Ниочема 3 (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич. Страница 35

Сункар подошел к кровати, глянул на своего бывшего повелителя. Приподнял рукав пижамы, вгляделся во что-то, понятное лишь ему одному, вернулся и, остановившись все на том же ритуальном расстоянии, сообщил:

— Старый хан умер от болевого шока.

— От шока? — переспросил Олег. — Но я даже не успел ничем в него запулить!

Советник глянул чуть снисходительно: мол, что ты, малец, знаешь о жизни? Потом вернул на лицо прежнее беспристрастное выражение и принялся излагать в свойственной востоку витиеватой манере:

— К сожалению или, напротив, к счастью, подобные вещи случаются в этом мире. Давным-давно, когда вас, господин, еще не было на свете, ныне покойный хан был сильнейшим магом, самым сильным во всей степи. В те времена, теперь забытые, он был молод, горяч и дерзок. Испытав своё мастерство в кровавых схватках, он уверовал в свою непобедимость. И тогда обуяла его гордыня, решил он бросить вызов тогдашнему хану. Была великая битва. И настолько сильными заклинаниями швырялись друг в друга противники, что на том поле, где шел поединок, до сих пор нет ни травинки, а лишь гонимый ветром пепел. Сколь ни силен был старый хан, но он всё же проиграл, и молодой воин занял его место.

Сункар ненадолго замолчал. Олег с интересом смотрел на него. Было непонятно, к чему он устроил этот исторический экскурс, но продолжение услышать хотелось. Советник же, видя это, чуть перевел дух и продолжил:

— Не раз другие воины бросали вызов новому хану, но все они потерпели поражение и погибли. Бывший воин и нынче уже бывший хан увидел, что нет в степи противников, равных ему по силе, и посвятил остаток своей жизни получению всевозможных удовольствий. Со дня последнего поединка прошло более десяти лет. Тело хана стало подобно бурдюку с жиром, мускулы его, некогда могучие, превратились в сало, а магические каналы иссохли. Нынче же, когда вновь потребовалось сражаться, они не смогли выдержать напора маны, рванувшейся из ядра при создании заклинания, и начали выгорать, причиняя этим хану невероятную боль. Да, хан убил себя сам. Но именно вы, господин, заставили его потерять голову и забыть об осторожности. Вы его победили, хотели этого или нет.

Тут и Олег вспомнил давешнюю лекцию физрука из гимназии: мол, если форму не поддерживать, то размер магического ядра сохраняется, а каналы деградируют вместе с мышцами. И его комментарий: мол, не бывают сильные маги толстыми, а толстые — сильными.

— Точно! — хлопнул он себе по колену. — Мне же об этом рассказывали!

Первый советник на это лишь кивнул и слегка улыбнулся.

— Ну ладно, — снова вздохнул Олег. Пускай я победил. Но я не хочу быть ханом!

— Я понимаю вас, господин, — кивнул Сункар. — Ханская власть — это, в первую очередь, ответственность за своих подданных и перед подданными. Прежний хан отказался принять эту истину. И я даже рад, что сегодня ночью он перешел в иной мир. Теперь, смею надеяться, народ степи станет жить лучше под вашим мудрым руководством. Если же вы всё-таки не захотите осуществлять верховную власть, вы можете назначить себе преемника. Но, согласно традиции, эта возможность появится не сразу. От сегодняшнего дня должно пройти не менее трех лет. А до тех пор с юридической точки зрения именно вы являетесь ханом Дикого поля. Так что я ожидаю ваших приказаний, мой господин.

Советник вновь поклонился.

— Скажи, Сункар, — в очередной раз вздохнул Олег, — как ты думаешь, могу я грамотно управлять немаленькой страной, ничего о ней не зная? Ни об экономике, ни о культуре, ни о структуре властных органов? Я ведь даже еще не доучился. Этот год мне придется провести на службе в императорской армии, а потом ещё два года в Академии.

— Это не беда, господин. Старый хан и вовсе едва умел читать и считать. Но приказывать никогда не стеснялся.

— И как же тогда ханство не загнулось за это время?

— Всё очень просто: приказывал хан, а исполнял его приказы именно я. Он говорил, что сделать, а я решал, как. Мы можем оставить всё без изменений до тех пор, пока вы не закончите образование. Возможно, достигнув совершеннолетия и получив диплом Академии, вы измените своё решение. Нет нужды спешить.

— Сункар, если прежний хан был настолько плох, почему ты продолжал служить ему?

— У меня не было выбора, — развел руками советник. — Дело в том, что я имел неосторожность принести старому хану магическую клятву. Он тогда был молод и силен, я — тоже молод и достаточно наивен, чтобы верить в человеческое благородство. Я хотел изменить свою страну, а пост первого советника казался мне для этого наилучшим инструментом. Поначалу мне действительно что-то удавалось делать, но после приказы хана стали разрушать мои же начинания. Я видел это, сердце моё страдало, но я не мог воспротивиться слову правителя.

— Хорошо.

Олег принял решение, и внутренне собрался.

— Вопрос насчет моего правления мы отложим до окончания Академии. А прямо сейчас я приказываю следующее: война должна быть немедленно закончена. Уже достаточно погибло молодых здоровых мужчин что в империи, что в степи. Пусть прямо сейчас люди поднимаются и уходят по домам. Я договорюсь с императором, чтобы им не стреляли в спину.

В руках Сункара неизвестно откуда появились блокнот и оправленный в серебро карандаш. Затейливой арабской вязью, справа налево, он принялся записывать Олеговы слова.

— Дальше: всех пленных до единого следует вернуть. Я возьму на себя переговоры с императором о предоставлении транспорта. Тебе же, Сункар, предстоит обеспечить безопасный коридор для машин и автобусов. Нужно как следует объяснить людям новую политику, чтобы какой-нибудь юный батыр не решил продемонстрировать свою удаль, пальнув сдуру по колонне.

— Будет исполнено, господин, — поклонился Сункар. — Но есть одна проблема: уже сегодня к середине дня сюда, в Караим-кала приедут купцы, которым обещан торг.

— Гони всех в шею. Можешь добавить пинков под зад. Моя страна не станет торговать людьми. Им обещал старый хан, вот пусть с него и спрашивают. Кстати: среди этих купцов наверняка найдутся такие, кто числится в имперском розыске. Так?

— Вы совершенно правы, господин.

— Их следует отделить от прочих и без лишнего шума повязать. Пойдут в качестве виры.

Сункар снова поклонился, скрывая довольную улыбку. Торговлю людьми он считал неприемлемой, а самих торговцев попросту ненавидел.

— Тело хана захоронить со всеми полагающимися почестями согласно местных обычаев.

— Будет исполнено, господин.

— И последнее: я сейчас должен отдохнуть хотя бы три-четыре часа. А по истечении этого времени организуй мне связь с императором. Он уже будет знать обо всех переменах, и мы сможем плодотворно пообщаться. Меня разбудить за полчаса до согласованного времени, обеспечить возможность умыться и перекусить. И приготовить одежду моего размера, подходящую для частной беседы двух монархов. Пока что всё, остальное — потом.

Видимо, Хоттабыч втихую ждал окончания разговора. Он тут же материализовался и, явно красуясь и одновременно демонстрируя статус, торжественно произнес:

— О, мой повелитель! Покои твои готовы, и пища твоя ожидает тебя.

Эта речь произвела впечатление, но не совсем то, на какое надеялся хранитель.

— Господин, — удивлённо воскликнул Сункар, — вы сумели договориться с хранителем дворца?

— Не только договорился, но и дал ему имя, — рисанулся Олег. — Теперь его зовут Хоттабыч.

Советник впечатлился:

— Я знаю, какую силу должен иметь маг, чтобы давать имена хранителям. Поверьте, в битве с прежним ханом вы были обречены на победу.

Олег решил нанести добивающий удар:

— Кроме того, я провел ритуал смены владельца. Теперь этот дворец принадлежит клану Песцовых.

Сункар оценил и это, но в совершенно ином ключе:

— Так вы Песцов? Тот самый Ит-кирдык-оглы?

— По крайней мере, люди на улицах называли меня именно так. Но, возможно, они ошибались?

— Нет, ошибки быть не может. По моим сведениям, в роде Песцовых остался в живых лишь один мужчина. Но постойте: вы сказали, клан?