Вернуть Боярство 16 (СИ) - Мамаев Максим. Страница 34

Илья понимал, что этот дневник был предназначен не для таких, как он. Эти записи предназначались какому-нибудь гению от мира магии, талант которого ему позволил бы достичь восьмого ранга и уже тогда, имея в запасе несколько веков, выполнить все пять старших ритуалов в правильном порядке, но судьба распорядилась иначе…

И вот, едва стабилизировав свою энергетику и освоившись с новыми силами, он приступил к ритуалу. Сложному, тяжелому, очень рискованному — в течении девяти дней ему пришлось приносить сотню жертв ежедневно из числа неодаренных, умервщляя их в определенной последовательности и с соблюдением определенных процедур. При этом все жертвы должны были быть детьми от семи до девяти лет, ни старше, ни младше. Пришлось начать собирать всю эту ораву жертвенного мяса года за четыре до ритуала, причем из разных городов, дабы упаси господь не попасть в поле зрения Церкви. Весьма выматывающий процесс, малейшая ошибка в котором привела бы к тому, что пришлось бы начать всё сначала.

С десятого по двенадцатый день необходимо было приносить жертвы уже из числа одаренных. Пятьдесят Учеников, затем десять Адептов и, наконец, двое Мастеров… И вот уже на этом этапе любая ошибка приводила не к необходимости начинать ритуал заново, а к его срыву. Полному и окончательному с невозможностью повторить процесс до того, как четыре другие старших ритуала будут проведены…

При этом был ещё ряд ограничений — все жертвы из числа одаренных должны были быть рождены в строго определенные даты, в соответствии с расстановкой которых и должны приноситься в жертву. И ещё с десяток похожих, странных правил, смысла которых Залесский не понимал, но вынужден был соблюдать.

И лишь после этого наступил финальный этап — на тринадцатый день Глава Рода Залесских пришел к огромной яме, заполненной трупами принесенных в жертву людей. Ему пришлось заняться ритуальным каннибализмом и надеяться, что удача будет благосклонна к нему.

И судьба оказалась на его стороне. Всё прошло, как и было описано — в какой-то момент сознание покинуло чародея, и он упал прямо в яму с трупами. А очнувшись через трое суток обнаружил, что она пуста, а с его телом и аурой произошли огромные изменения. Он тогда долго хохотал, лёжа на дне сырой, склизкой ямы, не в силах поверить своему счастью…

А дальше оставалось лишь следовать изначально разработанному плану — восемь лет неспешной, тщательной подготовки, инсценировка собственной смерти якобы от старости, отпевание, похороны… И наблюдение за всем этим процессом со стороны, в облике своего собственного старшего сына и Наследника. Который на самом деле был не более чем весьма качественным гомункулом, на которого подменил собственного сына ещё многие годы назад предусмотрительный чародей.

Настоящего сына чародей ещё младенцем отдал на воспитание в семью своих самых приближенных последователей — тоже членам Рода Залесских, его дальним родственникам. Он рос как их младший сын и рос куда счастливее своих младших брата и сестры, ведь в отличии от вечно занятого делами Главы Рода или его глубоко несчастной в браке жены, его отец и мать, несмотря на то, что он был им приемным, любили его как родного.

Гомункулом в моменты необходимости управлял призываемый дух из числа разумных, владеющих человеческой речью и осознающих, как устроена жизнь в людском социуме — проще говоря один из тех духов, что предпочитают жить среди людей. Но необходимость в подобном возникала редко — еще семь лет назад, в возрасте, когда у юного «наследника» по идее должны были проявиться магические способности Илья услал его якобы в обучение к некоему своему другу, заявив, что не имея лично возможности посвящать достаточно времени воспитанию сына намерен доверить это дело старому товарищу, которому доверяет как себе. Объяснение было не самым идеальным и по данному поводу немало шептались за спиной Главы, но ему было плевать — как он и предполагал, родичи довольно быстро выкинули это обстоятельство из головы, списав на причуды пожилого Главы. Что его, разумеется, устраивало более чем целиком и полностью.

В общем, план был продуман до мелочей. Однако кое в чем он всё же просчитался, посчитав ничего не значащей мелочью — и из-за этой своей ошибки пережил два десятка очень, очень неприятных часов…

Судари и Сударыни, мои бояре и боярины! Я знаю, очень многие из вас не любят интерлюдии. Я планировал сделать её короткой, что бы не разочаровывать никого, но как-то так вышло, что в процессе работы над данным персонажем меня очень далеко унесло вдохновением. Потому эти две главы более чем на восемьдесят процентов о нем — это один из главных антогонистов, и потому советую даже тем, кого воротят главы не от лица Аристарха, хотя бы одним глазком по диагонали пройтись — что бы потом не удивляться и не спрашивать, откуда у данного персонажа такие возможности или что-то ещё такого плана.

С любовью и уважением, Ваш Автор.

И да, после этих двух глав мы вернемся к Аристарху и устроим хорошую трепку Алёне за неумение правильно использовать новые силы. Как вы не один раз в комментах отметили — она должна была задавить эту парочку даже не вспотев. И могла бы, несмотря ни на какие их артефакты — если бы сражалась толково, а не швыряясь заклятиями на чистой интуиции.

Глава 10

Дело в том, что он посчитал излишним пытаться через своих самых верных слуг в самом Роду повлиять на список тех, кто будет приглашен на похороны. Проводы целого Главы Рода, причем не самого последнего, это событие в некоторой мере светское и на него тоже было принято отправлять приглашения. Прийти могли, конечно, все желающие, никого бы прогонять не стали…

В общем, когда Илья, внутренне усмехаясь, наблюдал за процессом прощания с ним самим (а вернее с ещё одним, даже более искусным гомункулом, один в один похожим на него прежнего) он внезапно ощутил прибытие невероятно мощной ауры. Едва удержавшись от того, что бы начать судорожно вертеть головой в поисках её владельца, он неспешно и как бы невзначай начал оглядывать толпу и через пять минут узрел того, кого искал взглядом.

Боярин Долгорукий, Маг Заклятий и Старейшина Великого Рода, почтил своим присутствием похороны его похороны. И что он здесь мог делать Залесский, как ни ломал голову, понять не мог — слишком высокого полета птица, плюс Долгорукие обитают в Москве и даже их Родовые Земли расположены близ неё. И что сей человек мог позабыть на похоронах Главы обретающегося близ Плесецка Рода было решительно неясно. А от того Илья подозревал самое худшее…

Практически сутки страшного напряжения, когда чародей в любой миг ожидал, что пугающий гость обратится посредством телепатии прямо к нему и прикажет следовать за ним. Или перехватит после самих похорон… Или наведается позже, вечером. А может, просто проникнет в особняк, доберется до него и прямо в его новой спальне устроит ему экспресс допрос — в те времена Маги Заклятий для Ильи Залесского были чем-то сродни небожителей, а потому об их возможностях он имел весьма смутное представление. Лишь в одном был твердо уверен — если чародей такого калибра решит проникнуть незамеченным в их Родовое поместье, никакие охранные чары ему помехой не станут.

Несмотря на всё своё внутреннее напряжение и страх, он не сбежал. Больше того, старательно отыгрывал роль недолюбливавшего отца Наследника Рода, с трудом скрывающего радость от вступления в наследство. Бегство означало бы лишний шум, лишние домыслы и лишние подозрения — и хладнокровный чародей, десятилетиями успешно управлявший и вернувший Роду былое величие, при этом регулярно балующийся запретным волшебством и человеческими жертвоприношениями, отыграл свою роль до конца.

И лишь когда на следующий день он убедился, что опасный гость покинул город вместе со своей немалой свитой, он сумел выдохнуть с облегчением. Худшие опасения не подтвердились…

А дальше начались века упорного и скрытного труда. Ритуалы, в которых он стал ещё осторожнее, поиск талантливых магов не из знатных Родов или из тех, кого в родных краях не жаловали, с целью вербовки к себе на службу. Налаживание связей и контактов в криминальном мире сперва царства, а затем уже и Империи — вот уже пятый век в Совете Темных сидят не меньше четверых его подчиненных. В лучшие дни бывало что и девять человек сидело, что огромное число, учитывая что всего Совет насчитывает двадцать одного члена.