За труды и отечество (СИ) - Савинков Андрей Николаевич. Страница 65

Вот одна из нитей потухла, а еще несколько зажглось. Сознание молодого божества потянулось к новым последователям и обнаружило себя на площади Карланда, где местные жители устроили ему коллективную молитву. Как Ромул этого сумел достичь, как жрецы Семерки допустили появление молодого и активного конкурента, Александр не знал и ему было не слишком интересно, но факт в том, что прямо сейчас — очевидно время для божественного сознания и для людей тянулось совершенно по-разному, потому что фигурки на «внизу» практически не двигались — к нему тянулись новые и весьма, что отдельно приятно, яркие ниточки новых последователей.

Так же граф — впрочем, в этот момент он не был графом и не был человеком, все человеческое вместе с мертвым телом осталось где-то там в подвале — с легкостью пробежался по своим «владениям», посмотрел на людей в храмах, пообщался с жрецами, немало офигевшими от такого неожиданного способа связи. В графстве все было хорошо, там знали, — спасибо магической почте — что правитель задерживается «в командировке» и не переживали.

А вот территории за границами графства ощущались будто покрытые «туманом войны», полноценно попасть туда молодое божество не смогло, даже несмотря на то, что прямо из тумана к нему оттуда тянулись отдельные ниточки. Видимо знание о новом божестве начало расползаться по континенту, и границы государств остановить этот процесс были не способны.

— «Что дальше?», — «наигравшись» с картой у себя в голове бесплотный дух наконец задал главный вопрос.

— «Дальше ты должен сделать осознанный выбор. Ответить положительно на вопрос о том, хочешь ли ты стать Богом».

— «А если я не хочу? Если мне нравится земная жизнь?»

— «Ты умер. Умер правильно, в соответствии с верой в тебя. Защищая людей и этот мир, именно поэтому ты здесь. Возврата к прежнему уже не будет. Это невозможно».

— «А если я не хочу становиться богом? Как вообще можно существовать в таком состоянии? Я поговорил с сотней человек, осмотрел все свои владения, узнал столько нового в реальности прошла какая-то секунда. Что я буду делать в бесконечности?»

— «Узнаешь, когда решишься сделать этот шаг», — и опять молодому божеству показалось, что внутренний голос ответил с каким-то подозрительным ехидством. — «Дороги назад нет. Вернее есть, но она означает смерть и забвение. Плохо быть падшим богом, еще хуже — не родившимся падшим богом».

— «Сколько времени у меня есть?»

— «Сколько угодно. Время — это субъективная штука, тут его нет. Во всяком случае сейчас, потом к тебе начнут прибывать первые души…»

— «Души?»

— «Ну ты же сам написал в своей книге, что души праведников и просто достойных людей попадают к тебе в „рай“. Души недостойных — в „ад“, а те, кто не заслужил ни того ни другого -отправляются на перерождение. Твои последователи верят в это, а значит так есть. Здесь это работает только так. Есть твоя воля и совокупная воля всех твоих почитателей, больше ты ничем не ограничен».

— «А потом?»

— «А потом тебя… Нас ждет долгая-долгая работа богом в этом мире. Сначала нужно будет распространить сформировавшийся уже культ по континенту, избавиться от конкурентов, помочь людям избавиться от давления других разумных, выплеснуться в конце концов за пределы континента. Эта планета не меньше Земли, то, что местная человеческая цивилизация до сих пор ютиться на небольшом клочке суши, иначе как недоразумением назвать сложно».

— «Ничего не имею против других разумных», — попытался было возразить сам себе Серов, но был оборван внутренним голосом.

— «А твои последователи считают тебя защитником людей. Людей, а не всех разумных. Поэтому… Нужно было думать о таких мелочах заранее».

Некоторое время — опять же «время» тут можно было отмерить только очень условно — молодое божество пыталось осознать свои перспективы, однако осознать свое будущее в качестве полноценного божества сознание на этом уровне было просто неспособно. Как объяснить слепому отличие красного цвета от зеленого, это вполне можно понять с точки зрения физики и длины волн, но вот именно осознать — нет.

Однако в конце концов, решение принимать было нужно. И Александр все же сделал свой выбор.

Для сидящей на грязном каменном полу Лары все вышеописанные события уместились в какую-то секунду времени. Вот она приходит в себя, рядом с ней сидит здоровенный и весьма симпатичный мужчина, закованный в тяжелую стальную броню. Вот он говорит о том, что пришел ее спасти — совсем как в тех романах, которые во множестве хранятся в библиотеке ее отца — а потом откуда-то из темноты выскакивает какая-то тварь с перекошенным лицом и всаживает ее спасителю нож в горло. Что она испытала за эти мгновения, даже описать невозможно.

Но самое странное, удивительное и одновременно пугающее произошло дальше. Мужчина вместо того, чтобы повалиться на пол и заливаясь собственной кровью умереть, дернулся, вспыхнул светом — настолько ярким что у девушки начали прыгать зайчики в глазах — поднял руку, выдернул из собственного горла нож, поднялся, развернулся и посмотрев на опешившего от такого развития событий демонолюба произнес.

— Сгинь.

Казалось бы, простое слово, не подкрепленное ничем серьезным, но только что пытавшийся убить его культист от банального набора звуков просто развеялся прахом. Лара видела немало магии в своей жизни, у нее самой имелся не слишком серьезный, но все же магический дар, однако ни о чем подобном девушка даже близко не слышала.

Еще больше ее впечатлила рана на шее мужчины. Она, едва клинок был извлечен из шеи, наполнилась светом, а потом просто заросла. Исчезла, не оставив после себя даже и следа.

Мужчина повернулся обратно к девушке и протянул ей руку. Лара совершенно автоматически протянула в ответ свою и через мгновение оказалась на ногах.

— Ты же… — Уроженка Касса, не найдя подходящих слов, вопросительно ткнула пальцем в шею своего спасителя. Не слишком вежливо, но, учитывая обстоятельства, все правила приличия как-то сами собой отошли на второй план.

— Ну нет, — рыцарь в доспехах отрицательно мотнул головой и усмехнулся. — Для того, чтобы убить аватара светлого Бога нужно чуть больше, чем какой-то вонючий кусок стали. А теперь помоги мне привести в порядок остальных.

Интерлюдия 4

В Шаншине, столице Ронделийского царства в этот день было не спокойно. На площади перед столичным собором Фастена — это было одно из главных мест почитания бога ремесла на континенте — собралась огромная толпа горожан. С выстроенного специально под такое мероприятие помоста на всю площадь вешал жрец в вышитой золотыми молотками тунике, отсылающей к специализации его божества.

— Их лживые речи коварны! Они обещают блаженство, но забирают ваши души! Их нельзя слушать, с ними нельзя разговаривать! Даже находиться рядом с ними опасно! Их можно и нужно только уничтожать. Очистить их души данным нашим божеством священным огнем.

Главным символом бога Фастена был кузнечный горн с полыхающим внутри пламенем. Пламя это было созидательное в отличии уничтожающего все и вся огня бога войны Армеса. В этом огне рождался металл, тесто превращалось в хлеб, он давал тепло и защиту. Теоретически. Ну правда, кто может запретить очень сильно не любящему конкурентов жрецу сжечь на этом же «божественном» огне еще и пару еретиков. Или не пару. В конце концов боги, они далеко, на призывы своих слуг уже очень давно не откликаются, и видимо на этот мир просто забили. А может потеряли сюда доступ или — вот уж богохульство так богохульство — вовсе погибли и перестали существовать в изначальной форме. Кто знает, это же не повод теперь отдавать какому-то выскочке власть над телами и душами — а еще конечно же над деньгами, но тсс-с, вслух об этом приличные люди конечно же не говорят — паствы.

— Не слишком ли? — Ронделийский царь стоял на втором этаже одного из окружающих площадь особняков и без всякого воодушевления смотрел на творящееся на площади. Конкрейн I считал себя просвещённым, образованным монархом, и вот эта вся церковная дикость не нравилась ему абсолютно. С другой стороны, в деле дележа власти не бывает слишком грязных решений. Бывают действенные и нет.