Пермский Губернский. Виват (СИ) - Бергер Евгений. Страница 17

— ЧТО⁈ — глаза Спартака налились кровью, и он очень злобно посмотрел на меня: — Ваша Светлость, это же каламбур? Каламбур, да⁈

— Ну, конечно. — я похлопал Голубику по плечу: — Она такая фантазёрка!

— Мы живём в одном доме, дружок-пирожок. — улыбнулась наглая горничная: — Как только ты уснёшь, Хищница-Агни тут же съест твою девственность.

— У меня её нет.

— КАК⁈ — лицо Голубики побледнело, и мне показалось, будто её душа покрылась трещинами от разочарования: — Кто посмел?!?! Ах, да… Точно! Наша рыжая бестия. Как я могла забыть? И, как она в этом деле? Всё-таки, умеет работать ртом?

— Агнесса! — возмутился Спартак: — Тебе уже не шестнадцать лет! Следи за языком!

— Ты же знаешь, что я сделаю всё ровным счётом наоборот? — хмыкнула Агни, и взяв меня за руку, начала изъяснятся так, словно была дочкой не крутой НЕХ, а настоящего сапожника.

— Ужасно себя ведёшь. — нахмурился Спартак: — Простите её, Ваша Светлость… Это я виноват в том, что она стала такой.

— Конечно, ты! А кто ж ещё? Всё! Поезд ушёл. — холодно произнесла Голубика: — Проваливай отсюда, пока я тебя не вышвырнула! И даже не смей следить за мной или моим Хозяином! Если я узнаю, что ты суешь свой мерзкий нос не в свои дела — получишь.

— Ага. — тяжко вздохнул Спартак: — Фёдор Александрович… Так уж вышло, что я никому не доверяю в этом мире. Но судьба обязывает меня довериться вам.

— Не переживайте. С моей стороны, никакой активности! — честно признался я.

— Радует. — убийца кивнул на прощание и поспешно покинул магазин специальной одежды.

— Идиот. — от Агни исходила такая душевная боль и злоба, что даже мне стало очень неприятно: — Как же я завидую семьям с нормальными отцами. Вот Дядя Саша был — потрясающий отец! Он очень тебя любил. И готов был пойти ради тебя на всё… Если бы он не погиб, то ты сейчас был бы самым счастливым человеком в мире! А этот… Просто жалкая пародия! Вот скажи мне, как можно уйти от жены и ребёнка? Как?

— Понятия не имею. — пожав плечами, ответил я.

Конечно, хотелось бы ей рассказать про моего настоящего отца, ибо в сравнении с Мегардом — Спартак был просто лапочкой, но думаю, что лучше не стоит.

— Вот и я тоже. — вздохнула Голубика, но тут же улыбнулась и взяла меня за руку: — Но, пока этот старый хрыч бесится из-за тебя — я счастлива! Спасибо большое, Фёдор Александрович. Знаешь, наверное, я влюблюсь в тебя.

— Это ещё, зачем? — возмутился я.

— Представляешь, как наши отношения вскипятят этого засранца? О-о-о, как представлю, так по всему телу бегут мурашки от удовольствия!

— Любить надо не на зло, кому-либо, а от чистого сердца. Поэтому, не будь дурой! И не неси ерунды. Костюм подошёл?

— Подошёл!

— Отлично! Тогда берём и возвращаемся домой. Нужно сделать ещё парочку подготовительных моментов для встречи Ксюши.

* * *

Жизнь бога войны состояла из постоянной работы, за редким исключением простоя на промежуточных планетах. Там я мог отдохнуть и привести свои мысли в порядок. Если, конечно, то, что творилось в моей голове вообще можно было назвать мыслями… Скорее, обрывки батиных приказов, военные построения, фразы для устрашения недовольных гуминитов и непонятное на тот момент — чувство неудовлетворённости.

Прочитав приличное количество книг по человеческой психологии, я понял, что это было, так называемое — «профессиональное выгорание». Это, когда завоеванные планеты уже не приносят былой радости. А похвала от Всебога вызывает лишь кислую полуулыбку.

Тогда я уже, ничего не хотел. И, наверное, ни к чему не стремился. Почему? Наверное, всё дело в отсутствии самого понимания, что такое «отдых».

Но сейчас я был осведомлён, что далеко не всегда нужно думать о поставленных целях и задачах. Для тела человека и его ментальной составляющей необходим настоящий отдых. Причём, не просто сон, а состояние, когда ты полностью переключаешься на другой вид деятельности.

Поначалу ситуация с Ксюшей казалась мне, чем-то вроде неприятной занозы, которая всё никак не хотела вылезти и отдавала неприятной ноющей болью.

Однако, сейчас — это было веселье! Истинный отдых, о котором я столько всего прочитал в человеческих книгах.

Дети собирают конструктор. Мужчины собирают классические автомобили или строят дома. Боги — разрабатывают хитроумные планы, чтобы как следует с этого поугарать.

А, как тогда мне добраться до Мегарда, если я буду продолжать вести себя, как раньше? Нет уж! Я посидел в темнице тысячу лет. Подумал о своей жизни… Прилетел сюда. Вновь подумал о своей жизни. И пришёл к выводу, что во-первых — крабовый салат, это самое охрененное изобретение местного человечества! А во-вторых — если зацикливаться на одной лишь добыче ресурсов, то я попросту сойду с ума.

И, к тому же — быстрее я от постоянных волнений к цели не приду.

— Нет, ну салат… Моё почтение! — произнёс я, уплетая за обе щеки то, что нам выдала с собой Иришка: — Не была бы она шпионкой — женился бы без раздумий!

— На этой мелкой секретарше⁈ — возмутилась Ириска: — Она же хочет совратить тебя чисто ради разведки! Знавали мы таких… Поматросит и бросит.

— А ты попробуй её салат из крабовых палочек! — я протянул горничной контейнер.

— Не правильно ты, Дядя Фёдор, крабовый салат ешь! — из гостиной вышел кот в элегантном красном шарфике и присел возле двери: — Нужно его с чёрным хлебушком… Ням-ням… потреблять! А ты чистоганом хаваешь!

— А у нас есть черный хлеб? — поинтересовался я.

— Был. В холодильнике. — Ириска осторожно обнюхала контейнер, а затем взяла ложку и попробовала. На её щеках тут же выступил румянец, а хвост завертелся, словно пропеллер: — Какая гадость! Можно я ещё возьму?

— Бери, конечно! Она наготовила, как на роту солдат. — ответил я, и плюхнувшись на диван, взглянул на часы: — Так… Сколько там у нас?

В эту же секунду зазвонил домофон.

— Приехали! — воскликнула Ириска и тут же встала рядом с дверью.

— Агни? — позвал я.

— Бегу-бегу… — с неохотой ответила Голубика и тоже пришла в коридор.

Кот сперва сидел и с любопытством смотрел на всё происходящее, но затем начал тихонько пятиться в сторону дивана.

Дверь распахнулась, и к нам зашли Ксения и Беллз. Было слегка непривычно видеть их в обычной одежде. Как правило, они всегда такие строгие! В форме или деловых костюмах. А тут — такие две девочки в лёгких пальто.

— Приветствуем вас, Госпожа! — отрапортовали Ириска и Голубика, после чего поклонились слегка озадаченной гостье.

— Эм-м… Здравствуйте. — ответила Ксюша, а затем посмотрела на меня: — Так значит у тебя… две горничные?

— И один дворецкий. — добавил я, указав на то место, где секундой ранее стоял кот.

Этот производственный махнат опять испугался Беллз и попытался спрятаться за диваном, но в итоге застрял. Его пушистая чёрная задница теперь беспардонно торчала, на месте перебирая лапками.

— Занятно. — Ксюша прошла дальше, внимательно оглядывая мою квартиру: — Так, значит… Это и есть твоё жилище?

— Ага. На поместье пока не заработал. Но думаю, что всё впереди. — с улыбкой ответил я.

— В тесноте, да не в обиде! — тут же вставила Беллз, поглядывая на испуганную жопку кота: — А мы вам тортик принесли! Так сказать, отпраздновать новоселье.

— О, премного благодарен. — кивнул я: — Агни! Займись тортиком. Ирис — помоги леди с вещами.

Голубика взяла коробочку и хотела её вскрыть, но я жестом указал на холодильник. Горничная ударила себя по лбу и удалилась на кухню.

— Как верно подметила Беллатрис — в тесноте, да не в обиде. — я проводил девчонок во вторую спальню: — Вот комната для Беллз. Вторая спальня — для меня и Ксюши. А горничные будут спать на диване в гостиной.

— Погоди! Но мы же договаривались, что Голубика будет жить отдельно? — юная Госпожа Артова с подозрением сузила ярко-голубые глаза.