Противостояние - Кожанов Семен. Страница 4

— А, понятно, — уважительно покивав головой, ответил Слон. — А, кроватка вон там, но у меня, что-то не получается её собрать, там, то ли деталей не хватает, то ли наоборот, лишние должны остаться.

Все таки, когда человек работает сам на себя, да еще и оборотных средств всегда не хватает, приходится все делать самому, не привлекая наемных рабочих. Именно поэтому Степан, слыл среди своих знакомых мастером на все руки… ну, а как по-другому, если денег, чтобы нанять нормального подсобника никогда нет… все в обороте, да в обороте.

С кроваткой разобрались за пятнадцать минут, все было на месте, и лишних деталей не осталось, всего-то надо было просверлить пару дырок, которые забыли сделать на фабрике. Такое часто случается, недаром же есть анекдот, про то, что любую деталь, изготовленную на просторах бывшего «совка» надо обязательно доработать напильником.

А уже через полчаса, в двухкомнатную квартиру капитан «Беркута» Владимира Словника, завалилась целая компания его сослуживцев, спешащих поздравить новоиспеченного отца. В квартире сразу стало как-то тесно, хоть пришедших было не больше десятка, но все они были парни богатырской наружности.

В целом вечер прошел очень весело и дружно, компания была старая и все хорошо знали друг друга, а Степан, хоть к органам и не имел никого отношения, но чужаком здесь не был. Единственное, что портило вечер, это постоянные разговоры о политике. В Киеве разгорался очередной политический кризис, который уже перерос в противостояние на Майдане. Слон утверждал, что, скорее всего, если до Нового года ничего не изменится, их отряд перекинут в Киев.

— Степка, тебя Ёж искал, говорит, звонит тебе звонит, а ты трубку не берешь, — сказал Слон, когда все разошлись и они остались со Степаном вдвоем. — У него номер другой, «киевстаровский», в конце три шестерки.

— А, так это он мне наяривал последние три дня? — посмотрев в списке непринятых вызовов, задумчиво произнес Степан. — А, я думал банки, вот и не брал трубку.

— Как у тебя, кстати, с кредитами, разобрался?

— Не рви душу! — нахмурился Левченко, напоминание о кредитах и банках, враз испортило настроение. — Надоело все! Сегодня в исполкоме кинули, вот пойду завтра разбираться, если не получиться договорится об аренде, то попаду на приличные деньги, и тогда, будет проще застрелиться, чем возвращать кредиты.

— Слушай, а как у тебя получилось, взять, аж четыре кредита сразу. Они ведь, должны проверять и не давать больше одного кредита.

— Ой, я тебя умоляю, кто там проверяет? Вся их проверка сводится только к тому, что они заглядывают в открытую базу кредитных историй и если твоя фамилия не внесена в «черный список», то, скорее всего, что кредит тебе дадут. Мне же дали… четыре раза подряд.

— Не знаю, я как-то привык жить без кредитов, и всем доволен.

— Ты у нас молодец, ну а я, сам же знаешь, не могу без риска и острых ощущений. Просто последние два года были очень неудачными, вот и пришлось нахапаться кредитами, как дурень мыла. Знаешь, как будто залез в паутину, вроде берешь деньги, чтобы вложить в дело и получить прибыль, а она все затягивает и затягивает, работаешь только на одни проценты и выплаты. Еще эта авария и последующие операции подкосили сильно. Честно, даже не знаю, что должно произойти, чтобы переломить ситуацию. Клад может найти.

— Ну, а жена, что?

— Да, что жена. Как банки начали звонить и угрожать, сразу же забрала детей, и уехала к маме. Потом квартиру продали. Все боялась, что банки её заберут. Так, что я теперь официально разведенный и без жилой площади. Брать у меня нечего, а это значит, что банкам обломилось!

— Ничего, ты же мудрый, как сова, что-нибудь придумаешь.

— Это, да. Ладно, давай папаша, удачи тебе. Пошел я домой спать.

Жил Степан в съемной однокомнатной квартире, расположенной в другом районе города. Общественный транспорт еще ходил, поэтому уже через полчаса, Левченко зашел в свою холостяцкую берлогу. Заселился сюда Степан месяц назад, но так за это время и не разобрал свои вещи — десяток картонных коробок стоял вдоль стены. В коробках было все, что он взял себе после развода: личные вещи, книги, ноутбук, диски, несколько комплектов камуфляжа, боксерский мешок, перчатки. Распечатаны были только ноутбук и коробка с вещами.

Приняв душ, Степан вяло просмотрел информационную ленту на экране ноутбука — ничего интересного не было, в Киеве по-прежнему продолжали митинговать сторонники евроинтеграции, им оппонировали приверженцы анти-майдана… короче, как всегда в нашей стране — вялотекущие разброд и шатания, когда власть не может применить силу, потому что боится порицаний демократической общественности, а оппозиция грызется между собой не зная кого назначить единым лидером. Для себя Степан так и не решил, за кого он. За — евроинтеграцию или за — таможенный союз… лично ему, было сугубо плевать, куда вступит Украина, для себя он давно решил, что ничего хорошего не будет в любом случае, потому что, нельзя быть одновременно хорошим для всех, в любом случае, кто-нибудь да обидится. Единственное, что, так вроде как юг Украины, а особенно Крым, поддерживал тесные связи с Российской Федерацией, поэтому, наверное, таможенный союз — был предпочтительнее. Но на самом деле, Степан не вникал, какие плюсы или минусы несет в себе евроинтеграция или вступление в таможенный союз. Раз, с экранов телевизора и на улицах твердят, что восток и юг Украины, за таможенный союз, значит, будем за таможенный союз… нам татарам, лишь бы даром, а там, наступать — бежать, и отступать — бежать! Одно, Степан знал четко — не в жизнь бы, не поехал в Киев митинговать на майдане или анти-майдане. На фиг надо?! Мерзнуть на морозе слушая политический придурков, вещающих со сцены, какие они патриоты родины, а на самом деле, все политики считают свой народ быдлом, которое надо держать в постоянном тонусе, чтобы оно лучше доились. Долгие годы в коммерции научили его, что кто бы, не пришел к власти, а коррупция и взяточничество будет процветать пышным цветом, и никак это не искоренить. Единственное различие это масштабы и подход к взяткам. Одни ничуть не стесняются и ставят это на поток, как было в родном городе Степана, местный мэр, так хорошо организовал взаимодействие предпринимателей города и исполкома, что получился отлаженный конвейер, когда одни несут пухлые конверты, а другие, ничуть не стесняясь, берут их, с таким видом, как будто делают очень большое одолжения. Несколько раз Степан участвовал в государственных тендерах по закупке товаров, и поэтому он был в курсе, размеров «откатов», которые закладывались в стоимость товара. Откаты составляли от тридцати до пятидесяти процентов, рыночной стоимости товаров, то есть получалось, что каждый год, чиновники воровали из казны страны примерно треть выделяемых на государственные закупки денег. Если перевести это в твердую американскую валюту, то эта сумма колебалась от двадцати до сорок миллиардов долларов год. Не хило?! До сорока миллиардов год, украинские чиновники клали себе в карман. И это на всех абсолютно уровнях! От мэра задрипаного Мухосранска и Передрыщинска, до самого главного пахана всея Украина — президента. Так, что если убрать фактор коррупции, то можно м один миг отказаться от всех займов, кредитов и траншей — Украина сама может себя прокормить!

Степан так и уснул, не выключив ноутбук.

Глава 2

Новый день начался, как и многие дни до этого — с неприятности. В шесть утра позвонил мобильный телефон. Степан, вяло матерясь себе под нос, прошлепал на кухню, и посмотрел на экран телефона — звонил Ёж, в конце номера были те самые три шестерки, о которых говорил Слон.

— Ёж, шесть утра, если это не что-то срочное и важное, то я тебя прокляну и пойду в церковь поставлю свечку за твой «упокой», — сварливо произнес Степан, в трубку телефона.

— Удав, наконец, ты поднял трубку, я уже все пальцы стер, набирая твой номер, — не обратив внимания на угрозы, прокричал Ёж. — Ну, конечно же, у меня к тебе важное дело. Как у тебя с работой?