Желудь (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 20
Рубку дров-то они как раз только закончили, когда эти трое из леса вышли. Так что теперь за иной взялись.
Благоустройство территории, пока еще не было завершено. Однако ситуация с кабаном заставила Неждана сменить акценты. И намного плотнее заняться вопросами вооружений.
Для начала требовалось восстановить все испорченное в той схватке. Потом сделать второй комплект — для седого, включая копье и атлатль.
А дальше его озаботил вопрос поражения сложных целей. Того же кабана или лося. А то и медведя, если тот явится. Чем их бить? Каждый раз разыгрывать это шоу с ветками? С косолапым не выйдет — он и сам по деревьям лазать мастак.
Надо что-то думать.
Но что?
Первой ему пришла мысль про арбалет. Большой, тяжелый арбалет. Но он от нее отмахнулся. И делать морока пока. Инструментов-то ладных нет. Как и материалов, вроде тех же рогов. Да и применять его сложно. Вот выскочил зверь из леса. А арбалет не готов. Он ведь хранится со снятой тетивой. Сколько времени нужно, чтобы сделать первый выстрел в такой ситуации?
Скорее всего, много. Минуты и минуты. И не факт, что вообще что-то получился.
Лук он даже не рассматривал.
Тоже хранится со снятой тетивой, а бьет слабее атлатля.
Над ядами задумывался. Но он не сильно в них разбирался. Да и мудрить что-то со сложной химией он не собирался. Не время. Да и без доброго оснащения можно самому сдохнуть, притом быстро.
Мелькали и иные идеи. Весьма многочисленные. Пока, наконец, он не остановился на варианте старого-доброго тяжелого пилума. Он решил взять прямую трубчатую кость менее чем в мизинец толщиной. Обрезать ее. Выровнять. С дальнего торца вставить острый и твердый маленький кремневый наконечник. А ближний загнать в древко с «пирамидкой».
Получая на выходе лютый эрзац.
Но даже такой имел все шансы войти в тушу крупного животного минимум на длину костяной спицы. Что немало…
Над оптимизацией метания камней он тоже работал. Сделал разъемную деревянную форму и прессовал в ней из глины пули. Да, они были заметно хуже каменных из-за меньшей удельной массы и прочности. Но их форма и масса так не гуляли, как с дикими камнями. Из-за чего, как показала практика, резко возросла точность и предсказуемость бросков.
Неждан делал запасы дротиков и пуль.
Практиковался.
Много. Ежедневно порядка часа, а порой и больше, работая по мягким «таблеткам» мишеней, скрученных из жгутов травы. И Вернидуба к тому приобщал. Чтобы тоже приловчился. Вдвоем-то накидывать в случае чего куда сподручнее.
Заодно дорабатывая оснастку и «сбрую». Если поначалу колчан с дротиками и сума с пулями надевались отдельно, то теперь он их увязал в этакую портупею. Собрав ее на базе рамки от поняги.
Подошел.
Накинул лямки «сбруи» плетеные из лыка. Словно рюкзак.
Застегнул спереди на пузе петлю, пропихнув в нее деревянный «бочонок» пуговицы. И готово. Можно бегать-прыгать — ничего не выпадет…
Вечерело.
Завершив дела и поужинав, с максимально беспечным видом, Неждан и Вернидуб отправились в свое жилище. Вроде как спать. Но в течение дня они складывали корзинки и прочее под навесом со стороны леса. Да так, что оттуда оказалось совершенно невозможно разглядеть — открыта дверь или нет.
Спрятались в полуземлянке.
Развели там огонь. Слабенький. Просто чтобы разогнать сырость. Ну и подсветить помещение. Немного совсем.
Выждали, когда совсем станет темно.
И, осторожно открывая дверь, выбрались наружу. Во всеоружии. А чтобы свет из жилища не прорывался, они загодя повесили циновку, плетенную из рогоза. Отчего дальние кусты, что находились напротив двери, никак не осветились. И со стороны леса этот свет не могли заметить.
Вышли, значит.
Сняли циновку.
И тихо-тихо, ползком отправились в заранее намеченные кусты невдалеке. Вместе с псом. Который, потехи ради, тоже полз рядом.
Добрались.
Сели в засаду, почесывая пса. Он оказался на удивление тактильный и просто млел от таких вещей. И стали ждать, думая каждый о своем…
Стемнело окончательно.
Вдруг пес насторожился, издав легкое, едва различимое рычание и повернув голову в сторону опасности.
Неждан и Вернидуб тоже туда глянули. Поначалу ничего не удавалось разглядеть. Но потом вынырнули три тени, тихо кравшиеся к полуземлянке.
По обычаям этих мест двери открывались наружу и никогда не запирались. Да и зачем? От кого? Ежели человек нападет, такой запор не спасет. А зверю и этого обычно достаточно. Он не умел открывать даже такие двери. Разве что кабан или медведь нахрапом проломят. Так что, подкравшись к самой тесанной двери, они прислушались.
Внутри чуть потрескивали угольки. И все.
Вообще все.
Так что они осторожно потянули на створку, проявившись в тусклом свете.
Свистнуло два дротика.
Одна тень упала, завалившись куда-то вбок. Остальные заозирались, выставив перед собой копья. Дистанция хоть и была небольшой, но темно. Да и Вернидуб еще толком не освоился.
Секунд через пять свистнула еще пара дротиков.
Поразив второго. А третий, видимо, догадавшись, что будет новый залп, с некоторой задержкой тоже лег. Затаившись, имитируя убитого.
Неждан вышел вперед.
Его глаза давно привыкли к темноте, и он достаточно хорошо видел три тела у полуземлянки. Вернидуб, кстати, их едва различал. Видимо, уже возрастные изменения сказывались.
Несколько секунд помедлив, Неждан принял единственно правильное решение в этой ситуации. Геройствовать и приближаться вплотную он не хотел. Мало ли там как сложится? Так что, достав еще один дротик он метнул его в первое тело, которое, казалось, лежало сверху. Раз. И оно вскрикнуло, скрючившись от такой подачи. Второй и третий броски такого эффекта не давали. Но контрольный бросок все одно — требовалось сделать.
— Боги отвернулись от них, — тихо произнес парень.
— Истинно так. — кивнул Вернидуб.
— Надо их теперь разрубить на части и утопить в реке. — уже намного увереннее произнес Неждан, вспоминая славные традиции одного высококультурного города, который, впрочем, еще не существовал.
— Зачем?
— Зачем, что?
— Разрубить и утопить.
— Их будут искать. Потому и в реку. Потому и разрубить, чтобы не всплыли тела.
— Но мы в своем праве. Они напали. Мы защищались.
— Они пришли. Ушли. А куда делить — не ведаем. — серьезно произнес Неждан. — Зачем нам пустая вражда с их родичами? Если они дурни, не значит, что на голову хворые у них там все.
Вернидуб кивнул, соглашаясь. Хотя совсем иначе все понял. В его глазах Неждан приносил в жертву одному из Близнецов тех, кто посмел поднять руку на ведуна, тронутого его благодатью…
Часть 2
Глава 1 // Осень
Какой поэт написал, что нет боли мучительнее, чем боль разбитого сердца? Сентиментальная чушь. Ему стоило бы побывать в королевских тюрьмах.
«Кровь и железо» Джо Аберкромби
Глава 1
166, сентябрь, 2
— Жито-то! Жито! — проснувшись рано утром, воскликнул Вернидуб.
— А⁈ Что⁈ — ошарашенно крикнул Неждан, начав спросонья размахивать копьем и чуть было не огрев им седого. Тот, к счастью, вовремя отреагировал и упал обратно на солому, пропуская оружие над головой.
— Не чуди!
— А? — спокойнее переспросил парень, протирая глаза.
— Ты махай аккуратнее.
— А чего орешь-то? Я думал, на нас напали.
— Напали? — нервно хохотнул Вернидуб. — Ты засов не двери сам же ставил. Его выбить — грохоту не оберешься.
— Крыша, — кивнул вверх Неждан. — Там же солома. Ежели тихо разобрать…