Ревизор: возвращение в СССР 27 - Винтеркей Серж. Страница 7

– А если я впрок закажу ещё штук пять? – уточнил главный инженер. – А то подменных машин совсем не осталось…

– Хоть десять! Заказывайте всё, что вам надо, – кивнул я. – Только оставьте для меня копию заявки.

При связях Захарова все, что нужно государственному предприятию, будет поставлено ему достаточно быстро. В Москве всегда было все, при любой власти… Но не для всех.

До лекции от общества «Знание» оставалось ещё больше четырёх часов. Решил поехать в университет, засветиться на занятиях и пообедать заодно.

Приехал к концу второй пары и устроился в столовой в ожидании перерыва. За соседним столом сидели две девчонки из группы Маши Шадриной, мы на её дне рождения познакомились. Они кивнули мне, и с озабоченным видом продолжили обсуждение какого-то жизненно важного вопроса, не обращая больше на меня внимания.

– Ты пойми, парни все разные, это нормально, – втолковывала одна другой. – Одни решительные, другие нет, им совет нужен. Одни доверяют друзьям, другие родителям. А мамы и папы у всех разные, особенно у наших парней! Есть же такие, как скажут, так и будет!

– Ну, да, – с тоской в голосе согласилась вторая девчонка. – У Игоря отец такой пост занимает…

– Вот именно, – ответила ей подружка. – И что ему делать, если отец сказал – сначала диплом?

Это же они пересказывают то, что я сам как-то для Маши придумывал, чтобы она не психовала из-за того, что Витька ей предложение не делает, – еле сдерживая улыбку, понял я. Так и хотелось напеть: «Ну, а девушки? А девушки потом!»

Вторая пара закончилась. В столовую повалили студенты. Увидев наших ребят, замахал им рукой. Вскоре вокруг нас было занято нашими три столика. Маша Шадрина пришла и подсела к своим, Витя тут же перебрался к ним. Вскоре появился Мартин и, минуя раздачу, сразу ринулся ко мне.

– Ираклий сказал, что это ты нам организовал ещё одну бригаду, – начал он. – Спасибо!

– Да подожди ещё благодарить, – улыбнулся я. – Сейчас работники ваши попробуют на вкус хлеб стройотрядовца и начнут разбегаться, кто куда. Работа-то тяжёлая!

– Что я, не знаю? В ГДР тоже есть стройотряды! Потому и брали людей с запасом, – усмехнулся он и пошёл к раздаче, где его свои тут же вперёд пропустили.

Тут в столовую вошёл Гусев и, увидев нас, тоже сразу направился в нашу сторону.

Сходу подрулил ко мне, поздоровался, я уж думал, сейчас опять начнёт просить лекцию перед факультетом прочитать, уже приготовился отбрёхиваться лекцией от общества «Знание». А то еще что придумал для меня… Энергичный мужик, с богатой фантазией, чем других занять. Боюсь я его. А он к Маше повернулся.

– Маш, собирай сегодня своих. После занятий заседание «Комсомольского прожектора», – велел он ей. Маша кивнула, и он отошёл от нас. Фух, пронесло!

Вскоре за соседними столами разместились немцы, Маша Мартину сразу о заседании сказала и попросила Быстровой передать. А Сёма Давыдов и сам всё слышал.

– Чем вы сейчас занимаетесь? – поинтересовался я у Маши. – Новыми объектами или по нашим старым ходите?

– И так, и так, – ответила та. – Да мы всего два раза ходили, в январе сессия была и каникулы… В том году ходили один раз на обувную фабрику, помнишь? А второй раз на НИИ одно пожаловались жители соседних домов, что они свою огороженную территорию закрыли, а людям теперь обходить много приходится.

– Серьёзно? И что, правда много надо обходить?

– Ты знаешь, оказалось, что да. Там железная дорога рядом, через неё переход дощатый. На той стороне и метро, и школа, и поликлиника. Местность там неровная. Справа обходить этот НИИ, вроде, и недалеко, но выходишь на холм, его срезали, когда железную дорогу строили, получился крутой склон, по нему не спуститься. Особенно зимой, вообще без шансов. А в другую сторону быстрым шагом десять минут мы шли. Но там дороги нет. Тропа. Корни деревьев, ямы, лужи… Там не проехать, например, с коляской. А в обход по дороге тридцать пять минут… В одну сторону, – добавила Маша.

– И какой вы вынесли вердикт? – заинтересовался я.

– Что надо открывать территорию НИИ, – ответила она. – Людей жалко. Дети почти час в школу идут в одну сторону.

– Ты же сказала тридцать пять минут.

– Это плюс тридцать пять, когда НИИ свою территорию закрыл.

– А, понял-понял, – кивнул я. – А не знаешь, открыли они проход?

– Не знаю, – отрицательно мотнула головой.

Ну, что? И людям помогу, и хорошая тема для фельетона, особенно если НИИ не имеет никакой секретности. Попросил Машу припомнить адрес и решил съездить туда проверить. Они с Семёном сумели вспомнить, как они туда добирались и название НИИ. Найду…

Отсидел третью пару и поехал на лекцию. Ионов, в этот раз, отправил меня на «Фабрику художественной галантереи» недалеко от метро Пролетарская. Небольшое компактное трёхэтажное здание, фасадом выходящее прямо на улицу.

– Не так давно был с лекцией на фабрике чемоданов и сумок, она, вроде, тоже галантерейной называлась, – поделился я с заместителем директора Овчинниковым Ильёй Андреевичем, немолодым, но спортивным мужчиной среднего роста.

– Не, мы мелочи всякие делаем, ремни, заколки, ключницы, подарочные книжные обложки… Всякую ерунду, короче, – рассмеялся он.

– У вас такая тема лекции обширная «Советская медицина – успехи и достижения», – заметил я. – На что вам нужно, чтобы я больше внимание обратил?

– Советская медицина… Просил же про алкоголизм, – ответил он.

– У вас проблемы с этим? – с сочувствием спросил я. – Нарушают режим работники?

– У меня с начала года восемнадцать сигналов из вытрезвителей! Восемнадцать! – с неподдельным негодованием в голосе констатировал он. – Мы уже не знаем, что нам делать? На собраниях в коллективах разбираем, за повторный залёт выговор объявляем. Что еще придумать? Из очереди на квартиру вышибать начинать? Чтобы хоть этого боялись? Профорг предложила объявить на фабрике борьбу с пьянством…

– И решили начать с лекции о вреде алкоголизма? – рассмеялся я. – Вам кабинет нарколога на предприятии надо открывать. Пусть не каждый день будет приём, но если вы хотите что-то изменить к лучшему, добивайтесь. У вас люди несколько раз за полтора месяца уже умудрились побывать в вытрезвителе. Им мои лекции как мёртвому припарка.

– Свой нарколог в фабричной санчасти? – задумался он. – Меня не засмеют?

– Чего же тут смешного? – удивился я.

Проблема начальства этой фабрики мне была понятна, но у меня тоже есть своё начальство, поэтому быстренько, минут за десять, выдал лекцию на основную тему, а потом, как и попросил Овчинников, перешёл конкретно на вред алкоголизма.

– Признание проблемы – это уже пятьдесят процентов успеха, – убеждал я народ в зале. – Но признать, что какая-то там бутылка водки сильнее тебя, могут немногие. На это тоже надо мужество. И если вы хотите вырваться из этой гонки по кругу, не отказывайтесь от профессиональной помощи. Вы же не стесняетесь ходить к стоматологу или к венерологу… Так почему нарколог вызывает у вас такой ужас? Стыдно признать, что пол-литровая бутылка сильнее вас? Да, сильнее, и не только вас. И нечего это скрывать. Признайтесь в этом хотя бы сами себе. Не хотите лечится официально, договаривайтесь с врачами, чтобы вас лечили, но на учёт не ставили. А что делать? Спиваться?

Много говорил, но отклика на лицах не увидел. А даже наоборот. Вместо вопросов меня завалили обвинениями.

– Мы не алкоголики!

– Если мы отметили после работы аванс и получку, что же, нас теперь в вытрезвитель забирать?!

– Что мы, виноваты, что они у метро двадцать пятого числа план делают за целый месяц?!

– Стоп, стоп, стоп? Кто они? – поднял я руки ладонями вверх. – И какой план?

– Менты!!! – со злобой в голосе ответило несколько человек.

– Как это? – ошарашенно обвёл я глазами собравшихся. – Что, всех подряд хватают? Даже трезвых?

– Нет, трезвых не хватают, – ответили тут же мне, – Но чуть-чуть выпивших – запросто!

– Ну, дела, – нашёл я глазами Овчинникова на первом ряду.