Артефактор. Книга восьмая (СИ) - Найденов Дмитрий. Страница 19

То, что солнце уже клонилось к закату, я заметил только сейчас, а это значит, что я провёл тут много часов и пора уже возвращаться. Неизвестно, что может встретиться в таком месте поздно ночью, и проверять это я не хотел.

Очень осторожно коснулся кулона, убедившись, что он не представляет опасности, после чего взял в ладонь и сжал, пытаясь почувствовать силу, заключённую в нём, но несмотря на то, что сам кулон я чувствовал, на мои попытки установить с ним связь, он никак не откликался. Положив его во внутренний карман, я направился по своим следам обратно, решив разобраться с этим позже.

Шёл быстро, но темнота навалилась внезапно, погрузив всё в практически непроглядную тьму, а вот зажигать магический светильник я побоялся, так как это привлечёт ко мне ненужное внимание, но уже через какое-то время я увидел свет далеко впереди, по курсу своего движения и скоро увидел отряд гвардейцев в сотню человек во главе с Медведем, идущий мне навстречу.

Гвардейцы не выдержали и отправились искать меня, когда я не вернулся, да и действие аномалии заметно снизилось, хотя ещё и оказывало своё давление на людей. Через час я уже был в лагере и уплетал наваристую кашу, неимоверно вкусную, а глава моей гвардии сидел рядом и с удивлением смотрел на меня.

Судя по одежде, я скинул не меньше двадцати килограмм, да и в зеркале видя своё отражение, не сразу признал себя, в волосах появились серебристые перья седины, на лбу и вокруг глаз морщины, да и черты лица заострились.

Когда я закончил есть, он не выдержал и спросил:

— Господин, вы уверены, что правильно сделали, отправившись в аномалию одни?

— Да, я не мог поступить по-другому, там была вещь, которую я давно потерял, только вот не знаю, как она туда попала. Это было рискованно, но необходимо, и пусть я чуть не умер, но то, что я там нашёл, должно спасти этот мир от будущих проблем, — ответил я, опуская руку во внутренний карман и вытаскивая кулон, чтобы показать его Медведю, но в тот момент, когда я разжимаю ладонь, кулон лежащий на ней, неожиданно лопается и распадается на три равные части.

— Чёрт, — произношу я от неожиданности, и связь с кулонами практически пропадает, а я не понимаю, что сейчас произошло.

— Он сломался? — удивлённо спрашивает наблюдавший за этим Медведь.

— Не думаю, — тихо отвечаю я, пытаясь понять, что происходит, ведь кулон невозможно ни уничтожить, ни разбить, а тут он сам распадается на три равных куска, если только… Неожиданно приходит мысль, заставившая меня, вздрогнуть.

— Дети. Мои дети! Неожиданно, — говорю я вслух, а сам пытаюсь понять, что с этим делать и что же будет со мной без кулона.

— Мне нужно подумать, оставь меня одного, — говорю я главе Гвардии и отправляю его и комнаты.

Чтобы немного успокоиться, отставляю еду в сторону и погружаюсь в медитации, разделяю сознание и пытаюсь понять, что сейчас произошло. Мой личный кулон, по сути, исчез, но появилось три, которые явно должны перейти моим детям, остаётся вопрос, что мне делать самому? Если я не смогу путешествовать между мирами, то перестану быть Странником? Да и без кулона я могу теперь не возродиться? Слишком много вопросов, на которые у меня нет ответа.

Медитируя и ища ответ, я промучился до самого утра, так и не придя ни к какому решению, поэтому с самого утра, как только рассвело, отдал приказ выдвигаться обратно, к ближайшему порталу.

Назад шли быстрее, так как путь уже был разведан, а аномалий и стихийных порталов не попадалось, так как мы все их смогли закрыть по дороге к пустыне. Как только поздно вечером достигли укреплённого лагеря, уже разросшегося и превратившегося в небольшой город, я сразу прошёл в портальный зал и перешёл в Космический городок. Не выслушивая доклада, отправился в Корею в свою усадьбу, где, поцеловав встретившую меня Хва Ен, сразу сел в машину и поехал на окраину Кёнджу, столицы Кореи. Меня интересовал один небольшой храм, как тут называли его — Храм распятого Бога.

В Корее сейчас было утро, около девяти часов утра, поэтому храм был открыт, и я беспрепятственно прошёл внутрь. Сам по себе, он был построен в традиционном корейском стиле, единственное, что выделяло его среди остальных построек, — это распятие над входом, на которое я, по привычке, перекрестился, хотя в этом мире так и не принято.

Войдя внутрь, осмотрел просторный зал, у дальней стены которого стоял большой крест, перед котором стояли ароматические палочки, которые дымились, наполняя помещение приятно пахнущей дымкой.

В помещение никого не было, и я осмотрелся вокруг, после чего громко позвал:

— Самуил!

Несколько минут ничего не происходило, и я опять громко произнёс:

— Самуил! Я знаю, что ты слышишь меня!

— И зачем так кричать? — спросил голос позади меня, хотя секунду назад там никого не было, и, обернувшись, я увидел, ангела во всей его красе, который ослеплял своим светом, отчего я прищурился.

— О-о, а ты изменился, Странник! Хотя Странник ли? — сказал Самуил, гася свой свет и становясь практически похожим на обычного человека, если только не считать двух призрачных крыльев за его спиной, которые всё равно проявлялись в этом мире.

— Поэтому я и здесь. Что произошло? Я перестал быть Странником? — спросил я, доставая три осколка кулона.

— Как забавно, — сказал ангел и протянул руку, почти коснувшись их, а затем отдёрнул её, не решаясь коснуться.

— Что произошло? — спросил я, наблюдая за его реакцией.

— Это ты мне скажи, что произошло? Ты изменил судьбу этого мира, и теперь даже я не вижу, что нас ждёт, настолько много вариаций, что они меняются ежесекундно, по несколько миллионов раз.

— Я просто отправился в пустошь и разрушил чёрный обелиск, от которого чуть не помер, коснувшись одного из его осколков, а потом забрал кулон, который по пришествию в лагерь, распался на три части. Вот и всё, что я сделал. Там была какая-то странная магия, напоминающая магию смерти, только мне совершенно непонятная.

— Смерти? Ха-ха-ха, насмешил. Это всего лишь Хронос, закапсулированная временная петля. Время — это и есть смерть, ведь ничто не вечно в этом мире, кроме Него. Неожиданно и даже немного страшно, — произнёс Самуил, осматривая меня очень внимательно.

— Но что вообще произошло? Как мне быть дальше? Я что теперь умру и не смогу переродиться? — волнуясь, спросил я.

— Не знаю, я же сказал тебе, что перестал видеть чёткие вероятности будущего. Ты что-то сделал такое, что разрушило весь заложенный алгоритм развития этой ветви миров. Что-то такое, что не было предусмотрено изначальным сценарием или что-то, что имело ничтожную вероятность.

— Чёрт, ответь, что всё это значит?

— Не поминай имя нечистого всуе. Хорошо, я попробую тебе объяснить простым, человеческим языком твоего мира. Что ты знаешь о добре и зле? В чём, по-твоему, заключается основополагающее правило и различие между этими двумя понятиями?

— Зло — это что-то плохое, а добро — это всегда хорошее, что-то ведущее к развитию личности.

— Бред, ты приводишь аргументы семилетнего подростка. Добро — это право выбора, а зло — это отсутствие этого выбора. Именно право выбора даровал нам Творец, и всю свою сознательную жизнь ты совершал этот выбор, который привёл тебя к тому результату, который ты имеешь сейчас. Это всё последствие твоего права выбора, ведь имея его, ты смог изменить будущее всей ветви миров, Древа Жизни, точнее, той части, которая отпала от него. К чему это приведёт, может знать только Создатель. Теперь тут появятся три новых Странника, а что будет с тобой, я не вижу, всё скрыто туманом неизведанного.

— Но ты же Самуил, тебе дана невероятная власть, недоступная нам смертным, — попытался разговорить его.

— Смертным? Что ты знаешь о вас смертных, стоящих выше нас и находящихся ниже? Ты хоть Библию нормально читал? Там есть все ответы и прописаны они очень точно, без возможности неправильно истолковать.

— Ты говоришь загадками, я ничего не понимаю.

— Если помнишь, то там написано: 'Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и