Невеста мёртвого царя (СИ) - Рэйн Ева. Страница 41
- Кто сказал «Баюн»? – с верхнего этажа спускался Кощей.
Положив голову Баюну на плечо, я закрыла глаза. На душе стало тихо и спокойно, прежние страхи казались глупыми и смешными. Теперь у меня была мама, сестра, друзья, и любимый мужчина. Был маленький ивник, которому тоже требовались любовь и забота. А вскоре появятся и дети… разве это не счастье?
На следующий день, вернувшись обратно после встречи с Кощеем и Милавой, я уже чувствовала себя куда увереннее, даже в царском дворце. Девушки-служанки шили мне подвенечное платье – белое, жемчужное, с летящими рукавами. В таком впору почувствовать себя царевной-лебедью, а не девочкой из современного мира. Впрочем, именно теперь я осознала, что уже давно и не была ею, став совершенно другим человеком.
Пока Баюн был занят государственными делами, я гуляла по саду и общалась с волхвами, училась шить и вышивать, приноравливала руку к живописи. Несмотря на то, что поначалу поварихи от меня шарахались, училась сама готовить местные блюда. Скатерть-самобранка – это хорошо, но мне хотелось как-нибудь угостить Баюна тем, что я приготовила для него своими руками. А когда наскучивало быть в царском тереме – брала с собой маму и Зорьку, и шла рассматривать город. Люди здесь и впрямь оказались добрыми, встретив – кланялись, светло улыбались. Дети всегда окружали нас со всех сторон – им нравился Мусий, который по моей просьбе снова призывал золотистых бабочек. Увидев, что в местах для игр нет качелей, обратилась к Добрыне, описав конструкцию. Воевода почесал бороду, но обещал сделать все, как просила. Вот в таких счастливых хлопотах и пролетело время подготовки к нашей свадьбе.
Конечно, я все еще нервничала, а когда служанки обрядили меня в свадебное убранство, и вовсе чуть не сбежала к себе в горницу. На помощь опять пришла мама. Успокоила, и за руку, как ребенка, вывела на улицу, где уже ждал устланный мехами возок с открытым верхом.
Лошади чинно ступали, пока мы с Баюном и гостями ехали по улицам, приветствуя честной народ. За нами шли стражи и раздавали людям подарки. Бусы и сережки, сладости, платки и шали, ленты и пояса, мешочки с деньгами – весь город праздновал нашу свадьбу, люди весело смеялись и кричали добрые пожелания нам вслед. Выехали из города и направились к священному месту – высокому холму, на котором рос священный дуб, окруженный ракитами. Там нас уже поджидали трое волхвов.
Самый старший из них, высокий худой старец с длинной бородой и добрыми голубыми глазами, обратился к богам, прося скрепить наши сердца вечной любовью друг к другу. Баюн застегнул на моих руках створчатые свадебные браслеты, я сделала так же. Прошептав счастливое «Да!», сама не заметила, как стала уже не невестой, а женой. Баюн, крепко прижав меня к себе, нежно поцеловал, скрепляя наш брак клятвой, что древнее прочих.
Все наши друзья и знакомцы по очереди подошли – обнять и поздравить. Подарков во дворе царского терема стояли полные возы. Кощей привез два золотых деревца, на которых росли бриллиантовые цветы. Сказал, чтобы ухаживали за ними как следует, мол, к осени плоды поспеют, тогда и сильно растасканную царскую казну пополним. Леший с Березянкой поколдовали над нашим садом и огородами жителей – обещали хорошие урожаи отныне и навсегда. Милава поднесла мне платок из белых перьев, сказав, что стоит только его накинуть – и годы обернутся вспять, чтобы я навсегда могла сохранить молодость и красоту. Баюну же подарила сотканный берегинями пояс – прибавлял он силу и стать воинскую, делая своего владельца практически непобедимым. Белёна с Горынчатом подарили нам мешочек зачарованных камушков – стоило только положить их под подушку, как снились исключительно хорошие, добрые сны. Но больше всего нас обрадовал подарок Озёрки. Поняв, что Баюну понравился Квакич, русалка принесла с собой коробочку, открыв которую, мы обнаружили внутри юную особь того же вида. Будет теперь у Мусия друг верный, а у Баюна – добрый помощник.
А дальше, конечно, был пир. Столы тянулись от дворца по всем улицам города, и люди выходили из своих домов, чтобы присоединиться к празднику. И чего только на тех столах не было – и гуси жареные, и поросята в яблоках, и налимы, и щуки печеные, и икра черная, и вино, и мед, и рассыпчатая каша в глиняных горшках, и сыр, и масло, и калачи, и целая гора пирогов, и столько еще всего, что не упомнить. Я же, едва прикоснувшись к еде, сидела, жарко краснея – Баюн в самом начале пира шепнул мне, чтоб не думала отвертеться.
Сегодня меня ждала первая брачная ночь...
После того, как Баюн напомнил мне о предстоящей ночи наедине с ним, все вокруг перестало быть таким уж важным.Вот же котище вредный… он радуется, а я как на иголках. Сразу начала думать да переживать – все ли пройдет, как надо. Опыта у меня в любовных делах не было от слова совсем, и хоть знала, что Баюн меня не обидит, боялась показаться ему бревном.
Мама, конечно, поддерживала меня, упреждала, чтобы не думала о лишнем, просто расслабилась и дала волю чувствам, но… первый раз всегда пугает. Одному только радовалась сейчас – что будет это у меня с тем, кого так сильно люблю, а не с каким-нибудь Русланом, который поимеет да бросит, словно ненужную вещь.
Баюн повернулся ко мне, положил свою широкую ладонь поверх моих пальчиков, крепко сжал.
- Что с тобой, лада моя? – спросил с такой нежностью, что у меня сердце тут же неистово заколотилось, и в жар кинуло.
- Ничего… просто. – ответила, как школьница, снова покраснев и пряча глаза.
- Люблю тебя… – промурлыкал мне на ухо муж, и опалил взглядом.
Я сглотнула, схватив со стола чашу с вином и отпив большой глоток. Едва сдержалась, чтоб не закашляться. К счастью, никто ничего не заметил, и я снова погрузилась в свои мысли, представляя, что ждет меня впереди. Чаша быстро опустела, и мне налили еще.
Уже звезды вовсю сияли на небе, когда мы, наконец, поднялись со своих мест и направились в царскую опочивальню. Дойдя до дворца, распрощались с мамой, Зорькой и Добрыней, отправили сонных гостей по комнатам, и наконец-то остались одни.
Не успела закрыться за нами дверь, как в Баюна словно дикий зверь вселился. Фата, кокошник, украшения и платье слетели с меня быстрее, чем я успела моргнуть. Мой новоиспеченный супруг едва не рычал от удовольствия, лишая меня последнего предмета одежды, и наслаждаясь зрелищем.
Дотащив меня на руках до огромной кровати, укрытой мягким пологом, Баюн впился в мои губы, параллельно снимая кафтан. Я и сама потянулась к нему, почему-то уже не испытывая ни тени смущения. Вино сделало свое дело – я расслабилась. И о чем, спрашивается, переживала? В конце концов, теперь уже точно можно. Да и что скрывать – я сама этого хочу с неистовой силой.
Мои пальцы легли на его грудь, скользнули к плечам. Баюн, уже сбросивший одежду, тесно прижался ко мне, покрывая поцелуями, от которых у меня горела кожа и темнело в глазах. Что было дальше, я помню смутно. Обрывками, самыми яркими моментами, которые останутся со мной на всю жизнь. В остальном же я просто отдалась процессу, наслаждаясь каждым мгновением.
Его горячие губы, сладкие, как хмельной мед. Пальцы, касавшиеся меня, и дарившие такое удовольствие, что темнело в глазах. Его голос, называвший мое имя и звучащий для меня, словно музыка – более хриплый и глухой, чем обычно, свидетельствующий о всепоглощающей страсти.
- Посмотри на меня… - разорвав поцелуй, Баюн заставил меня открыть глаза.
Не знаю, что он нашел в моих затуманенных удовольствием зрачках, но в следующую секунду улыбнулся, да так, что я сама чуть не зарычала, обхватив его ногами в попытке быть настолько близко, насколько это вообще возможно.
- Моя. Никому тебя не отдам. – резкий толчок и следом еще один, сопровождающиеся моим коротким вскриком.
Баюн накрыл мои губы своими, утешая боль. Сдержался, ожидая, пока не приду в себя, слегка укусил за шею, обдав горячим дыханием, и почувствовав, как я выгнулась ему навстречу, продолжил, только теперь уже глубже и сильнее, заставляя меня едва не терять сознание от удовольствия.