"Фантастика 2024-164". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Трофимов Алексей. Страница 121

Однако какая экспрессия… Впрочем, стоит признать – я немного потерялся. Потому как факт работорговли своими же, русичами, мне об ушкуйниках был неизвестен. Действительно, принципов никаких – как и у распиаренных пиратов века так шестнадцатого-семнадцатого… Но вот про конфликт с Костромой я как раз слышал – и имеет он куда как более глубокие корни. Всё дело в том, что в 1360 году, когда ушкуйники впервые ударили по татарам и захватили некий Жукотин, хан Хизр потребовал от действующего «великого князя» решить проблему. А ярлык на Владимир тогда был как раз у Дмитрия Константиновича… Тот не стал впрягаться за речных разбойников и «вопрос решил» – приказав костромским боярам напоить прибывших к ним ушкуйников, повязать в бессознательном состоянии и выдать в Орду.

Что костромичи и исполнили…

Так что месть «вольных воинов» именно граду Костроме, как и грабеж Нижегородских земель имеет конкретную такую предысторию…

Конечно, напоминать князю о том, что у него самого рыльце в пушку, я не стал, решив зайти с другого бока. Причем выложил все как есть.

– Княже, как ты уже знаешь, правлю я в Ельце, на границе со степью – у самых татарских владений… И что бился я в сече на Куликовом поле, а после и с литовцами, ты ведь также наверняка знаешь?

Дмитрий Константинович с неохотой кивнул, после чего угрюмо добавил:

– Зять мой и великий князь Московский Дмитрий Иоаннович зело просил за тебя, восхваляя заслуги в спасении наших увечных воев. Потому и слушаю тебя сейчас, Федор Елецкий…

Я согласно, с показной благодарностью кивнул, после чего продолжил:

– Так вот. Княжество мое богато плодородной землей-черноземом, леса обширны и полны непуганой дичи, реки кишат свежей рыбой… Владей – не хочу! Одна беда, хоть земля моя и богата, но из-за близости татар людей у меня маловато. Какой я князь с тысячей землепашцев да сотенной дружиной, что осталась после обеих битв?!

Дмитрий Константинович, легонько склонив голову вбок, с ехидным изумлением уточнил:

– И что же выходит, ты желаешь ушкуйников себе на службу позвать?!

Я согласно кивнул, односложно ответив:

– Да.

– Хахахахах!!!

Гридница взорвалась громким хохотом старших дружинников. Усмехнулся и князь, как-то даже мягко уточнив:

– Видно, плохо ты ведаешь о том, кто такие повольники с Вятки, князь Федор Елецкий… Скажу тебе просто – это не дружинники, не вои ополчения. Это разбойники и тати, и интерес у них не в службе ратной, а в грабежах и ином воровстве!

Я согласно кивнул, после чего спокойно, не обращая внимания на все еще раздающиеся смешки, ответил:

– На Дону также есть татарские городки, как и на Каме или Волге. Мой же кром стоит на реке Быстрая Сосна, что недалече от Ельца как раз и впадает в Дон… А между тем поганые с началом замятни зачастили ходить в набеги на нашу землю, угонять людей в полон… Так вот, мне нужны такие вои, кто сможет за каждый набег ударом по татарам ответить, а легче всего это сделать судовой рати! Кроме того, на моей земле есть несколько бродов, коими поганые пользуются. Так-то я приказал каждый из них прикрыть засекой да выставить дозорный пост. В случае приближения татар дружинные должны запалить сигнальный костер. Вот только до любого брода быстрее добраться на веслах, чем верхом. Да и помешать ворогу переправиться легче как раз с судна… Ну и потом, где еще мне искать ратников на Руси после Куликовской сечи?! Одна только Вятка в стороне и осталась!

Я рассказал далеко не всю правду о своих планах на ушкуйников, но в том, что рассказал, ни разу не солгал. И последний эмоциональный возглас, как кажется, окончательно убедил задумавшегося князя. По крайней мере, снисходительная улыбка сошла с его губ, и Дмитрий Константинович, посерьезнев, прямо спросил:

– Будь по-твоему, Федор Елецкий. Иди к ушкуйникам, зови себе на службу… Коли уцелеешь, сильно удивлюсь, но то дело твое. От меня же чего хочешь? Не зря ведь зять за тебя просил?

Я поспешно кивнул, после чего столь же прямо ответил:

– Коли по весне ушкуйники пойдут по Волге и Оке твоими землями, но под моим стягом, не чини им препятствий, княже, пропусти. Со своей стороны обещаю, что не станут повольники под моим началом разбойничать… Разве что, если где пристанем и попросим еды продать, так пусть твои люди цену не ломят.

Князь, немного подумав, согласно кивнул:

– Добро. Это всё?

– Нет, княже, есть и вторая просьба. Ведь ни за что не поверю я, что, приняв Вятку в свою вотчину, ты не нашел сподвижников и в Хлынове! Людей, кто упредит об очередном походе в сторону твоих же земель. Людей, кто знает про всех и обо всем на месте… Сведи меня с таким человеком – большего не попрошу!

Дмитрий Константинович удивленно вскинул брови, словно впервые меня увидел. Напряженно замолчали и дружинники, искоса поглядывая на князя… И тот, поразмыслив пару минут, с видимой неохотой подтвердил мою догадку:

– А непрост ты, Федор Елецкий, ох непрост… Ладно, уж коли обещал зятю, сдержу слово. В конце концов, ты ведь и наших раненых спас. Да, есть у меня в Хлынове один человечек, да сильно непростой…

И вот теперь я сижу за столом у этого самого «человечка», к коему меня и направил нижегородский князь… Как говорят местные – дивно все это! Вокруг земли Дмитрия Константиновича, а вот столица ушкуйников Хлынов стоит наособицу… И пусть в местных землях есть и свое боярство, но в Хлынове, лишь шесть лет назад ставшем этакой вятской Тортугой, наибольшее влияние имеют именно новгородские купцы, зачастую спонсирующие походы волжских пиратов!

Последние, кстати, уже успели всерьез отличиться. Так, они настолько закошмарили частыми набегами Булгар и его земли, пользующиеся в Золотой орде определенной самостоятельностью (особенно с началом «замятни»), что заставили правителей Булгара платить пиратам дань! Мало того, два года подряд ушкуйники (в 1374-м и 1375-м) брали штурмом и грабили новую столицу Золотой орды, Сарай-берке! Правда, такими выдающимися результатами новгородские пираты обязаны, как видно, все той же «замятне» да отсутствию у ордынской столицы вменяемых укреплений. Действительно, до недавнего времени было бы странно подумать, что столице Золотой орды может угрожать серьезная военная опасность…

И уж тем более разбойно-грабительская!

Прервав мои воспоминания и размышления, в горницу вошли челядинки. Одна из холопок тотчас приблизилась к столу с моей стороны, поставив передо мной блюдо с тщательно протушенной дичиной, другая – поднос со свежими пирогами, ароматно пахнущими горячим хлебом. Также на столе нашлось место и душистой копченой рыбе, и квашеной капусте, и татарской конской колбасе, и запеченной целиком утке… Да все под сладкий хмельной мед!

У меня аж голова закружилась от обилия яств и густо ударившего в ноздри аромата блюд; можно смело утверждать, что так обильно и дорого-богато я не едал еще никогда в жизни! Но прежде, чем приступить к трапезе, я обратился к старшей среди девушек, прислуживающих нам с купцом:

– Позови моих ближников, они на дворе в ратном искусстве упражняются.

Чуть полноватая, но определенно фигуристая дивчина, сохранившая абсолютно все классические пропорции от высокой груди до более узкого стана по сравнению с широкими, налитыми бедрами, коротко поклонилась, стрельнув в меня обжигающим взглядом карих очей:

– Все исполню, княже.

От низкого, грудного голоса девушки по спине словно током обдало! В то время как холопка – Глафирой ее зовут – неспешно удалилась из горницы. И бьюсь об заклад, призывно покачивая бедрами при каждом шаге! Отчего сквозь явно тесноватую на ягодицах ткань запоны предельно четко проступили очертания тяжелых, манящих полушарий…

Н-да, сочная девушка, ничего не скажешь. И за услужливостью и обходительностью со знатным гостем вполне определенно угадывается чисто женский интерес и даже приглашение к любовным ласкам и утехам… Но всего пару дней назад оказавшись в доме Путяты, я не знал, как вести себя с чужой холопкой. С одной стороны, жизнь, а уж тем более женская честь лишенной свободы девушки многого не стоят. Но вот вопрос – как относится к ней сам хозяин дома, вдовец? А ну как сам мнет Глафиру жаркими ночами, мужик-то еще в силе… И я в таком случае посягну на «чужое», что вполне может разрушить пока еще хрупкий союз с влиятельным купцом!