Завод: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович. Страница 46

Уже подходя к своему шкафчику, я вспомнил о планах редактора заводской газеты делать репортаж про ветерана труда. Видимо, это он и есть. Герой репортажа.

Переодевшись, я спустился в цех, и обнаружил на верстака свое первое сменное задание. Это был небольшой лист бумаги, где ставилась число, номера позиций, которые мне надлежало сделать в течение смены, количество деталей и норма.

— Егор, здорова! поприветствовал меня мастер Женя, в начале смены занятый распределением деталей по верстакам.

Он завернул ко мне и положил детали, указанные в сменном задании.

— Смотри, тут ничего сложного, но если что у наставника поинтересуешься. И да, это тебе на весь день, я сразу после совещания буду дёргать за забор.

— А поработать? — подмигнул я.

— Да я с удовольствием, но в военкомат вызывают, — пояснил мастер.

— Родине долг отдавать — это святое.

— Вот тож! Кстати, Егор, тут технологию вернули по «папе-маме», смотрел?

Техпроцесс с уже ставшим знакомым номером, действительно лежал на столе.

— А чего БТЗ замеры делать не будут? — напрягся я.

— Не, они там вроде сами разобрались, по своим справочником норму вывели! — объяснил Женек и подмигнул. — Ты внутрь то посмотри.

Посмотрю. Я заглянул в маршрутную карту и приподнял бровь от удивления — расценка выросла в несколько раз, а работа оказалась разбита на несколько слесарно-сверлильных операций. Теперь, сделав детали, можно было закрыть почти целую неделю по нормочасам.

— Женёк, а Женёк, вопрос у меня к тебе — как ты мужикам на сделке нормочасы считаешь? — спросил я, вернув на мастера взгляд.

— Да вот, смотри, — Женя вытащил из своего блокнота листик, показал мне. — Сделал детали и записываешь — номер детали, количество, расценку и дату, когда было сделано.

— Не будешь против, если я начну запись вести на себя? — в лоб спросил я.

— Э-э… тебе как ученику всё равно никто выше оклада не посчитает.

— Ну не всегда же мне учеником ходить, — я пожал плечами. — Не сейчас, так потом пригодится. Палыч на окладе, а дарить свои часы я никому не собираюсь.

— Хм, — задумался Женёк. — Лады, заодно потом не придется голову ломать где часы брать, когда ты после ученичества перейдешь на сделку.

Я удовлетворённо кивнул и забрал листик у мастера. А когда Женек ушел, не без удовольствия вписал туда сделанные детали по новой расценке. Хорошее начало трудового дня!

Закончив, я изучил детали из сменного задания, полистал техпроцессы, и ничего сложного не обнаружил. Первая позиция — дюралевые уголки, в которых по шаблону надо отверстия проковырять. Даже если шаблон будет кривой, можно по разметке сработать, много времени не займёт. Второй позицией были металлические прямоугольники, будущие кронштейны. В них шла размётка и снятие заусенцев. Ну и третьими были очередные качалки под разметку ушка под горизонтально-фрезерный. Суммарно работы часа на два, и в любой другой день я бы обозначил мастеру, что работы до конца смены не хватит. Но сегодня, пожалуй, растяну удовольствие, потому что взял заказ на петли.

— Ох тебе с утра пораньше навалили! — наставник подошел к моему верстку. — Готов к труду и обороне?

Палыч поглядел на детали, коротко пересказал то, что с ними делать, хотя я и без него знал. Но для вида все таки послушал и даже покивал.

— Ладно ученик, занимайся, если что непонятно — подходи, узнавай!

И Палыч пошёл разбираться со своими позициями. У него как всегда был навален полный стол. Я же для виду навёл у себя на столе рабочий беспорядок, а сам вытащил эскиз Валька и прикинул размеры заготовки. Выписал их на лист и пошёл в материальную кладовую, прихватив бутылку водки. Припрятал ее обернув ветошью.

— Опять, ты! — вместо приветствия встретил меня старый ворчливый кладовщик. — У меня что мёдом тут намазано? Время видел сколько? Через пять минут зайдёшь, когда смена начнется!

— Не ворчите, я вам за сверхурочные заплачу, — я вытащил из-за пояса бутылку водки. — Жидкую валюту принимаете?

Лицо у кладовщика оставалось неподвижным, а вот глаза — раз и потеплели, как будто он на солнышке греться вышел.

— Так сразу бы и сказал, что по делу… давай сюда! — кладовщик даже не успел узнать в чем заключается просьба, как забрал у меня бутылку, и мне показалось, что даже сглотнул слюну.

Видимо настойка, которую он до этого распивал, закончилась, как и закончился хлебный сезон выдачи новой спецовки, когда можно разбиться на водяру.

— Смотри отец, — я положил перед ним листок с записанными размерами. — Мне бы парочку вот таких заготовок.

— Парочку говоришь, — кладовщик задумался, достал из нижнего ящика своего стола огрызок от металлического прутка, который резал вчера.

Такие «жопки» оставались после резки, и их утилизировали вместе со стружкой и прочими отходами. Но на деле никто этого не делал, потому что металл всегда мог пригодиться.

— Ну-ка посмотри — пойдёт? — кладовщик положил передо мной штанген.

Я замерил огрызок и показал кладовщику большой палец.

— Самое оно!

— Ну так! Ты если что обращайся, — заверил он.

С прутком мороки было чуточку больше, из него изначально следовало сделать заготовку для дальнейшей обработки. Но это дело плевое — два раза пройтись фрезой и готово. Но сначала следовало договориться с фрезеровщиком.

Я зашёл фрезерный ряд, проходя мимо Андрея Андреича, не сдержался:

— Ни минуты простоя, ни на копейку брака! Доброго утра, Андреич! Не пачкай руки!

— Нахрен иди, — он демонстративно фыркнул и отвернулся.

Видимо до сих пор злился за мой ход с чернилами. Пусть злится, полезно бывает. Тем более никаких дел иметь с ним я не планировал, а с петлями хотел попросить другого фрезеровщика — дядь Борю, от него мне как раз кронштейны пришли.

— Дядь Борь, а как вы на кронштейнах радиус будет фрезеровать?

Фрезеровщик взглянул на меня изучающе, ну и рассказал, что для фрезеровки радиуса поставить поворот на стол.

— А там каждый кронштейн придётся по четыре раза зажимать, — вздохнул он и махнул рукой. — Тот еще геморрой, а почему спрашиваешь?

Без долгих объяснений, я перешел к делу. Положил на стол фрезеровщику эскиз и огрызки прутков.

— Поможете? А я тогда радиус на кронштейнах сам припилю.

Старый работяга взглянул на эскиз. Для ответа ему понадобилось всего несколько секунд.

— Ну давай, я тебе с двух сторон пройдусь, пока не настроился, и у меня фреза нужная стоит.

— Идёт. Размечать надо? — спросил я ради приличия.

— Обижаешь.

Дядь Боря задал заготовку в тиски, выставил размер и прошелся по огрызку с одной стороны. Потом посбивал заусенцы напильником и, вставив заготовку с другой стороны прошелся ещё раз. Вытащив заготовку, взял большой штанген на 500 миллиметров, выставил размер и чирканул линию от края. Снова вставил деталь в тиски и по новой отфрезеровал.

В итоге через десять минут, дядь Боря положил передо мной отфрезерованный кусок металла.

— Проверяй!

Я одолжил у него штанген, померил и под впечатлением закивал. Фрезеровщик прошелся сразу в указанный эскизе размер, и оставил выступ под петлю с края.

— Пойди пазы под петлю разметь, и я тебе всё сделаю, — сказал он. — Это тебе для жигулей?

— Для них самых

Я ещё раз поблагодарил рабочего и пошёл размечать петли. Андрея похоже задели мои слова, и и когда я шел, он резко потянул на себя шланг воздуха. Я хоть пакость и ждал, но чуть не спикировал на пол, споткнулся о шланг…

— Э! Молодой, тебя походу мамка не научила под ноги смотреть? — ядовито выдал он.

Я огляделся, подошел к столу Андреича и глядя ему в глаза сказал:

— Ещё раз и в глаз.

— Че? — зашипел он.

— Говорю от работы не отвлекайся. И глаза береги. Понял?

Я похлопал по лежащей на его столе подшивке технологии и пошёл прочь. Андреич аж из-за станка выскочил и бросился следом.

— А ну погодь! — рявкнул он.

Ха, чувствуется ещё один кандидат для выяснения отношений вырисовывается. Где же вас хоронить буду? Пусть в очередь встает. Но Андреич похоже решил не откладывать дело в долгий ящик.