Месть на десерт - Филимонова Лина. Страница 4
А я… Сегодня я уже не могу сдержать слез. Они не просто катятся по щекам. Они переходят в сдавленные рыдания, от которых я задыхаюсь. Лежу, уткнувшись в подушку, кусаю костяшки пальцев, чтобы не разреветься в голос.
И чувствую себя невыносимо одинокой…
Глава 6
Ярослав
Перед глазами маячат дворники, размазывающие по стеклу мелкий косой дождик. Что, блин, за ноябрьская хмарь в середине мая? Дайте уже солнца.
Я, как обычно по утрам, еле ползу в плотном потоке машин. Еду за синим “Кашкаем”, который откровенно подтупливает на светофорах. Да что там за тормозная прокладка между рулем и сиденьем? Бесит.
Когда автомобиль поворачивает, вижу мужика в пиджаке с серебристым отливом. Чувак, ты что, “Оскара” едешь получать? Еще и галстук как у Джима Керри…
А это… оху… Анюта! Рядом с этим попугаем.
Это что, ее муж? Офигеть. Что-то раньше я ни разу не видел, чтобы он подвозил ее на работу. Обычно она приезжает на маршрутке. Изредка – на такси.
“Кашкай” тормозит у перекрестка. Пассажирская дверь открывается, я вижу пару длинных стройных ног.
Вот гандон. Не мог довезти ее до крыльца ателье! Там всего метров двести, но Анюта успеет вымокнуть под этой холодной моросью.
Да, ему пришлось бы проехать до следующего перекрестка и развернуться… Не сломался бы! Нет, ну каким надо быть чудилой, чтобы вот так вот выгонять жену под дождь?
А она еще выпархивает из машины такая радостная, что-то там ему щебечет на прощанье. И машет ручкой.
Да, Анюта… Тяжелый случай. Не ценишь ты себя. И мужик твой тебя не ценит.
С нами так нельзя. Нас надо держать за яйца. Ежовыми рукавицами. Если он сам дебил и не понимает, что женщина требует бережного обращения – укажи ему! Если с первого раза не дошло – наори, сковородкой тресни по темечку, в конце концов.
Передо мной загорается красный, и я наблюдаю, как Анюта перепрыгивает через лужи, пытаясь прикрыться от косого дождя зонтиком. А ее муж в это время едет дальше. Проезжает один перекресток, второй… У нас местность холмистая, и как раз здесь дорога идет вниз. И мне сверху хорошо виден синий “Кашкай”. Который тормозит у обочины и… подбирает какую-то телку в светлом плаще.
А я, сам не знаю, зачем, на зеленом срываюсь за ним следом. Лавируя в медленно ползущем потоке, догоняю. Поворачиваю за ним направо. И все это – с черепашьей скоростью.
Меня даже обгоняет какой-то мелкий паренек на электросамокате. В толстовке с капюшоном, в маске со скелетом, да еще и в темных очках. В дождь! Эй, малой, у тебя что, вообще мозгов нет? Или на очках “дворники”? Нет, что-то не вижу. А ты, я так полагаю, тоже ни хрена не видишь. Но мы следуем за синим “Кашкаем” вместе.
В какой-то момент машина резко поворачивает и уходит влево, самокатчик тоже дергается и… едва не попадает под колеса выскочившей на соседнюю полосу “Лады”.
Самокат летит в одну сторону, он в другую. Вроде живой… С паренька слетает капюшон и сползает маска. Очки летят на асфальт. Я вижу длинные волосы, огромные испуганные глазищи… Да это девчонка!
Выхожу из машины, помогаю ей подняться и убрать самокат с проезжей части. Водитель “Лады”, кстати, скрылся в неизвестном направлении.
– Ты как? – спрашиваю бедолагу.
Она смотрит на свои порванные джинсы и разбитые коленки. И кусает губы. Поднимает глаза на меня… И у меня возникает четкое ощущение дежавю. Как будто все это уже когда-то было.
Что за нах?
– Пойдем, у меня в машине есть аптечка.
– Я никуда с вами не пойду!
– Молодец, – киваю я. – Очень правильно. Нефиг садится в машины к незнакомым дядям. Видишь вон там остановку? Иди туда. Я сейчас припаркуюсь и принесу аптечку.
– Ладно, – бурчит она.
Берет самокат и бредет с ним на остановку. Я подхожу минуты через три. Девчонка одиноко сидит на скамейке и… Капец. Она ревет. Что делать-то? Я не умею… Я не знаю, как вести себя с такими вот… принцессами.
– Больно? – спрашиваю я, пытаясь разглядеть ссадины на ее коленках.
– Не-ет! – в голос воет она.
– А чего ревешь?
– Потому что… потому что… Какие же вы все мерзкие!
Ни фига себе заявление.
– Мы? Кто это – мы?
– Взрослые!
– Так, ребенок. Давай, быстро выкладывай. Кто из взрослых сделал тебе что-то плохое?
– Я…я… – всхлипывает принцесса. – Мой отец… Он…
Неужели родной батя обижает? Мля… Мои кулаки непроизвольно сжимаются. Бывают же такие уроды!
– И на отца можно найти управу. Что случилось?
– Он маме изменяет! – выпаливает девчонка.
И тут у меня в голове дощелкивает. Дежавю. Глаза. И вот эта вот плачущая гримаса, как ни странно, напоминающая улыбку… Все это с самого начала казалось мне смутно знакомым.
Это дочка Анюты!
И она выслеживает своего мудацкого папашу…
Глава 7
Аня
Как мы дошли до этого? Я не знаю. Кажется, я упустила момент, когда все пошло не так. Еще недавно он смотрел на меня влюбленными глазами, а теперь просто отворачивается к стенке…
Мы с Колей поженились, когда нам было по двадцать. По залету. И, конечно, по любви! Да, мы очень любили друг друга. Хотя и были знакомы всего три месяца.
Когда тест показал две полоски, и я впала в ступор и в панику, Коля сказал: “Будем рожать”. Как я была счастлива! И как благодарна ему…
У нас не было ничего. Оба студенты, живущие в общежитии… Но Алиса была просто золотцем. Спокойная, улыбчивая, здоровенькая девочка. Мы были счастливы.
И через четыре года, когда мы снова увидели две полоски, у нас не было сомнений. Конечно, мы хотим еще одного ребенка! Мы семья. У нас есть квартира в ипотеку, работа и помощь родителей, которые переехали поближе..
Кто-то скажет: рано, надо было встать на ноги. Не знаю, мне кажется, первые лет семь-восемь были самые счастливые. Вопреки всем трудностям. А, может, благодаря им…
А потом карьера моего мужа пошла в гору. Казалось бы: мы должны стать еще счастливее. Но… Я не сразу, но все же осознала, что мы отдаляемся друг от друга.
У него появились новые друзья, в их компании я чувствовала себя скованно, и он все чаще проводил время без меня. Он стал одеваться более стильно и дорого. А я… Я как будто не дотягиваю до него.
Мужу всегда не нравится, как я одета, что я говорю и что делаю. Он постоянно называет меня растяпой и недотепой. И это только при детях. Наедине может выбрать слова и порезче… Обидно до слез!
Ведь, чем больше он меня критикует, тем больше ошибок я совершаю. И тем более убогой и непривлекательной себя чувствую…
* * *
Я глажу его брюки – вчера вернулась с работы поздно, не успела. Слышу, что муж подходит сзади. И внутренне сжимаюсь: что я опять сделала не так?
И тут он… обнимает меня! Зарывается лицом в мои волосы. Целует в шею. Как раньше. И шепчет на ухо:
– Ань, я вчера, правда, замотался. Просто вообще ничего не соображал к концу переговоров. Еще и выпить пришлось немало с этими партнерами…
Боже… он извиняется!
Поворачиваюсь к нему, обнимаю. Вижу виноватый взгляд. В груди как будто что-то плавится. В животе порхают бабочки.
– Коля…
Целую его в губы.
– Я понимаю. Сама иногда так устаю!
– Сегодня вечером я буду дома, – многозначительно произносит он.
И гладит меня по попе.
Я задыхаюсь от внутреннего ликования. Неужели у нас что-то изменится? Я так давно этого ждала…