Совенок. Вода и пламя. Шестая часть (СИ) - Боброва Екатерина Александровна. Страница 16

Они встречались в Тальграде. Пятый отправлялся туда из дворца Третьего тэората, она после всех занятий и отработок спускалась из академии. Они были почти семейной парой. Со своими делами, проблемами, но с совместными вечерами и ночами, полными теплоты и любви.

— Надеюсь, там хотя бы чисто, — так и не сменила ворчливый тон Майра, добавив: — Осторожнее, не попадись нашим, — и выразительно посмотрела на потолок.

Ну да… Девчонкам только дай повод посплетничать.

Цветтара не питала иллюзий о том, что преподавателям или лорду Кайлесу не известно об ее отлучках. Фактически, это был сговор. Взрослые делали вид, что ничего не происходит, и девушка была благодарна им за это…

Она подозревала, что его величество специально ищет повод для Пятого остаться в Асмасе и отложить посольские дела. Сначала это был ритуал Шестого, потом день рождения наследного принца, которое, к досаде Цветтары, не стали отмечать широко. Корона пошла на компромисс: хоть Шестой и прошел ритуал совершеннолетия, но официально станет взрослым в тридцать лет, вот тогда и будет торжественный праздник.

Жаль. Она рассчитывала на приглашение на бал. Но и так… Встречаться тайком от всех в уютном домике тоже было хорошо.

— Перышко с собой берешь? — Майра высунула нос из кресла, кивнула на висящую на боку сумку.

— Куда я без нее? — пожала плечами Цветтара. Интересно, что скажет дед, когда она притащит зверя во дворец. — Как там Альгар после ритуала? — спросила, пользуясь повисшей в гостиной атмосферой доверия. Весна размягчала не только промерзшую после зимы землю, но и сердца.

Майра фыркнула, мотнула головой и пожаловалась:

— Лучше спроси, как я.

— А я тебе предупреждала, — усмехнулась уголками губ Цветтара. — Меня с пятнадцати лет готовили к трону. Так что не жалуйся, что за тебя взялись лишь сейчас. И поверь, от зубрежки этикета еще никто не умирал. Но ты всегда можешь отказаться, — провокационно предложила она.

— Ну уж нет, — насупилась девушка, — от Альгара я никогда не откажусь. Даже ты по ночам к своему бегаешь, хотя… — и она осеклась, посмотрела виновато на подругу и спохватилась: — Беги, давай, а то опоздаешь.

Цветтара кивнула и вышла в томный, пахнущий мокрой землей и свежей травой вечер. Поправила сумку. Перышко уверенно набирала вес, грозясь превратиться в пышную даму.

«Хотя…». Принцесса усмехнулась. Кто знал, что огневики столь сентиментальны. Не будь этого «хотя», им бы не позволили так легко быть вместе. А так… И она торопливо зашагала к мосту. Ее уже ждали.

Кайлес проводил взглядом тоненькую фигурку, уверенно шагающую к выходу из академии. Мечтательно вздохнул, пробормотал с ностальгией: «Где мои двадцать семь?».

Ее высочество недавно отметила очередной день рождения, к которому и был приурочен приезд ее семьи.

В свои двадцать семь Кайлес, как ему помнилось, активно отбивался от домогательств, жаждущей оставить у себя перспективного студента, Лифганы. И на что только не шли… Подкупали, обещали, обольщали… Но чем больше становилось давление, тем сильнее он ему сопротивлялся.

Жалел ли он о своем отказе?

Кайлес задрал голову, посмотрел в усыпанное звездами небо, вдохнул трепещущий первым теплом весенний воздух и понял, что весна его не трогает как раньше. А все почему? Потому, что рядом, в отдельном домике готовились ко сну две его драгоценности: жена и сын. Так что никакого сожаления.

Да и кем бы он был в Лифгане? Талантливым, но одним из многих. А здесь? Единственный и неповторимый с собственной академией.

Кайлес ушел с балкона, прошелся по темным коридорам учебного корпуса. Этот обход уже стал ритуалом. Он спустился на первый этаж, заглянул в изрядно опустевший после начала учебного года крольчатник и застыл, уловив шепот. Голос был детским и до боли знакомым:

— И что? Никто не понял, что у тебя болит после прыжка лапка? Вот эта? Дай разотру. Ах ты, хитрюга. Еще и уши подставляешь.

Кайлес ощутил, как спина холодеет, а мысли начинают путаться и возникает устойчивое чувство, что этот квест он уже проходил. Только тогда положение спасла Юля, а сейчас ее здесь нет.

Выругался про себя — полегчало. Встряхнулся, напомнив, что он тут главный, а кое-то нарушает режим. Прикинул время — час до отбоя. Первокурсницы в это время должны быть у себя, под присмотром воспитательниц, а не сидеть — он тихонько заглянул в комнату — на коленях среди дремлющих кроликов.

Увидев хозяина крупный кроль обрадованно навострил уши, скакнул навстречу, и Кайлес приложил палец к губам — не вспугни. Феи-принцессы очень осторожные создания, гостья еще обернется птицей и упорхнет в окно.

Прокрался, встал за спиной у девочки, наклонился и тихонько поинтересовался:

— Нравится кролик?

Оля вздрогнула, повернула голову, посмотрела на него с испугом, но быстро взяла себя в руки.

— Прошу прощения, лорд Кайлес, я не специально задержалась, — вскочив на ноги, она сделала идеальный поклон. Только вот вскочивший вместе с ней и прижавшийся к ноге девочки крольчонок взглядом изобразил все те эмоции: от испуга до досады, которые постаралась скрыть Оля.

«Первая степень привязки», — отметил про себя Кайлес, чувствуя, как от восторга начинает покалывать кончики пальцев.

— Ничего, тебе всегда здесь рады, принцесса, — широко улыбнулся он, отслеживая эмоции кролика, так как поганка отлично умела держать лицо, несмотря на малый возраст.

Какая смена растет! — восторг захлестывал, и Кайлесу пришлось постараться, чтобы взять разбушевавшиеся эмоции под контроль.

Какая ответственность! — проснулся здравый смысл, гася энтузиазм.

Ах, какой бы научный труд получился! Все коллеги в обморок от зависти попадали бы, — продолжало надрываться тщеславие, но тут воображение нарисовало образ разъяренной ассары, и Кайлес слегка отступил от будущего объекта исследования. Вряд ли Юля обрадуется, если он начнет изучать ее детей.

— Скажи, а твой брат тоже умеет слышать кроликов? — он улыбнулся — так как умел — и присел на корточки, излучая доверие и открытость.

Девочка расслабилась. Крольчонок перестал вздыбливать шерсть и скалить зубы.

— Нет, — покачала головой, — он их не слышит.

Что же, — чуть успокоился Кайлес, — хоть какая-то норма. Только один из двойняшек имеет ярко выраженный ментальный дар. Но столь раннее развитие… Потрясающе. Впрочем, если подумать, его давно напрягала их манера общаться без слов. Теперь ясно, кто был инициатором связи. У мальчишки скорее всего тоже есть ментальный дар, но слабее, да и полноценно он проснется позже.

А с этим дарованием что делать?

Подумалось, что Лифгана не остановится, чтобы заполучить девочку к себе. И надо ли осложнять жизнь Четвертого беспокойством о дочери? У него и без того проблем хватает.

— Знаешь, что, милая, — Кайлес протянул руку, потрепал за уши крольчонка, легко увернулся от укуса, — ты можешь приходить сюда, когда захочешь, но… — он взглядом изобразил сочувствие, — этого симпатягу я отдать тебе не могу. Не положено. Вот подрастешь, — лицо девочки закаменело, в глазах блеснули слезы, — пойдешь ко мне учиться, тогда выберешь любого. Но, — он сделал паузу, — я вижу, этот малыш к тебе привязался, так что на выходные и каникулы можешь брать его с собой.

Все решат, что девочке просто понравился зверь, а он был настолько добр, что разрешил взять его домой. Не так уж и подозрительно.

Лицо Оли просияло. Кролик, — Кайлес замер, пытаясь не слишком коситься в его сторону взглядом, — ощерил зубы, тоже пытаясь улыбнуться. Мужчина ощутил, как ему не хватает воздуха. Кажется, он ошибся с оценкой уровня привязки. И, пожалуй, он все же попробует изучить эту парочку. Хоть немного. Не привлекая внимания ассары.

— Спасибо, дядя Кайлес, — Оля радостно повисла на его шее.

Ректор растеряно похлопал по спине девочки. С такой благодарностью он никогда не знал, что делать. Другое дело, если его благодарили женщины…