Ртуть (ЛП) - Харт Калли. Страница 73

Тум, тум, тум, тум, тум, тум…

Его сердце бешено колотилось, промежутки между ударами были едва заметны. Ничего похожего на медленный, ровный ритм, который он демонстрировал мне в кузнице во дворце. Я попыталась отдернуть руку, пораженная грохочущим ритмом, но Фишер держал меня крепко.

Он не произнес ни слова. Он удерживал мой взгляд, не мигая, и на этот раз ртуть в его глазах застыла. В его чертах не было высокомерия. Никакой бравады. Никакой самодовольной ухмылки. Его взгляд был смертельно серьезен. Как будто это что-то значило. Он сглотнул, его грудь вздымалась и опускалась слишком быстро, а затем он кивнул.

— Я ничему не могу доверять, — прошептал он, тяжело дыша. И тогда он отпустил меня. Когда мне нужно было, чтобы он этого не делал. Именно тогда, когда мне нужно было, чтобы он остался и объяснил, что означают последние сто двадцать секунд. Он схватил свой плащ, накинул его на плечи и вышел в сгущающиеся сумерки.

Фишер не просил меня оставаться в его палатке. Он также не заставлял меня ждать там, и я поступила так, как поступила бы любая здравомыслящая женщина — я бросилась бежать. Пока я неслась через военный лагерь, быстро темнело. Куда бы я ни посмотрела, воины, облаченные в доспехи, направлялись к центру лагеря. Все они были вооружены. Лишь половина из них удосужилась взглянуть на меня. Воздух наполнился неистовой, возбужденной энергией. Запахи дыма и жарящегося мяса атаковали мое обоняние, но ничто не могло заменить аромат мяты и полуночного леса в моем носу.

Он поцеловал меня.

На самом деле он сделал гораздо больше. Я все еще чувствовала его руки на своей талии. Мой сосок все еще пульсировал от боли, которую он причинил. Мой пульс участился, пока я пробиралась сквозь толпу, пытаясь найти…

Боже, куда я вообще шла? Я понятия не имела. Мне просто нужно было убраться подальше от палатки Фишера. По неосторожности я позволила воинам увлечь меня за собой. Снегопад в какой-то момент прекратился, и теперь небо напоминало багровый синяк, а тучи казались сердитыми и предвещали что-то недоброе, пока я бежала. В конце концов я была вынуждена остановиться. Впереди к небу вздымались горы, а на юге Дарн огибал лагерь, зажав меня в своих границах. Я была вынуждена последовать за воинами к большому шатру на поляне впереди, где огромный костер ревел и взметался навстречу сумеркам.

Мне повезло, что я наткнулась на Рена. Толпа воинов расступалась, пропуская его, когда он пробирался между ними, направляясь к палатке, и каким-то чудом я оказалась на пути генерала. В его темных глазах была ярость, но они смягчились, когда остановились на мне.

— Саэрис? Где Фишер? — спросил он, положив руку мне на плечо и увлекая за собой.

— Я точно не знаю. — Это была правда.

На его лице появилось напряженное, понимающее выражение, когда он оглядел меня, его ноздри раздулись, и он почувствовал запах… Вот дерьмо.

— Ты в порядке? — осторожно спросил он.

— Да! Да, конечно. Он не… — Мои щеки вспыхнули. — Он не сделал ничего плохого.

— Конечно, нет. Я знаю его. Фишер никогда бы… — Он проглотил слова, которые хотел сказать, и завел меня внутрь палатки. — Я чувствую твой запах, как и его, Саэрис, — деликатно сказал он. — Я не волновался, что он причинил тебе вред. Я спрашивал, все ли с тобой в порядке. Есть разница.

Я подавила второй приступ смущения, отказываясь поддаваться ему. Неужели это то, чего мне следовало ожидать? Все феи будут бросать на меня косые взгляды каждый раз, когда я хоть немного возбуждена? Тьфу!

— Я в порядке, — сказала я, на этот раз более уверенно. — Честно, я в полном порядке. Просто я понятия не имею, где кто находится, вот и все.

Удушающая жара встретила нас внутри палатки. Или, правильнее сказать, военного штаба. Магия не увеличила пространство внутри. Она превратила ее в настоящую комнату с каменными стенами, увешанными гобеленами и картинами с изображением сражений, с настоящим камином и каменным полом. Высота потолков достигала двадцати футов. Книжные шкафы, маленькие приставные столики и все остальные доступные поверхности были уставлены свечами, и их пламя отбрасывало пляшущие отблески на стены. По меньшей мере двадцать воинов собрались здесь в ожидании Рена. Все они повернулись и склонили головы в знак почтения, увидев, что он вошел.

Кэррион тоже был здесь — он растянулся на стуле у огня. На его животе стояла небольшая тарелка, ублюдок ел огромный кусок пирога, не обращая внимания на повисшее в воздухе напряжение.

— Иди и сядь со Свифтом, — пробормотал Рен, обращаясь ко мне. — Как можно ближе к огню. Тепло уничтожит… — Он поморщился. — Ну, ты поняла.

О, я все правильно поняла. Жар сожжет все феромоны, которыми я была покрыта, потому что подошла слишком близко к Кингфишеру. Чертовы боги.

Подойдя к камину, я пнула ботинки Кэрриона, прикрикнув на него, чтобы он подвинулся. Он многозначительно ухмыльнулся, и я подумала, что он тоже учуял, чем я занималась, но это было невозможно. Наши человеческие носы не настолько чувствительны.

— Не могу поверить, что ты ешь пирог, — проворчала я, подтаскивая табуретку к огню.

— Это не пирог. Это киш, — сказал Кэррион с набитым ртом.

— Что такое киш?

— Не знаю. Он сделан из яиц и еще чего-то. Очень вкусно. Вот. — Он протянул кусок. — Хочешь?

Я не была голодна. Вообще-то я чувствовала себя очень плохо, но мне нужно было чем-то занять руки. Взяв киш, я надкусил его, не почувствовав вкуса, а затем вернула его обратно.

— Похоже, здесь происходит что-то серьезное, — заметил Кэррион, откусывая еще кусочек.

Значит, он тоже заметил здешнюю странную энергию.

— Поделись.

— Эта жаждет крови. — Он жестом указал на женщину-воина, стоявшую у большого стола в центре комнаты и оживленно беседовавшую с тремя мужчинами. Ее волосы были светлыми, почти белыми, а глаза — яркого сиреневого цвета. Она была красива так, что на нее было больно смотреть. — Я не могу сказать, о чем они шепчутся, но один за другим они все подходили поговорить с ней. Некоторые из них спорили с ней. Вот этого она ударила, — сказал Кэррион, кивнув в сторону мужчины с длинными черными боевыми косами и символом в виде головы рычащего волка, выбитой на его кожаном нагруднике. — Но у меня такое чувство, что все это из-за Фишера. Саэрис?

Мужчина с темными боевыми косами заметил, что я смотрю на него. Вместо того чтобы злобно зыркнуть на меня, он наклонил голову и одарил меня небольшой дружелюбной улыбкой.

Кэррион щелкнул меня по уху.

— Ой! Какого черта? Что с тобой? Мне больно! — Я прижала пальцы к уху.

— Почему у тебя на шее кровь? — четко произнес он, медленно выговаривая каждое слово.

— Что?

Протянув руку, он провел ею по моей коже. Я увернулась от его прикосновения, но было слишком поздно — когда он показал мне кончики пальцев, они были красными.

— Просто царапина. — Кэррион пожал плечами. — Ты, наверное, зацепилась за что-то. Держи. — Он протянул мне киш.

Я взяла и откусила кусочек, мой разум выходил из-под контроля. Какого черта у меня из шеи текла кровь?

Словно вызванный моими мечущимися мыслями, в палатку вошла фигура в черном плаще, капюшон которого был надвинут так, чтобы скрыть его черты. Однако от его присутствия у меня заколотилось сердце. Глаза Фишера сразу же нашли меня. Он молча наблюдал, как я передаю киш обратно Кэрриону, и выражение его лица было нечитаемым. С другого конца военного штаба послышалась серия удивленных вздохов, когда все воины, один за другим, увидели, кто это.

— Значит, это правда, — объявила светловолосая воительница. — Ты жив.

— Конечно, он жив, Дания, — устало произнес Рен. — Мы никогда не думали, что он мертв. Ладно. Давайте начнем с самого начала. Фишер, сними уже плащ. Ты никого тут не обманешь.

Фишер опустил голову, когда снимал плащ. Его волосы были мокрыми. С них капала вода. Как и с его одежды. По щекам у него стекали струйки воды. У его ног начала образовываться небольшая лужица. Он прислонился спиной к стене, вздернул подбородок и скрестил руки на груди.