Кодекс Крови. Книга ХIII (СИ) - Борзых М.. Страница 38

М-да, а он мне такого не рассказывал…

— Кому же охота признаваться в собственной слабости? — философски отозвался на мои размышления алтарь.

— Ты мне вот что скажи, перенести тебя можно?

— Это выдрать отсюда и вкопать в другом месте предлагаешь? — усмехнулся алтарь. — А у вас столько добровольных жертв наберётся, чтобы прикрыть нас? Тут как бы это все не для красоты развешено…

Я ещё раз окинул взглядом лабиринт с телами добровольных жертв. Что верно, то верно… Не для красоты, а для сокрытия, раз даже боги не докопались.

— А как в прошлый раз нашли такое количество добровольных жертв, ещё и высокоранговых?

— Мир здесь пережил не одну цивилизацию. Были и фанатики… — обтекаемо ушёл от ответа алтарь.

А я почему-то вспомнил пирамиду и жертвоприношение, устроенное для меня системой в одном из миров, куда меня провёл Мангустов. Фанатиков там хватало.

— Ну или одна небольшая, но очень победоносная война… или восстание, — вслух озвучил я ещё один способ разом получить такое количество магов. Берёшь родителей и под страхом смерти их отпрысков получаешь добровольных жертв.

— Вариантов хватало, — признал очевидное алтарь, — но на войне все средства хороши.

В любом случае я не хотел заниматься чем-то подобным. И потому перенос теперь выглядел реальным, но несколько сомнительным, с точки зрения собственной морали.

— Да перестань ты так страдать, — вновь откликнулся алтарь. — Думаешь, я не понимаю, что ты хочешь избежать геморроя? Но от тебя здесь уже ничего не зависит. Он в любом случае будет. Другое дело, что лично мне ты ничего не должен. С нами ты расплачивался регулярно за любую помощь. А полностью освободился от печатей сам. Так что являться во сне и требовать последний элемент мы не будем. А с Ольгой поговори, ей встреча с Бореем нужна совсем по другой причине.

Ольга играла с осьминожками, сидя на краю бассейна. Её эмпатические способности особенно полезными были с детьми. Те пока не могли объяснить свои потребности, поэтому Ольга выступала эмоциональным переводчиком с детского на взрослый язык.

Сама эмпатка при этом улыбалась, но взгляд её оставался грустным. Она будто ушла глубоко в себя, стараясь не показывать собственных чувств.

Я осторожно приобнял за плечи Ольгу и пристроил подбородок у неё на плече. Она была напряжена, как струна, с прямой спиной, не желая расслабляться в моих объятиях.

«Ты нашла его, — тихо сообщил ей по связи. — И он ответил».

Ольга замерла, словно испуганная пичуга. Её потряхивало.

«Если готова, Райо нас проведёт».

Я успел досчитать до пяти, пока Ольга кивнула. Это время ей понадобилось, чтобы скрыться в ледяной панцирь. Сейчас она ощущалась ледяным торосом, без чувств и эмоций. Подозреваю, что это нужно было, чтобы банально не сорваться в эмоциональный шторм.

Перепоручив малышей эргам, мы отправились к Райо. Он ждал нас за пределами бассейна.

— Готовы? — поинтересовался он, при этом обеспокоенно взирая на Ольгу

Мы кивнули, и дракон открыл зеркало портала.

Чего я точно не ожидал, так это выхода на океанское или морское побережье. Чуть в стороне от нас находилась огромная скала, поросшая лесом и укрытая почти сплошным ковром из водорослей и тины, выброшенных океанскими волнами. Скала выступала в бурлящие волны мысом. Земля под нашими ногами отчётливо гудела и вибрировала.

— Райо, похоже, мы выбрали не самое удачное время для визита. Чувствуешь толчки под ногами?

Дед только понимающе усмехнулся:

— Смотри! — он указал рукой на скалу.

Вибрация всё усиливалась, пока не раздался хлопок, и из недр горы не вырвался смерч. Он понёсся по водной глади, словно пробка из бутылки игристого вина. Вибрация спала, а гул стал больше похож на хрип или даже сип.

Мне же эти смерчи по оттенку силы очень напомнили те, что удерживали миллионы тонн песка на границе с Великой Пустыней накануне пережитой нами волны вторжения.

Сопоставив некоторые факты, которые слышал в амфитеатре основателей родов, я уточнил:

— Это и есть тот Отшельник, который попытался помочь отразить последнюю волну вторжения? Это его рисунок силы мы видели на песчаной буре и на урагане на границе?

Райо кивнул.

— Думаю, да. Он отдавал долг за гостеприимство.

Да то ещё гостеприимство. Не хотели принимать, поселили на отшибе империи. Если бы не Райо… а с дедом ещё и магией поделился.

— Ну, пойдём в пещеру знакомиться, — я двинулся по берегу в сторону горы, прикидывая, что, вероятно, придётся подлетать со стороны моря, — только как-то бы предупредить, чтобы нас смерчем в океан не унесло. Незваным гостям не всегда рады.

— Это не пещера, — тихо ответила Ольга, так и не сдвинувшись с места. — Это место, где когда-то было его сердце.

Эмпатка без раздумий вошла в морские волны и профессиональными гребками поплыла к горе.

Лишь сейчас, присмотревшись, я понял, что мне напоминала скала. Это был окаменевший дракон, лапами упирающийся в песок и смотрящий в сторону океана. То, что я принял за мыс, оказалось его хвостом, а смерчи выходили между его лап. Звук хлопка, скорее всего, соответствовал вырывающейся на свободу из грудной клетки стихии. Но тогда каждый смерч — это удар сердца. Вот только можно ли так замедлить своё сердцебиение?

Прошло не меньше пяти минут, а вибрация под ногами так и не повторилась, хоть гул и усилился. Боги, что же это за жизнь такая, если его обратило в камень, вместо сердца остался осколок первостихии, имитирующий биение сердца, но дракон всё ещё находился в сознании. Ведь как-то же он ответил на призыв Ольги?

Мы с Райо сменили ипостаси на драконьи. Он отправился к старому знакомому первым, я же осторожно подхватил лапами Ольгу из воды и понёс её на встречу с другом спустя сотни тысяч лет.

Но подлететь близко мы не смогли. Сплошная стена ветра заставила замереть нас на месте и приложить максимум усилий, чтобы не отлететь в океан.

«Отпусти!» — услышал я через кровную связь просьбу Ольги.

«Куда? Ты с ума сошла? Там смерчи, камни! Разобьёшься!» — возмутился я.

«Он ждал меня сотни тысяч лет. Он поймает».

Вспоминая разговор Ольги с алтарём, я всё ещё сомневался. Всё во мне требовало не отпускать свою женщину. Именно так, свою. Но я вспомнил, что тот же Борей и хотел посадить Ольгу в золотую клетку. Чем это обернулось, я знал. К тому же у каждого из нас в прошлом были долги. Просто кому-то предоставлялась возможность с ними расплатиться, а кому-то нет. У Ольги эта возможность была. Все эти годы она винила себя за отсутствие веры другу. Сейчас же имела возможность отпустить груз вины. Для этого мне лишь нужно было отпустить её. Я разжал лапы.

Ольга узнала его сразу. Некогда огромный красавец, властитель неба, он окаменел. Камень разрушается медленней тканей. Но у камня не было эмоций, а у Борея они были.

Эмпатка чувствовала его безразличие, проблеском в котором было узнавание Райо, не более того. Общаться ни с кем он не хотел, да и не мог по определению. Камень молчит и наблюдает, как закат сменяет рассвет, как год сменяет год, а тысячелетие — тысячелетие. К чему вновь пробуждать чувства, если он больше им не верил. Один раз доверившись им, он потерял самое дорогое, что было у него в жизни.

Ольгу пронзила боль. Она что-то отвечал Михаилу и Райо, но сама уже мыслями была там. Даже не отдавая отчета своим действия, она отправилась к тому, перед кем была бесконечно виновата. Кого. сама не желая того, сломала.

Два дракона последовали за ней. Серебристый подхватил её из воды и понёс навстречу боли и чувству вины.

Но Борей не хотел встречи. Стена встречного ветра не подпускала их близко. Её он и вовсе не узнал, а долг Райо он выплатил с излишком. Тогда Ольга не придумала ничего лучше, чем вспомнить их любимую игру.

Когда-то в прошлой жизни он вознёс её над облаками к самому солнцу, она чувствовала себя парящей птицей и, забывшись, сошла с его спины. Свободный полёт захватил, восторг пузырился в ней, а бедному Борею пришлось изрядно извернуться, чтобы поймать её. После первого раза он костерил её на чем свет стоит полчаса минимум, но сдался, когда она его чмокнула в нос в избытке чувств и попросила повторить.