Жертвы жадности. Книга 6. Реконкистадоры - Сухов Лео. Страница 21

– Чрезмерные возлияния? Бессонная ночь? Начало смертельной болезни? – спросил я.

Лидия хмуро глянула на меня, а потом кивнула головой в сторону внутренних помещений:

– Если бы только у меня…

В комнате для совещаний сидели Мила и Кирилл: красноглазые, несчастные и уже слегка подрагивающие.

– Вот, хорошо, что ты пришёл… – сказал Кирилл. – Ваську возьми к себе в форт, а то тут его кормить будет некому… Вчера приехали гонцы почти из всех наших крупных поселений – у них такая же картина. Люди заболевают, и ничего не помогает. Мы все в лечебницу…

– Ну, такими темпами, и я скоро к вам присоединюсь, – заметил я. – Может, уже прекратить всё это, и айда по домам подыхать?

– Если честно, совсем не соображаю… Вы решите с Сашей сами, ладно? – попросил Кирилл умоляющим голосом.

Не прошло и двух часов после того, как Кирилл отправился в лечебницу, как стало понятно, что решать здесь больше нечего. Рядом со срубами уже скопилась толпа в три-четыре сотни человек. И все эти люди хотели хоть как-нибудь пристроиться в карантинной зоне. Массовое заражение в Мысе, похоже, вышло на новый уровень… Я, Саша, Котов и Ваня смотрели на происходящее внизу со стены и пытались понять, что теперь делать.

– Нет, на всех мы срубов не построим, – заметил Котов. – Просто не успеем.

– Надо отправлять всех по домам, – кивнул я. – Или размещать под открытым небом.

– Может быть, просто делать навесы? – предположил Саша. – Чтобы была крыша на случай дождя, а так – почти под открытым небом.

– Или уплотнить те срубы, что есть, – Ваня скептически посмотрел на лечебницу, как бы примериваясь, сколько туда ещё людей влезет. А потом замер, обернулся и уже в сторону проорал. – Щипок, а ты что тут делаешь?! Ты же в лечебнице должен быть!

Я обернулся и уставился на парня, бредущего к стене в глубокой задумчивости в одних кожаных трусах.

– Так я и был!.. – ответил тот. – Я только не помню… Я просто увидел надпись, что умер – а потом возродился. Сколько я там пролежал?

– Сегодня шестой день пошёл… – машинально ответил ему Ваня и растерянно посмотрел на меня, а потом на Сашу.

– Интересно, а во второй раз он может заболеть? – пробормотал Котов. И вот мне очень не понравился ход его мыслей.

К сожалению, ответ на вопрос мы узнали очень скоро: может, ещё как может… Из первых заболевших в тот день умерло пятеро, и двое уже к вечеру заразились снова. А ещё заболел Ваня. Из руководства пока держались только Котов, я и Саша. Да и из тех союзных руководителей, кто был сейчас в Мысе, не все избежали заразы.

На следующий день начали появляться те, кто умер в небольших посёлках и окрестных лагерях. Сплошной поток людей, не всех из которых можно было сразу отправить назад – потому что некоторые лагеря были дальше одного дня пути. Красноглазая стража пока ещё умудрялась поддерживать порядок, но завтра-послезавтра все стражники слягут, и останутся только ударники и часть армии – те, кто ещё не заболел.

Слишком долго мы сидели ровно на пятой точке – система и организаторы «Жертв Жадности» не любят этого… На что как бы намекала цифра трансляции в уголке, появившаяся в тот же день. Пусть цифры росли и не с такой скоростью, как во время какого-нибудь рейда в гнездо опасных зверушек, но зато и времени на рост аудитории было значительно больше. Понятно, прикольно ведь посмотреть, как от какой-нибудь простенькой болячки вымирает целый остров… Чтоб вам попкорном подавиться, гнусные инопланетяне!..

Нас спасло случайное совпадение. Вечером новый посланник из Перевала, рассказывая, как у них обстоят дела, упомянул, что количество заболевших сократилось.

– Как сократилось? Почему? – сразу вцепился в него Саша.

– Да я не знаю! – оправдывался присланный мужик. – Просто заболевших стало меньше…

– А что вы делаете? – спросил я.

– Ну как… Построили сруб, как вы и советовали, – стал перечислять мужик. – Туда сносили заболевших. Они умирали там. Мы построили ещё два сруба рядом. И вроде как новых заболевших сегодня уже стало меньше…

– Надо идти туда, – я глянул на Сашу. – Только скажу Борборычу, чтоб завтра начал патрулирование улиц… Сразу после того, как вся стража сляжет.

– Что ты хочешь там найти? – спросил Котов.

– Не знаю, – признался я. – Но, судя по всему, что-то там в корне отличается от нашей ситуации.

– Ну попробуй… Хотя я бы сказал, что ты больше нужен здесь, – пожал плечами Котов.

Естественно, Филя нужен здесь – в качестве всеобщего пугала. Но я ведь не только пугало – у меня ещё голова имеется, и я ей не только есть, но ещё и думать могу. Утром вместе с Аришей мы покинули Мыс и отправились вдоль Золотой на север. Если честно, я опасался, что в пути нас кто-нибудь укусит, и мы обязательно заболеем. Однако нас всё не кусали… Зато в лесу явно прибавилось птиц, которые совершенно нагло, не стесняясь людей, носились между деревьями.

Естественно, до птиц нам не было особого дела, хотя увеличение их поголовья и выглядело подозрительно. К обеду мы достигли Перевала и сразу вызвали «кого-нибудь главного», принявшись закидывать его вопросами. Местный и.о. начальника посёлка – Рюмка (потому что фамилия Рюмкин) – в ответ только руками разводил.

– Да не знаю, почему! – признался он, когда я накинулся с вопросами. – Филь, вот ей-богу! У нас здесь тоже люди заражаются. Вон, сегодня часть Вараньего к нам перенеслась… Но скорость снизилась, точно тебе говорю!.. Поначалу по несколько десятков в день заболевало, а сегодня – всего три десятка новых.

– После чего это случилось? – спросил я.

– После того, как мы новые срубы построили, – почесав затылок и задумавшись, ответил Рюмка.

– Показывай! – приказал я.

– Не! Я туда не пойду! Заражусь ведь! – Рюмка замахал руками.

– Ты мне покажи, где срубы! Сам схожу! – рявкнул я в сердцах.

Ариша увязалась со мной, как я её ни отговаривал. Аргумент у неё был один – всё равно рано или поздно заболеет. А две головы лучше одной, как и четыре глаза лучше двух… Так что на осмотр срубов мы пошли вместе. К сожалению, сколько я ни пялился на постройки – ничего особенного заметить в них не мог. Совершенно одинаковые временные срубы, которые перекосит всего через месяц… Простенькая крыша, заваленная каким-то лапником…

Внутри, прямо на полу, под тонкими серыми одеялами, лежали больные разной степени тяжести. А две женщины и трое мужчин ухаживали за ними, хотя глаза уже у всех были красными. Наверное, я так и ушёл бы ни с чем, но Ариша посмотрела наверх, а потом пригляделась и спросила у одного из работающих в лечебнице мужиков:

– А почему потолок красноватый?

– А? Чё? А!.. Ну это просто дерево такое попалось, – пожал он плечами. – Какая-то то ли пихта, то ли лиственница… В общем, что-то хвойное…

– Это для новых срубов? – прищурился я.

– Ага, для новых, – кивнул мужчина. – Старый-то давно построен, и мы его раньше особо и не использовали.

– Подожди-ка… А ветки на крыше – от тех же деревьев? – уточнил я на всякий случай.

– Ну да…

Мы с Аришей переглянулись, убедившись, что каждый понял всё правильно, и почти что выскочили наружу. Я сразу схватил одну из веток и пригляделся. В жизни бы не подумал, что это хвоя… Хотя да – очень тонкие листья напоминали иглы. Что это за дерево, я не знал – зато, как оказалось, Ариша была в курсе.

– Тис! – кивнула она. – У них часть сруба сделана из тиса!..

– А что в нём такого-то? – спросил я, крутя в руках одну из иголок.

– Он почти весь ядовитый, – ответила девушка. – Хвоя, древесина… Лошадь съест граммов триста, и всё – нет лошади!

– А почему лошадь? – удивился я.

– Потому что я видела, как такое с лошадью случилось!.. – огрызнулась девушка.

– Ладно, пошли к Рюмке! Пусть быстрее показывает, где тут тис растёт.

Тис рос к востоку от посёлка – целая роща на пару тысяч стволов. Когда я выдал распоряжение немедленно рубить деревья и переправлять посуху в Мыс, глава посёлка попытался возмутиться, что у него сейчас людей не хватит.