Тихоня (СИ) - Бэк Дж. Л.. Страница 42

— Это твоя девушка, чувак? Я думал… ну… Мы все знаем, что ты никогда не встречаешься. Ты почти никогда не видишься с одной и той же девушкой дважды. Я не знал, честное слово.

Он в панике. Вижу, как его взгляд мечется между мной и Бел. У него на лбу выступают капельки пота. Это единственное, что удерживает меня от того, чтобы оторвать его чертову идиотскую башку.

— Убирайся отсюда на хрен.

Он проносится между стульями, а я перевожу взгляд на Бел, которая сидит с открытым ртом. Она выглядит такой же потрясенной, как и я.

— Ты только что назвал меня своей девушкой? — в ее зеленых глазах что-то появилось, что-то более мягкое, чем раньше. Мне это не нравится. Это заставляет думать, что я начинаю ей нравиться, что она в меня влюбляется, и если это так, то у меня будет еще больше проблем.

Я усмехаюсь.

— Не придавай этому слишком большое значение. Я просто хочу убедиться, что он знает, что нельзя трогать то, что принадлежит мне. Видимо, люди плохо слышат и еще тупее, чем я думал. Думаю, ярлык необходим, даже если он фальшивый.

— Дрю, ты в порядке? Что происходит? — ее обеспокоенное выражение лица и шепот раздражают меня. Я качаю головой; в данный момент меня переполняют гнев и ревность, и это не самое лучшее сочетание. На самом деле, это чертовски опасно, и если вымещу это на Бел, мне будет еще сложнее заставить ее делать то, что я хочу.

— Не беспокойся обо мне. Побеспокойся о себе и о последствиях, если позволишь другому мужчине прикасаться к тебе. Я не лгу, когда говорю, что убью кого-нибудь. Я не способен мыслить рационально. Не заставляй меня это делать. Ты хороший человек, и мне бы не хотелось оставлять это на твоей совести.

Она открывает рот, чтобы заговорить, но я не даю ей такой возможности. Бросаю на нее последний долгий взгляд и выхожу из библиотеки, направляясь обратно на холод. Нужно увеличить дистанцию между нами.

К счастью, Себастьяна уже нет, и я направляюсь в сторону Милл. Пока иду, ускоряя шаг, чувствуя жжение в мышцах и пытаясь успокоиться, в моем кармане оживает телефон.

Вытаскиваю его и крепко сжимаю в руке, желая, чтобы он разлетелось на миллион мелких кусочков. Звонок повторяется, и я с сожалением отвечаю.

— Алло?

Низкий голос отца наполняет мои уши.

— Скоро карнавал. Все ли готово?

Продолжаю идти, вдыхая свежий воздух.

— Да, все готово. Включая офис в подвале Милл, где ты можешь провести совещание. Все укомплектовано, как ты и просил. Все в порядке.

— Хорошо. — Одобрительно хмыкает отец. Слышу, как шуршат какие-то бумаги, а затем он снова говорит. — Расскажи, что ты думаешь о девушке, с которой познакомился на прошлой вечеринке?

В животе затягивается тревожный узел. Знаю, что он хочет услышать, но не могу сказать ему это прямо сейчас, когда крови кипит столько гнева.

— Она всего лишь девушка.

— Конечно, да, но, возможно, это хорошая связь.

Мое терпение и желание вести себя прилично лопаются.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал, папа? Что она в моем вкусе? Нет. Она дочь какого-то богача, ищущая рыцаря в сияющих доспехах, а я не такой парень. Ты это знаешь, и я это знаю. Поэтому, пожалуйста, скажи, что ты хочешь, чтобы я сказал для завершения этого разговора, и я это скажу. А еще лучше, заполни пробелы и притворись, что я уже сказал то, что ты хотел услышать, и оставь это.

— Я очень близок к тому, чтобы покончить с тобой и все забрать. Ты этого хочешь? Ты хочешь, чтобы твоя мать страдала? Хочешь оказаться на улице? Я заберу все: футбол, твоих друзей, деньги. Не думай иначе, потому что я так и сделаю. Я не бросаюсь пустыми угрозами, Дрю. Я просто сделаю это. Да, и, кстати, если услышу, что ты снова встречаешься с этой маленькой шлюхой из белых отбросом общества, позабочусь, чтобы от нее ничего не осталось.

Я стискиваю зубы, сжимая в руке телефон, и взбегаю по ступенькам крыльца Милл. Сколько бы раз я ни входил в эту старую деревянную дверь под витражами, она всегда привлекает мое внимание. Как только оказываюсь внутри, мне сразу становится жарко, и я иду прямиком на кухню, чтобы налить воды или чего-нибудь покрепче.

— Я пытаюсь дать тебе то, что ты хочешь. Она просто девушка, отец, я ее не знаю. Мне на нее наплевать. Я танцевал с ней, потому что ты мне так велел. Вот и все. К тому же, похоже, она в любом случае будет никудышной в постели.

Отец издает звук, похожий на фырканье.

— Ну, для этого и нужны любовницы, сын.

Я напрягаюсь и сглатываю, заставляя себя не взорваться при упоминании о любовницах, не вступать с ним в спор и не выговаривать за то, как он обращается с моей матерью.

— Конечно, — невнятно отвечаю я. — Тебе еще что-нибудь от меня нужно? Все приготовления в порядке, и в эту ночь дом будет пуст.

Он вздыхает.

— Нет. Увидимся на следующем мероприятии, и тебе лучше быть гораздо более взволнованным перспективой этой девушки. Она — будущее нашего наследия. Я ожидаю, что ты обратишь на нее внимание.

С трудом сглатываю.

— Отлично. Тогда и увидимся.

Он вешает трубку, не сказав больше ни слова, а я упираюсь руками в кухонный стол. Не понимаю, что происходит. Я играю в шахматы вслепую, и каждая фигура, которую передвигаю, стоит мне еще одной. Все, о чем я сейчас могу думать, это о том, каким, черт возьми, будет его следующий ход, и могу ли я сделать свой собственный до того, как он сделает свой?

Глава 18

БЕЛ

Я смотрю сквозь запотевшее лобовое стекло на трещину, которая проходит от капота до крыши посередине. Она появилась сегодня утром, когда я включила обогрев машины. Это не важно. В данный момент ничто не важно. Мир вокруг может рухнуть, и все, что я сделаю, это пожму плечами. Только не тогда, когда смотрю на смс от мамы с результатами анализов, которые прислал ей врач.

Она действительно больна. Смертельно.

Это не должно быть сюрпризом, учитывая, как тяжело ей приходилось в последнее время, но именно подтверждение от врача настолько прояснило ситуацию, что не могу видеть ничего кроме. Моя мама умирает. Она, черт возьми, умирает. Я зла, очень зла на Бога, на свою собственную мать за то, что она так долго не шла к врачу, теряя драгоценное время, которое у нас могло бы быть для решения этой проблемы, и на отца за то, что он бросил нас.

Мимо проезжает большая красная тележка, ее легко толкает симпатичный футболист, направляясь к футбольному полю, которое превратили в импровизированный карнавал. Все по-дурацки радуются, хотя это всего лишь очередной сбор средств от богачей. На самом деле, я злюсь не из-за карнавала, а из-за того, что происходит в моей жизни. Моя главная задача — помочь маме и обеспечить ее необходимым лечением. Смотрю, как мимо проезжает тележка, и мой взгляд падает на библиотеку. Библиотека находится на другой стороне от парковки, и новый клиент для репетиторства, вероятно, уже ждет внутри. Мне нужно сосредоточиться на этом, составить план и обеспечить постоянную прибыль от клиентов, чтобы я могла помогать заботиться о маме.

Мой телефон жужжит в подстаканнике у бедра. Смотрю на фотографию мамы, мелькающую на экране. Черт. Скорее всего, она хочет знать, что я думаю по этому поводу. Резко вдыхаю, чтобы прочистить носовые пазухи, а затем провожу пальцами по щекам. Если она подумает, что я плакала, это приведет к тому, что она сосредоточится на мне, когда все должно быть наоборот.

Я делаю глубокий выдох и нажимаю зеленую кнопку.

— Привет, мам. Я как раз собиралась тебе звонить. У меня скоро встреча с новым клиентом, но я хотела поговорить о результатах твоих анализов.

В трубке слышны помехи, а затем раздается голос мамы, пронзительный и тонкий.

— О, детка, я не буду тебя задерживать. Просто хотела проверить, убедиться, что с тобой все в порядке.

Наступает долгая пауза, во время которой никто из нас не знает, что сказать. Результаты такие… результаты. Такое чувство, что я ничего не могу сделать, а мама просто не хочет признавать, что мы должны делать все возможное для ее лечения. Она как будто уже все решила. Каждый раз, когда я заговариваю об этом, она говорит, что деньги должны пойти на мое образование, а не на ее медицинские счета. Медицинские счета, которые растут с каждым анализом и каждым рецептом, чтобы держать ситуацию под контролем.