Вселенная DC. Заметки на полях - Кислицын Игорь. Страница 30

Первым магом во вселенной DC может считаться Затарра, отец более известной широкому читателю Затанны. И вот Затарра совершенно не похож на мага в понимании древних людей – ибо он ближе к фокуснику, который ошеломляет, поражает, сковывает и подчиняет себе врагов, что делает его коллегой таких невероятно популярных в Америке иллюзионистов начала ХХ века, как Гарри Гуддини или Говард Тёрстон. Американская культура, являясь молодой и скептической, с трудом воспринимала образ мудреца с бородой до пояса и с деревянной клюкой – а вот фокусник-ловкач, который на твоих глазах совершает нечто невероятное, им стал гораздо ближе и понятнее.

Последующие маги были в основном похожи на образ Затарры и на образ мага из ролевых игр, вроде D&D или The Elder Scrolls – те самые боевые установки, которые подчиняют себе реальность, творят совершенно невероятные вещи и в целом выглядят так, будто выступают на сцене, со всеми сопутствующими спецэффектами. Были, разумеется, и исключения – на ум сразу приходит существо по имени Спектр. Спектр стал еще одним проявлением влияния христианской культуры на искусство, которого не избежали и комиксы, – в данном случае это сверхъестественное существо представляется в качестве буквально гнева Божьего, которое жестоко карает убийц. При этом он был созданием вполне магическим и ютился в теле полицейского Джима Корригана.

Упомянутый выше Зеленый Фонарь (Алан Скотт), кстати говоря, тоже пользовался магией, при помощи которой создавал невероятные конструкции и боролся с преступностью. Концепция магии стала стремительно проникать в комиксы и вполне прочно там укореняться – маги были и в Атлантиде, она была невероятной редкостью на Криптоне (именно поэтому Супермен против нее бессилен). В 70-х годах даже появились Homo Magi – когда комиксы бросились все объяснять, магов также решили как-то систематизировать и представить их как отдельную ветвь эволюции.

Что забавно, магия в комиксах, как и в реальной жизни до этого, объясняла то, что было трудно объяснить при помощи науки или здравого смысла, заполняя тем самым пробелы в мироустройстве DC и ставя ее наравне с такими почетными источниками энергии, как Сила Воли у Фонарей или Сила Скорости у Флэшей.

Наступили 80-е годы. На смену оптимистичному идеализму пришел скептический цинизм, персонажи комиксов грубели и мрачнели (подробно об этом мы говорили в одной из первых глав). Магия как будто бы начала отходить на второй план, уступая науке уже окончательно, да и сами маги, что уж говорить, в эпоху зарождения интернета выглядели несколько нелепо. Стало понятно, что и этот образ нужно каким-то образом освежить – и вот тут-то на сцене появляется Алан Мур, который в те годы писал серию комиксов о «Болотной Твари», в которой, помимо всего прочего, рассматривал такое явление как оккультизм.

Оккультные науки получили свое развитие в 19 столетии как нечто, что заполняло пробелы в познаниях людей об окружающем мире – точнее, в том, что тогдашняя наука объяснить была неспособна. Бравурные заявления людей науки о том, что они сейчас, дескать, опишут весь мир до последней запятой, у многих не находили отклика – отсюда вернувшаяся из небытия страсть к астрологии, алхимии, ритуалам и прочим вещам. Оккультизм стал связываться не с мирозданием в целом, а с вещами заведомо губительными и пугающими – а оккультист был не всеведущим мудрецом, а отчаянным храбрецом, посмевшим заглянуть за грань реальности.

Никого не напоминает?

Как и многие великие вещи, Джон Константин появился случайно. Забавно, что этот невероятно популярный сегодня персонаж существует только потому, что Стив Биссетт и Джон Тотлбен – художники «Болотной Твари» – были большими фанатами группы The Police и страсть как хотели нарисовать персонажа, похожего на Стинга. На это наложилась заинтересованность Мура в магии и желание создать мага «рабочих кварталов», который не выглядел бы нелепо на улицах большого города, и вуаля – в очередном выпуске «Болотной Твари» появляется Джон Константин, заядлый курильщик, циник, хитрован и просто человек, который считает себя умнее всех вокруг.

Но самое интересное здесь другое – в стремлении создать антипода «классическим» магам Мур, Биссетт и Тотлбен создали самого что ни на есть мага в его изначальном смысле. Константин не швыряется заклинаниями и не летает на магических дисках – он просто видит изнанку нашего мира, разбирается в куче самых разных вещей, и это знание его и губит, а точнее губит всех людей вокруг него. При всем при этом о его прошлом вообще ничего не было известно на протяжении достаточно долгого времени – и это в супергеройских комиксах, в которых является обязательным условием прописывать вычурную историю происхождения! Стоит ли говорить, что персонаж сразу же пришелся ко двору и читатели приняли его восторженно.

Но получилось так, что Константин начал существовать как вещь в себе – DC боялись разрушить его сложившийся приземленный образ и с какого-то момента запрещали отпускать его «погулять» в другие серии комиксов. В основной же вселенной магия начала заметно сдавать позиции – в эпоху повсеместных кроссоверов и глобальных событий маги отошли несколько на второй план. Нет, разумеется, сверхъестественному и демоническому место находилось – некоторые персонажи даже в самом настоящем Аду побывали, – но это были вещи строго второстепенные. Сравнимой с Константином популярностью на магическом фронте тех лет обладал лишь, пожалуй, Песочный Человек, детище Нила Геймана, его переосмысление образа старого героя 40-х годов (о котором мы рассказывали в одной из первых глав).

Если Константин в основном про боль, ужас, страх и отчаяние, когда непонятно, кто страшнее, демоны или обычные люди, то Песочный Человек про грезы, первородную магию, скрепляющую все мироздание, про те невероятные путешествия, что сознание может проделывать лишь во сне. Если первый холодный и смотрит на тебя с кривой ухмылкой, то второй причудливый и смотрит на тебя с любопытством, как бы приглашая тебя в удивительное путешествие по глубинам человеческих снов и эмоций. Фактически эти два комикса – это две крайние точки магического в DC, между которыми покоятся все прочие персонажи и истории (несмотря на то, что ни Джон, ни Сон по большому счету никак к основной вселенной не относились).

«Посередине» между тем находится очень много персонажей или отдельных вещей, что являются строго магическими, – например, Лассо Правды, коим владеет Чудо-Женщина, штука строго магическая. Супергерой Шазам, о котором пару лет назад вышел одноименный фильм, тоже персонаж магический, в котором переплелись греческая мифология и христианство. Шазам (который в оригинале пишется как Shazam) обладает мудростью Соломона, силой Геркулеса, выносливостью Атланта, мощью Зевса, смелостью Ахиллеса и скоростью Меркурия – так что к нему, как и к Диане, вполне применим интерес к греческой культуре у американцев.

Что почитать?

На русском языке:

«Джон Константин. Hellblazer. Ньюкасл. Вкус того, что грядет» (сингл) – один из важнейших выпусков о Джоне Константине, предопределивший его судьбу на долгие десятилетия вперед, обязательный (!) к прочтению.

«Джон Константин. Hellblazer. Опасные привычки», «Джон Константин. Hellblazer. Страх и ненависть» и «Джон Константин. Hellblazer. Пламя проклятия» – три тома серии, которую писал Гарт Эннис и рисовал Стив Диллон. Не пугайтесь, что по оригинальной нумерации они начинаются с 41-го выпуска – это такая мягкая перезагрузка, и для первичного знакомства с персонажем эти тома подойдут просто отлично. А уж потом можно будет взяться и за первые 40 выпусков, которые пока на русском не изданы (кроме сюжета о Ньюкасле).

«The Sandman. Песочный человек. Книга 1–10» – вся оригинальная серия комиксов, бери и читай.

«The Sandman. Песочный человек. Увертюра» – на момент выхода этой книги данный комикс-приквел к основной серии уже должен выйти из печати.

«The Sandman. Песочный Человек. Вечные ночи» – отдельные истории о семи Вечных, главных столпах мироздания и странноватой семейке в лице, собственно, Сна (Морфея), Смерти, Страсти, Страдания, Сумасшествия, Сокрушения и Судьбы.