Тайфун (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 12

И опять не всё. Один из паломников, шестидесятилетний отставной чиновник Петр Соколов, будучи неплохо знаком с фортификацией, занялся приведением в порядок монастырских укреплений вместе с инженером Бугаевским, а давно вышедшие в отставку унтер-офицер лейб-гвардии Николай Крылов и гренадер Петр Сергеев попросили прапорщика Никоновича зачислить их на вторичную службу.

Обязанности коменданта и начальника гарнизона возложил сам на себя настоятель Соловецкого монастыря архимандрит Александр. В молодости ему довелось быть полковым священником, и потому кое-какое понятие о военном деле он имел.

18 июля 1854 года к островам подошли английские 26-пушечный винтовой фрегата «Эвридика» и пароходофрегат «Один» — имеющий на борту шестнадцать пушек.

Командор Фредерик Сеймур решил предложить защитникам монастыря сдаться. По его указанию на фок-мачте «Эвридики» подняли флажный сигнал, означавший по морскому своду приглашение противника к переговорам. Наивный английский юноша, на Соловках не было ни одного моряка. Некому было разбирать флажковую азбуку. Командор ждал-пождал, да и решил подкрепить визуальные сигналы звуковыми. С борта «Эвридики» произвели три предупредительных выстрела. На что надеялись? Архимандритом Александром это было воспринято как начало боя.

Замаскированная на берегу батарея из двух старых монастырских пушек, руководимая унтер-офицером Вицентием Друшлевским, тут же дала ответный залп. И отнюдь не холостыми. Ядрышками каменными пальнула. Англичане ответили всем бортом, но с огромным перелётом, ядра ударились в ров перед стенами монастыря. Размещенные на крепостной стене орудия тоже окутались дымами, но достать до кораблей не могли. А прибрежные пушки времен Иоанна Васильевича произвели ещё несколько залпов и одно из маленьких ядрышек пробив фальшь-борт фрегата попало в приготовленные на палубе картузы с порохом. Произошёл взрыв, 32-фунтовое орудие, проделав огромную дыру в фальшборте, свалилось в воду, а ядро пролетело дальше и убило рулевого на мостике. На «Эвридике» бросили стрелять и ломанулись прочь от берега, его примеру последовал и «Один». На этом в первый день боевые действия закончились.

Бой закончился, а всякие хорошие новости нет.

— Ваше Высокопреподобие, там два баркаса с людишками со стороны Святаго озера прибыли, — щёлкнул каблуками сапог унтер-офицер лейб-гвардии Николай Крылов.

— Вороги? — вскинулся задремавший после бессонной ночи прямо на троне архимандрит Александр.

— Не, наши, Ваше Высокопреподобие. Детишки безусые. И с ними два офицера. Одеты больно странно.

— Ну что ж, пойдём глянем, что там за люди. Точно не англичане?

— Не, по-нашему говорят. Хотя есть среди них и инородцы. Киргизцы видать.

На берегу около двух вытащенных на половину на камни баркасов и правда были совсем молодые люди, не отроки, но усики над губой редко у кого пробиваться начали. И, как и говорил унтер-офицер Крылов, имелись среди них инородцы, половина примерно, те самые «киргизцы», а ещё одежда на них была странной. Серо-зелёные длиннополые шинели, такие же, из той же самой материи, картузы с большим козырьком и довольно высокой тульей. В цвет шинелей и картузов были и штаны, заправленные в короткие со шнуровкой сапожки. На плече у всех висел штуцер явно не русской выделки, не видал таких до этого архимандрит Александр. Молодёжь стояла возле двух громоздких сундуков, вытащенных из баркасов. Чуть в стороне прохаживались у воды два офицера, судя по эполетам, но, что удивительно, в такой же непонятной форме. Один из офицеров, увидев подходящий людей, оправил шинель и чётким строевым шагом подошёл к отцу Александру.

— Разрешите представиться, Ваше Высокопреподобие — лейб-гвардии майор в отставке Михаил Юрьевич Лермонтов. Благословите, Отче.

Событие семнадцатое

Я не пытаюсь запугивать людей перед боем. Это же бессмысленно. Я запугиваю людей в бою.

Майк Тайсон

Название «Гонконг» означает «благоухающая гавань» и происходит от названия местности в современном районе Абердин на острове Гонконг. Здесь когда-то торговали изделиями из ароматной древесины и благовониями. Узенькая полоска воды, разделяющая Гонконг и полуостров Цзюлун, носит название бухта Виктория. Это один из самых глубоких естественных морских портов в мире. Около каменного пирса, далеко вдающегося в бухту, изготовленного трудолюбивыми китайцами, стояло два парохода военно-морского флота Соединённого королевства: винтовой фрегат «Хайфлаер» («Highflyer»), и винтовой шлюп «Арчер» («Archer»). На борту «Хайфлаера» расположились на мостике капитан фрегата командор Эдмунд Хиткоут и губернатор Гонконга Джон Бауринг. Передавая друг другу новенькую, блестящую на солнце полированной бронзой подзорную трубу, они разглядывали идущий в их сторону только на паровой машине парусно-винтовой шлюп «Бриск».

На мостике уже можно было разглядеть офицеров, в том числе и командира англо-французской эскадры, явно идущей из Шанхая, командора Эрасмуса Оммани. Его рыжую заросшую огромными бакенбардами физиономию ни с какой другой не спутаешь.

— Свистать всех на верх, — распорядился командор Хиткоут, повернувшись на секунду к стоящему рядом старшему помощнику, — устроим достойную встречу командору Оммани. Он помнится любит всякие парады.

— Ес, сэр! — Уильям усмехнулся в седые усы и махнул рукой боцманмату.

Заливистые трели разбудили сонную послеобеденную тишину фрегата. Из всех щелей полезли заспанные матросы, на ходу натягивая синие робы.

Виктор Германович стоял на мостике «Бриска» и тоже украдкой поглядывал на стоящие у пирса стационеры. Видимо что-то пошло не так в Реальной истории, так как Иван в Пхеньяне рассказывал ему, что в Гонконге не то, что кораблей военных нет у Англии, но и укрепления батарей разобраны, вместо старой крепости строят новую, выше на склоне горы Пик, а на месте старых батарей разбили ботанический сад в английском стиле с розовыми кустами и магнолиями. Вот второе можно уже разглядеть. Действительно орудия стояли прямо на травке и камнях на склоне горы, а часть острова за причалом выглядела живописно, как и любая стройка.

— Приготовились, — почему-то шёпотом дал команду Сашка. В горле пересохло? Так нет. Боялся, что наглы выстраивающиеся в ровные ряды на баке и квартердеке винтового фрегата услышат? Куда там. Между ними еще кабельтов целый.

— Приготовились! Приготовились! Пригото… — команда прошла вдоль фальшборта, обогнула корабль и пришла с кормы.

За фальшбортом стояли на коленях больше сотни матросов и калмыков снайперов. Матросы с Шарпсами, а калмыки во главе с Бамбой со своими огромными «уточницами». Весь борт «Бриска» сорок метров. И все «желающие» стрельнуть в супостата никак не умещались. И Сашка вместе с Бамбой придумали конвейер что ли. Разделили всех желающих пополам и потренировались пока восемь сотен миль спускались от Шанхая к Гонконгу. По команде встают первые номера и делают залп и тут же отходят назад, становятся на колени и перезаряжают винтовку, в это время вторые номера делают шаг вперёд и бьют по выжившим целям. На многое и не надеялись. А тут такой подарок англичане решили преподнести, додумались на палубе выстроить всех, кого надо убить. Вон в чуть отличающейся форме комендоры. Вон блестят золотом офицеры. Столько целей, что и глаза разбегаются. Точно по три, а то и по четыре раза придётся конвейер прокручивать. Хотели просто выбить всех, кто был на палубе, вылезут же праздношатающиеся и офицеры, увидев «свои» подходящие корабли. А дальше проще, выбивай всех, кто вылезет на палубу. В чём минус фрегатов всяких и прочей мелочи? Да в том, что нет нижних палуб, и к орудиям тайными тропами, скрываясь за бортом не проберёшься. Орудия все стоят наверху и для тех снайперов, что сейчас лежит на квартердеке «Бриска» нет почти мёртвых зон, а если и есть, то это не возле орудий. Никак не смогут ответить на обстрел наглы с фрегата с красивым названием «Высоколетящий», нужно будет его в переводе на русский оставить кораблю после включения его в состав флота Великого Джунгарского ханства.