Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 7 (СИ) - Март Артём. Страница 6

— Нестеров у телефона, — сказал Вася, когда приложил трубку к уху.

Фурсов слышал, как в телефоне прохрипело что-то неразборчивое, и Нестеров кивнул.

— Понял. Хорошо.

— Ну? — Глянул Фурсов на Василия.

— Генерал сказал, — начал тот, — действовать теперь мне. Действовать жесткими методами.

— А я? — Нахмурил брови Фурсов.

— А тебя, дружище, снимают, — вздохнул Василий в ответ.

Глава 4

— Это отличная новость, Витя! — Сказала Марина.

— Обстоятельства изменились, — проговорил я, осматривая ровные стежки шва на моей ноге.

С момента, когда мы с Фурсовым схватились в Граале, прошло чуть больше недели. После случившегося, когда стало очевидно, что Грааль — неспокойное место и Марине не стоит там появляться, от греха подальше, я изменил свое мнение. Я понял, что чтобы защитить ее здесь и сейчас, наследство все же придется принять. А когда все уляжется, я всегда смогу сделать ей дарственную. Несмотря ни на что, я был убежден, что ресторан ее дедушки должен принадлежать Марине по праву. Что именно она, его наследница, сможет дать ума этому бизнесу. А я смогу сосредоточится на Обороне.

А вот Марина была другого мнения.

— Мне кажется, ты заслужил Грааль, — сказала она.

Девушка всячески избегала глядеть на мое уже подзавившее ранение. Еще бы. В день стычки с Фурсовым и бандосами, у нее чуть истерика не случилась, когда от Степаныча, позвонившего ей тем же вечером, она узнала, что меня забирают из больницы в милицию.

Там, к слову, особенных проблем не возникло. Меня просто опросили, как потерпевшего и взяли объяснения. На вопрос ментов о том, кто же такой этот Фурсов, и чего он хотел, я ответил почти честно. Человек намеревался приобрести Грааль, как только я вступлю в права на заведение. Ну а налет братков и вовсе выглядел вполне обыденным делом, на которое менты не слишком-то спешили обращать своего внимания.

Тянулось и уголовное, в котором я фигурировал свидетелем. Следователь Мкртичан, опрашивавший меня, не преминул упомянуть и о нем. Однако по его усталым по-кавказски черным глазам, я понимал, что то дело движется гораздо медленнее, чем ему самому хотелось бы.

— Да и машину. Помнишь, машину? У тебя-то сейчас нету.

— Машина не помешала бы, — признался я, потрогав заживающую и временами ноющую ногу.

Еще бы. Ведь джип, на котором я ездил до момента нападения на Кулыма, пришлось продать. Машина пострадала в перестрелке так, что от нее было проще избавиться, чем ремонтировать.

Этим, собственно, я и занялся. Расстрелянная колымага была фиктивно «продана» мною Обороне. Денег, естественно, за это я не получил. А потом, уже предприятие продало ее частному лицу, причем, практически на запчасти. Вырученные деньги мы потратили на обустройство диспетчерской, которое шло сейчас полным ходом.

— Так когда пойдем к нотариусу? Когда будем заявление на наследство подавать? — Спросила Марина.

Я задумался, застегивая джинсы.

— Пожалуй, тебе сейчас лучше не ходить по улицам одной.

— Опять? — Марина, сидящая на диване, недовольно надула щечке. — Я только свободу почувствовала. Никаких братков-водителей. Никакого постоянного присмотра. Мне даже стало казаться, что я живу почти обычной жизнью.

— Нашу жизнь сложно назвать обычной, — усмехнулся я, подсаживаясь рядом.

Девушка тут же прильнула ко мне. Мягко прижалась, ластясь, словно кошечка.

— Мне кажется, сейчас жизнь большинства людей сложно назвать обычной, — продолжил я. — Бандиты, разруха, зарплата сковородками да мылом. Всем сейчас тяжело. А ты находишься среди сильных. Тебе еще грех жаловаться.

— Возможно, ты прав, — сказала девушка, с блаженством закрыв глаза.

Я обнял ее за талию, погладил по теплой спине.

— Когда ты рядом, когда ты так близко, мне всегда кажется, что ты прав.

— Я заберу машину, — сказал я. — Пусть оформление документов займет время, но ездить на чем-то надо. Отправлюсь к дому Кулыма прямо сегодня. Посмотрю, что он там мне завещал.

— Мы бы могли переехать, — вдруг сказала Марина. — Там такой большой дом и…

— Мы уже это обсуждали, — прервал ее я. — Раз уж Кулым оставил мне эту квартиру, останемся здесь. О ней мало кто знает. А представь, что начнется в городе, если я стану жить в доме Кулыма? Подобные слухи мне не нужны. Они могут подпортить бизнес. Мне и так приходится убеждать каждого второго клиента, что Оборона — это не бандитская ОПГ, а вполне себе легальная фирма.

— Понимаю, — вздохнула Марина. — Ну так что будем делать?

— Я заберу машину. Завтра утром поедем к Нотариусу. А ты позвони ей сейчас. Предупреди. И еще. Пока я не пойму, что там с Фурсовым и этими документами, ты больше не ходишь по улицам одна. В институт я буду возить тебя сам.

— Хорошо, Витя, — принимая свою учесть, немного грустно ответила Марина. Потом добавила: — Скажи, а что приготовить тебе на ужин? Может, плов?

— От плова я не откажусь, — я с улыбкой заглянул девушке в глаза.

Ее довольное лицо вдруг изменило свое выражение на какое-то удивленное. Глаза девушки широко раскрылись. Марина потянулась ко мне, и наши губы соприкоснулись в поцелуе.

Когда я резко прижал ее к себе, девушка даже застонала. Я чуть-чуть подался вперед, и Марина подчинилась. Оказавшись сверху, я стал ласкать ей шею.

— Витя… — Глубоко дыша, заговорила она. — Ты же собирался идти…

— Немного времени у нас еще есть, — ответил я, оторвавшись от ее нежной кожи.

Марина глянула на время на своих маленьких наручных часиках. Витя уехал часа два назад.

«Успею еще» — подумала она.

Когда Витя пошел на автобус, чтобы уехать к дому дедушки, Марина тут же принялась готовиться к завтрашнему семинару. Она рассудила, что успеет и уроки сделать, и приготовить ужин. Не учла она только одного — рис кончился. И хотя Витя не велел ей выходить из дома одной, она решилась. В конце концов, до ближайшего продуктового было лишь минут десять пешком. Собравшись, девушка быстро побежала в магазин.

И хотя времени было еще порядком, ведь Витя предупреждал, что ему нужно будет заехать на работу, и только потом, с Фимой и Женей он поедет к дедушке, Марина торопилась. Торопилась в основном, чтобы успеть накормить любимого, как только он вернется домой.

По крайней мере, она убеждала себя в этом. Истинная же причина была несколько иного рода: Марина боялась, что Витя рассердится, если застанет ее вышедшей из дома без разрешения. Тогда он станет читать ей очередную тираду и сделает это так убедительно, что девушка точно почувствует себя виноватой. Ей этого не хотелось.

Расплатившись с полноватой продавщицей, Марина схватила пакет риса и бросилась обратно, к дому. Когда она завернула за угол и пошла во двор, поначалу совершенно не придала значения трущемуся у подъезда мужчине.

Мужчина, одетый в бежевую куртку-плащовку, курил у входа и, казалось, кого-то ждал. Он топтался на месте и поглядывал в совершенно другую сторону.

Когда Марина, делая вид, что не замечает его, торопливо прошла мимо, мужчина вдруг ее окликнул.

— Марина? Марина Кулымова?

— Да? — Девушка обернулась.

Когда ее позвали, Марина вздрогнула всем телом. В душе немедленно проснулся уже слегка подзабытый страх перед незнакомцами. Запоздало она подумала, что отвечать «да» не стоило. Надо было притвориться, что незнакомец обознался. Что она никакая ни Марина Кулымова, а случайная прохожая. Коря себя за то, что сообразила слишком медленно, Марина попыталась выкрутиться:

— Извините? Кого вы ищете?

— Вы же Марина Кулымова?

— Ой, нет! — Она изобразила растерянную улыбку. — Вы обознались. Извините.

Марина было поторопилась уйти, но незнакомец схватил ее за руку.

— Извините, но я вас знаю, — Сказал он.

Девушка обернулась и хотела было уже возмутиться, но мужчина вдруг вытащил ксиву. Мельком показал ей. Сделал это так быстро, что она даже не успела рассмотреть, что же написано внутри книжицы.