Духовная ведьма (ЛП) - Харпер Хелен. Страница 8

Гренвилль громко фыркнул.

— Как духовная сущность высшего ранга, я был назначен вступить с тобой в контакт и изложить наши требования.

Я моргнула.

— Требования? — Винтер, стоящий рядом со мной, напрягся. Я положила руку ему на плечо, успокаивая. Но при этом всё ещё смотрела на Гренвилля так, словно он свихнулся.

— Именно.

Гренвилль поднялся так, что теперь он возвышался надо мной. Если он рассчитывал выглядеть угрожающе, то ему просто не приходилось развозить по домам девчонок после девичников в три часа ночи.

— Как тебя зовут?

— Иви.

— Ха! Символично.

Я прищурилась.

— Это ещё почему?

— Ползучее растение, которое проникает куда угодно и которое практически невозможно извести.

(Имя Иви переводится как «плющ». Сочетание имени и фамилии Иви Уайлд — «дикий плющ», — прим.)

Хм… Мне определённо нравится эта аналогия. Я одарила Гренвилля улыбкой.

— Круто.

— Ладно. Слушай очень внимательно, Иви, — он показал зубы. — У меня нет желания повторять. Прежде всего мы желаем прекратить все будущие проклятия. Здесь становится тесно.

— Чего?

— А ты не самая смышлёная ведьма, не так ли? — вздохнул он. — Как ты думаешь, почему здесь так много нас, духов?

Это просто.

— Незавершённые дела. Вам нужно найти того, кто вас убил, или приглядывать за членами семьи, а потом вы пойдёте на свет.

— Тьфу ты! Я умер больше двух сотен лет назад. Ты серьёзно думаешь, что в этом причина? Мы торчим здесь не потому, что нам хочется, а потому что мы вынуждены тут оставаться. Знаешь, насколько обычное дело для кого-то сказать «гори в аду»? Знаешь, что в результате происходит? Для катастрофы длиной в вечность достаточно, чтобы проклинающий обладал хоть частицей магии.

— Но вы не в аду, — отметила я. — Вы в чистилище.

Он цокнул.

— Тот же ад, название другое, — он покачал головой, словно не веря, что встретил такого имбецила. — Слова обладают силой. Ты ведьма. Ты должна осознавать это.

— Так любое небрежное замечание может обречь кого-то на вечные муки?

Мягко говоря, я в этом сомневалась. Гренвилль вздохнул.

— Что говорится в брачных обетах? Любить, почитать, подчиняться…

Воу.

— Никакого дерьма с подчинением. Мы живём не в девятнадцатом веке. Уже нет.

Он был обескуражен.

— Нет покорности? Как, во имя всего святого… — он затрясся, насколько призраки вообще могут трястись. — Не суть. Я не об этом. Почему на христианской церемонии, где веровали в жизнь после смерти, в брачных обетах пара говорит «пока смерть не разлучит нас»?

— Чтобы вступить потом в ещё один брак?

— Нет! Глупая ты девчонка! — рявкнул он.

Отступив подальше от его неистовства, я вздрогнула.

— Иви, — предупреждающе произнёс Винтер.

— Не волнуйся. Он просто… громкий.

Винтер пристально посмотрел на меня.

— Мы можем уйти в любой момент, как только ты захочешь.

— Не проблема.

— Ты вообще слушаешь? — погрозил мне кулаком Гренвилль.

— Я буду слушать, если перестанете орать, — спокойно ответила я. — Прямо сейчас кажется, что я нужна вам куда больше, чем вы мне. Успокойтесь.

Гренвилль зашипел, брызжа слюной, но, кажется, в конце концов понял, что я не шутила. Вокруг множество призраков, с кем я могла поговорить. У всех у них может оказаться дурной характер, но это не значит, что я собираюсь стоять здесь и позволять кричать на меня безо всяких причин.

Ему потребовалась минутка, чтобы успокоиться, затем он начал снова.

— Я прошу прощения, — чопорно произнёс он. — Время, проведённое в подобном состоянии, не благоприятствует хорошим манерам. Непросто провести два столетия, наблюдая за тем, как страна погружается в хаос, а ты ничего не можешь с этим поделать. Мы не можем есть. Мы не можем прикасаться к чему-либо. Мы ничего не чувствуем, — он помолчал. — Во всяком случае физически.

— Представляю, насколько это может испортить настроение.

— В самом деле, — прокряхтел Гренвилль. — Что я пытаюсь сказать, — он аж подёргивался, — это то, что в жизни загробной клятвы имеют такое же значение, что и в жизни этой. Люди не осознают, какой ущерб можно нанести одним словом, и как можно проклясть другого в загробной жизни. Мы желаем, чтобы с этим что-то сделали.

Я почесала затылок.

— Не знаю, что я тут могу предпринять, но попытаюсь.

— Я искренне надеюсь, что вы сделаете всё возможное. Кроме того, я не закончил.

По-настоящему заинтересованная тем, что он собирался дальше сказать, я сосредоточила на нём всё своё внимание.

— Продолжайте.

— Другие культуры поклоняются своим предкам.

Я кивнула.

— Вы хотите поклонения. Принято, — я помолчала. — Как именно вы хотите, чтобы вам поклонялись?

— Знаешь, что делают китайцы?

— Эмм…

— Отвечай нормально, девчонка! «Эмм» — не ответ! Китайцы обеспечивают своих родоначальников пропитанием. У них в домах есть алтари. Они делают подношения и почтительно обращаются со своими предками! А что получаем мы? Если повезёт, пару визитов на могилу, а затем канем в лету.

— Вы хотите подношений? — я повернулась к стене. — У вас есть портрет. Люди каждый день проходят мимо него. Это не так уж плохо.

Кустистые брови Гренвилля сошлись вместе.

— Речь не обо мне! — рявкнул он. — Речь о каждом призраке. Я говорю от лица их всех.

— Все призраки хотят подношений? Или портретов?

— Они хотят, чтобы их помнили!

А. Это имеет смысл.

— Хорошо.

— Я всё ещё не закончил, — он пристально смотрел на меня взглядом своих жёлтых глаз. — Это часть самая важная. Мы желаем, чтобы наши потомки освободили нас от всех проклятий и клятв, что держат нас в этом… — губы его изогнулись, — месте. Чтобы мы смогли уйти дальше. Мы скажем тебе, с кем поговорить и что им нужно будет сделать. Они это сделают, и мы перейдём на следующую грань.

Он совсем сбил меня с толку.

— Следующая грань? Как у кубика что ли?

Черты его лица исказились от муки.

— Почему ты? Из всех людей, которых мы могли бы получить, почему нам досталась ты?

— Я начинаю задаваться тем же вопросом, — пробурчала я.

Он в раздражении покачал головой.

— Следующая грань существования! Место, где мы все должны оказаться.

Рискуя, что на меня снова накричат, я задала следующий вопрос. Просто для ясности. Не помешало бы знать, предназначался ли Гренвилль для огненных котлов Сатаны, потому что он был злобным засранцем.

— Место, где вы должны оказаться — это… Рай? — я помялась. — Или Ад?

— Это гораздо более сложное понятие, — вздохнул он. — Твой крошечный мозг не смог бы постичь истину. В любом случае, тебе не нужно знать детали. Тебе лишь нужно помочь нам пройти дальше. Мы установили систему. Приоритет у тех, кто провёл здесь больше времени. Они обращаются к тебе, ты говоришь с их семьями. Все счастливы.

Я провела рукой по глазам, а Винтер легонько толкнул меня локтем в бок.

— Что происходит?

— Это какое-то безумие, ответила я, — тут кучка призраков, застрявших в этом состоянии. Они успешно объединились в своего рода профсоюз, чтобы улучшить своё положение и перейти на следующую, эм, грань.

Впервые за это время Винтер выглядел менее обеспокоенным и более заинтересованным.

— Так старый Ипсиссимус Гренвилль — глава профсоюза?

— Можно и так сказать. Проблема в том, — продолжала я, взглянув на призрака, — что я такая одна. У меня есть занятия получше, чем провести остаток жизни, помогая вам. Не то чтобы я не сочувствовала вашему положению, но вас тысячи. Я не могу всё бросить и помогать вам. У меня нет столько времени.

— Почему же нет?

— Потому что на это уйдёт вся моя жизнь, — если честно, я не могу их всех оставить, никого из их, но нужно, чтобы Гренвилль понимал, насколько масштабное это дело.

— Мы не дураки. Мы будем озвучивать свои просьбы в адекватном темпе.

— Даа, но…

— Все живые одинаковые, — вздохнул он. — Они думают лишь о себе, — он громко засопел. — Мы этого ожидали. Мы готовы в ответ помочь тебе.