Кодекс Крови. Книга ХIII (СИ) - Борзых М.. Страница 16

— Я, пожалуй, тогда здесь посижу, — покачала головой эмпатка. — Кажется, чем ближе буду, тем больнее будет.

— Тебе здесь одной не страшно будет?

— Ты что⁈ Я же здесь под максимальной защитой! У меня шапочка из фольги! — слабо улыбнулась эмпатка, показывая себе на голову. — Вот уж не думала, что у этого мифа есть под собой основания.

«Адамантий, о чём она?»

«У них в мире кое-кто защищался от излучения шапочками такой формы из блестящего материала, окна им закрывали. Ну… вот я и изменил форму, если ей так привычней».

Понятно, что ничего не понятно.

— Мы постараемся быстро! — я приобнял эмпатку и вернулся обратно на поверхность, где Агафья как раз закончила обчищать карманы Николя и рассматривала старенькую потёртую бумажную карту, на которой был отмечен маршрут и схематическое расположение Ока.

Оглянувшись, я понял, что вампирша успела сделать не только это. Остальные участники экспедиции теперь лежали сваленные в одну кучу и с весьма хитро связанными за спиной рукам и ногами.

Отдельной горкой лежало холодное и огнестрельное оружие, собранное у вандалов.

М-да, я говорил, что Тени в хозяйстве исключительно полезны? Забудьте. Я не представляю, с каким скрипом Агафью отпускали на пенсию с такими-то способностями.

— О, внучок, давай-ка мы его с тобой допросим ласково. Я тут свои вопросы набросала, добавь свои и приступим! — фонтанировала энтузиазмом Агафья.

Я пробежался взглядом по списку вампирши и присвистнул: там было всё: от международных и династических связей клана до перспективных маго-технологических разработок и наличия реликтовых артефактов в родовой сокровищнице.

— Ты же понимаешь, что половина, если не две трети из этого у него под клятвой? — на всякий случай уточнил у Агафьи. — Не ответит, инстинкт самосохранения посильнее инстинкта размножения будет. И к тому же кое-что я и сам тебе потом расскажу из того, что у него по памяти крови просмотрел.

— Без проблем, вычеркни известное, и приступим, — вампирша вогнала клыки в шею Николя и выпустила яд. Француз дёрнулся, приходя в себя, но его глаза тут же затянуло масляным блеском. Он с таким подобострастием взирал на Агафью, что ещё чуть-чуть и начал бы целовать мыски её пыльных ботинок.

— Госпожа, я… — он запнулся, но всё же продолжил… — я сделаю всё, чтобы вас осчастливить!

— Тогда ответь, мой дорогой, на наши вопросы, — промурлыкала вампирша на ухо Николя. — Какое отношение ты имеешь к роду Комариных?

Разговор шёл на французском, но я всё прекрасно понимал. Благо, дед в своё время настоял на включение этого языка в программу обучения Михаила. Интересно не из-за того ли, что прабабка была из родом из Франции?

— Я не имею никакого отношения к роду де Москито, моя госпожа!

— Тогда кто твои родители, Николя Бенуа? — перефразировала вампирша.

— Я — сирота, моя госпожа! Меня воспитывал род.

Мне показалось, или его голос уже не сочился таким обожанием как раньше?

— Что записано о тебе в родовых метриках? — продолжала упорствовать Агафья, а я же заметил, как вены на руках у Николя принялись светиться алым, будто по ним то и дело пробегал огонь. Зрачки Бенуа закатились, глазные яблоки покраснели, рот открылся, и из него вырвался столб пламени вместе с фразой:

— Я — дар богу Бенну!

Агафья успела уйти в тень, а передо мной Николя превратился в некое подобие огненной птицы. Жар-птица это или ещё какое порождения огня мне было не особо интересно. Я резко взмыл в воздух, налету меняя ипостась на змеиную, когда на место, где я только что стоял, ударил столб пламени.

— Вы посмели посягнуть на дар богу и поплатитесь за это! — из горла Николя клекотали угрозы вперемешку с пламенем. Похоже, кто-то нечасто использовал оборот. Интересно, как его с такими способностями отнесли лишь в двадцатку по силе? Или определять родных со вторыми ипостасями в младшие рода — это повсеместная практика?

Птичка взмыла в воздух и попыталась меня догнать, но даже моих скудных полётных умений хватило, чтобы уйти из-под её огня. К тому же я поднимался всё выше, что у преследователя с непривычки получалось из рук вон плохо.

Николя выматывался всё больше, бестолково махая крыльями, чтобы удержаться в воздухе. Его пламя стало терять яркость, а вместе с ним затухал запал нашего огненного родственничка.

Похоже, он тоже почувствовал угрозу, раз экстренно начал снижаться, чтобы не грохнуться с высоты в несколько десятков метров. Но осознание пришло слишком поздно, и последние десять метров Бенуа летел уже голышом и без сознания. Я чудом успел подхватить его хвостом, не дав разбиться.

«Бабуль, выходи! — позвал я вампиршу. — Отлетался наш огненный птиц!»

Агафья тут же вышла из тени соседнего валуна и принялась снова разглядывать теперь уже голозадого француза. Одежда и волосы на нём сгорели полностью, как и борода с усами, брови да ресницы.

— Тьфу! — сплюнула вампирша, уже занеся руку для удара, но вовремя остановившись. — Так ещё сильнее похож стал!

— Ты мне лучше скажи, что такое дар богу? — попытался я отвлечь вампиршу от рукоприкладства.

— А чтоб я знала… — задумчиво прикусила та губу в раздумьях. — И ведь так бестолково летал, что, похоже, у этого петуха огненного первый оборот был… Да и допрос наш как-то уж очень быстро завершился.

Я показал через кровную связь Агафье всё, что успел просмотреть из памяти крови Николя.

— А может, и правда не врал? Про Комариных там вообще ни намёка, — засомневалась вампирша. — Может, и не наша кровь? Может, это копия, как копию Райаны твой папаша сделал?

— Нет, — я покачал головой. — Кровь точно наша. Сама же пробовала. Да и сходство с дедом, сама видишь, какое. И магия крови у него есть, только неразвитая. У него огонь — основная стихия. Он и яд твой выжег огнём. И не иллюзия он тоже, ведь после оборота с него иллюзия бы слетела, как пить дать.

— Слушай, а может, ну его? — неуверенно предложила Агафья. — Сделаешь свои дела, и уйдём? Нам ещё таких проблемных родственников не хватало. Своего геморроя навалом, отгружать вагонами можем.

— Дорогая, у меня Комаринской крови не так много, чтобы я ей вот так разбрасывался. Так что забирать будем и разбираться. Мне больше интересно, как его Комаро проморгал? Это же мы с сестрой не последние Комарины, выходит, были. А если у этого ещё и семья имеется… — но я тут же оборвал себя, — странно, что семьи не имеется. В памяти крови ничего такого нет.

Я открыл портал в казематы Хмарёво и самым бессовестным образом реквизировал блокираторы магии по форме наручников. А после, чуть подумав, добавил к ним ещё и ошейник. Так оно надёжнее. Бог у Николя уж больно жадный оказался, своё просто так отдавать не захотел.

Защёлкнув все «украшения» на родственничке, я чуть успокоился и решил даже пожертвовать для Николя один из алхимических пузырьков с тонизирующим эффектом.

— Что с остальными делать будем? — задала сакраментальный вопрос Агафья, рассматривая два десятка военных с нашивками не то водопада, не то ручья на форме. Клановая охрана.

— Убивать не с руки. Вроде бы как и родственники, хоть и дальние, — пожал я плечами. — Где у Бенуа штаб-квартира? Вернём, чтоб дальше вандализмом не занимались и нам не мешали.

Агафья нахмурилась, что-то вспоминая.

— До революции была в замке Бри-Конт-Робер, но после… многих аристократов разметало по Европе, словно пепел с погребального костра.

Я ещё раз покопался в памяти крови Николя и, сориентировавшись в его воспоминаниях, открыл портал в место, откуда родственник начал свою экспедицию к Оку.

Палаццо Борромео на озере Лаго Маджоре, регион Пьемонт

Свадьба графа Висконти Борромео

Наследник князя дель Ува Микаэль веселился напропалую. С момента снятия личного проклятия в землях русов он только и успевал менять любовниц. Кажется, за последние три месяца в его постели перебывала добрая половина вдовушек по ту и эту сторону Альп и треть замужних скучающих аристократок, желающих пощекотать себе нервы и не только встречами с Микаэлем.