая…

— … Тоже в запое⁈ — выхаркнул я, столкнув брови над переносицей. — Не пытайся разжалобить меня. У меня сердце из гранита, а яйца из стали. Но если ты честно ответишь на мои вопросы, то я ничего тебе не сделаю. Даю слово дворянина.

— Отвечу, отвечу, — торопливо зашлёпал тот разбитыми губами и посмотрел на меня жалобным взглядом побитой собаки.

— В котором часу я вчера появился в вашей ресторации?

— Около пяти вечера, — ответил парень и без понуканий продолжил тараторить, захлёбываясь от волнения воздухом: — Вы забежали в зал, будто за вами кто-то гнался. И сразу же кинулись в сторону уборной. А спустя некоторое время ушли с красивой сударыней. Потом появился разозлённый сударь фон Браун со своими друзьями. Они принялись искать вас. Не нашли. И тогда-то фон Браун и объявил награду за информацию о вас.

— При мне что-то было? Может, в руках? Не видел, кто мог гнаться за мной? Кто-то ещё интересовался моей скромной персоной?

Лоб парня покрылся складками, а глаза лихорадочно забегали. Он силился что-то вспомнить, но в итоге обречённо выдохнул:

— Нет, ничего такого, сударь. Я больше ничего не знаю. Честное слово.

— Дерьмо, — прошипел я и решил проверить свою теорию о палёной «синьке». Только нужно заходить издалека, через леса и огороды, чтобы паренёк ничего не понял. — Кто вчера выкидывал мусор из уборной? В нём что-то было подозрительное?

— Я выкидывал мусор, но не рассматривал. Просто швырнул его в бак в проулке. Его ещё вчера увезли, — виновато улыбнулся парнишка.

— Ты не видел чего-то странного в уборной? Записки какие-то на полу валялись или визитки? А может ещё чего… — продолжил я окольными путями подбираться к своей цели.

— Ну-у-у, ничего такого, — замычал он, хмуря брови так сильно, что аж кожа чуть не лопнула. — Только кто-то забыл монокль и… ещё на полу лежала какая-то склянка. Её я тоже выкинул в бак, а вот монокль отдал управляющему. Вдруг за ним кто придёт?

— Что за склянка? — тотчас навострил я ушки, точно одинокая барышня, услышавшая подозрительный шорох во мраке ночи.

— Не знаю. Наверное, из-под какого-то лёгкого наркотика. Прежде мне не доводилось видеть таких склянок. Она была похожа на мензурку, — пролепетал паренёк и робко вытер кровь с губ.

Могла ли в этой склянке быть палёная «синька»? Легко. Её же варят в подпольных лабораториях и явно льют во что попало. Хоть в банку из-под огурцов. А вот у нормальной «синьки» есть стандартная тара, установленная властями. Паренёк наверняка видел подобные склянки, потому не назвал бы ни одну из них странной.

Хм, а может мне самому стоит осмотреть уборную ресторации? Нет, вряд ли это что-то мне даст.

Внезапно мои мысли прервал жаркий шёпот паренька, чьи глаза горели надеждой:

— Вы дали слово, что ничего мне не сделаете, если я честно отвечу на ваши вопросы. Я всё рассказал. Отпустите меня.

— Живи, — убрал я ногу с его груди и торопливо направился к выходу, услышав позади мощный вздох облегчения.

Конечно, я бы мог ещё порасспрашивать гадёныша, но вряд ли бы он вспомнил нечто важное. Да и нельзя показывать свой интерес к этой склянке. Паренёк же тоже может предположить, что в ней было. Хотя и не факт, что странная склянка принадлежала именно мне.

Впрочем, у меня уже родилась стройная, как березка, теория. Вероятно, вчера за мной гнались те самые бандиты из переулка, поскольку Бугор с распростёртыми объятиями поджидал меня чуть ли не у дверей ресторации. Видать, он знал, что я нахожусь где-то в этом квартале. Но что я сделал бандитам? Какую любимую мозоль отдавил? И мог ли я от отчаяния выпить в ресторации палёную «синьку», рассчитывая отбиться от бандитов с помощью магии?

— Чёрт-те что и сбоку вилы, — мрачно протянул я, выйдя на улицу. — Кажется, вечерком надо будет кое-кому нанести визит.