Лестница совершенства: рискованная ставка - Светлый Александр. Страница 22

Ланчер тоже готовился и немало меня удивил. Во-первых, он взял где-то бревнышко и топор и пробежавшись по округе, обезглавил десятка два Крикунов, чтобы заняться извлечением их духовных камней уже в укрытии. Он также сделал выводы из случая с брызгами и сбегал в комнату Весты, где взял её головной убор с шалью, защищавший белую кожу сестрицы от лучей жаркого светила.

В общем, младший братец пару раз удивил меня своими идеями, но все наши приготовления оказались напрасны. Спрятавшись в убежище задолго до захода солнца, и заложив назад булыжниками часть стены, чтобы уменьшить входное отверстие, мы зря прождали монстров до полуночи. Очень хотелось спать, мы были на чеку, но никаких больше детских плачей и криков: «Помогите, помогите» не услышали. Или остальные монстры действительно ушли вглубь страны или демоническое вторжение окончательно выдохлось. Монстры явно не ожидали встретить на пути такого удачливого отравителя.

Так или иначе, установив с Ланчером порядок дежурства, чтобы хоть немного выспаться, мы кое-как пережили в подвале еще одну тревожную ночь. Как ни стыдно, но большую часть своего дежурства я проспал. Прикрыв нос тканью, чтобы не надышаться паров настаивающихся в плошках ядов, я прижался спиной к стене и сам не заметил, когда провалился в глубокий сон. Слишком устал после двух бессонных ночей.

Наутро трупы поверженных нами противников начали очень неприятно пованивать, поэтому вырваться из вонючего подвала на свежий воздух было просто заветной мечтой. Третий день от начала вторжения мы провели уже снаружи убежища, но в непосредственной близости от него. Первую часть дня Ланчер просидел на крыше, в качестве дозорного, параллельно колупая ножом нарубленные мной и подносимые к его дозорному посту головы Крикунов-падальщиков. Я обезглавил в общей сложности не меньше восьми десятков трупов, поэтому Ланчер не жаловался, что тратит время впустую. Он же в извлечении духовных камней стал настоящим профи. По моему совету бросал добытое в ведерко с водой, чтобы смыть и растворить остатки яда.

Я же, кроме сноса отрубленных голов занялся срочным ремонтом входной двери усадьбы, латанием отверстий в ставнях первого этажа и расчисткой прохода в сокровищницу с внутренней стороны. Как же сильно мне не хотелось этим заниматься. Я брезгую касаться уже начавших размягчаться трупов, даже через несколько слоев плотной ткани, но Ланчер рвался сам этим заняться, если я этого не сделаю. Его мотивы были понятны. У половины монстров не были извлечены духовные камни, но также он мне сказал, что это наш дом и убирать трупы все равно придется, а так мы еще и не дадим никому постороннему поживиться честно добытыми ценными трофеями. Логика в его словах имелась, и находиться в убежище по соседству со всеми этими зловонными трупами было очень некомфортно. Ничего не оставалось, пришлось пересилить брезгливость.

Тяжелый труд способствовал освобождению головы от лишних мыслей. Потихоньку, повышенная тревожность, мнительность и навязчивое желание выглянуть в окно, чтобы проверить границы защитного барьера, стало угасать. Двое суток ни одного монстра на горизонте и более-того, они даже не чувствовались духовным чутьем в окрестных лесах. Зато сильно чувствовалась вонь от тех, чьи трупы окружали наш особняк. К вечеру все они были уже обезглавлены или обработаны Ланчером на месте, и я решился на перетаскивание их, и тех, что извлек из подвала подальше, к границе.

Разумеется, катил тяжелые туши на двухколесной тачке, под пристальным присмотром Ланчера, сидевшего на своем посту. Благо, тачки у местных широко использовались, что существенно облегчило мне задачу. Только выбросив все зловонные туши и их отрубленные головы за красные столбы, в сотне метров от ворот нашего городка, а затем дважды тщательно вымывшись в горячей воде, я смог, наконец, избавиться от везде преследовавшего меня сладковато-тошнотворного запаха разложения.

Спускаться в ещё не выветрившийся подвал на ночь очень не хотелось, и мы рискнули заночевать в одной из комнат на втором этаже. Опять договорились дежурить по очереди, примерно раз в три часа сменяя друг друга на посту.

Четвертый день после вторжения прошел ещё спокойней. Мы с Ланчером не отказались от идеи поочередно дежурить на крыше, но эта мера оказалась излишней. Ни монстры, ни люди в городе так и не появились.

Пока дежурил Ланчер, я залил водой и засыпал песком пятна, где успела разлиться отравленная кровь Крикунов и также присыпал другие подозрительные пятна на земле и в траве. А вечером, закрывшись в доме, мы стали думать, что будем делать дальше, и как преподнести историю нашего чудесного спасения близким и тем, кто начнет нас расспрашивать. Перед сном навели порядок в доме, расставив все по своим местам и смыв с пола гостиной пятна от моих экспериментов.

Без знания ситуации вокруг городка идти через поля к соседям на север пока не решились. Подозрительно долго никто не появлялся с той стороны, и уходить далеко от своего укрытия было все еще опасно. Я хоть и сделал на второй день новую порцию яда, но это был уже четырехкомпонентный микс и всего пол кувшина. Хватит лишь на треть того количества монстров, что нас атаковало ранее. И сила яда была всё ещё не установлена.

Ночь прошла спокойно, и заступив на дежурство с утра, я чаще смотрел в сторону севера, ожидая возвращения матери Марка, гостей из других веток клана или отряда боевых мастеров из столицы, но горизонт неизменно оставался пуст, наталкивая на не очень хорошие предположения.

С Ланчером, в итоге, решили пока ничего не рассказывать ни родным, ни посторонним, чтобы на нас не напали ради добытых духовных камней. Старейшина Кин и другие ветки клана не особо спешат нас посещать, так как брать у семьи Рампа Кансая просто нечего, но прознав про добычу, наверняка сразу объявятся. После вымачивания, отмывания и пересчета оказалось, что духовных камней третьего порядка у нас ровно двести.

Было очень жаль, что использовать их для культивации прямо сейчас нельзя, только на обмен или продажу, а то я бы всех очень удивил на замерах духовной силы в конце месяца. Ух, удивил бы конкретно, ведь в каждом из них от ста до двухсот единиц духовной силы, а возможно, и еще больше. Но, нельзя. Те, кто пытался таким образом достичь быстрого прогресса, поголовно лишились ума. С таким лучше не рисковать.

Я ещё не особо разбирался в духовных камнях, а Ланчер ранее часто видел только первого уровня. Второго и третьего мельком и всего несколько раз в жизни, и поэтому не мог точно сказать те, что у нас – «начальные», «слабые» или «лучшие». Они все немного отличались по форме и интенсивности свечения. Одно было точно, раз внутри золотое свечение, то это абсолютно точно – третий уровень!

А исходя из известных мне цен, где за единицу духовной силы давали десять брусочков серебра или малую золотую монету, то каждый из них тянул минимум на сто золотых. Двести камней умножаем на сто монет – выходит двадцать тысяч золотых, и это, если всё брать по минимуму.

Конечно, половина духовных камней являлась долей Ланчера. Он их честно заслужил, хотя бы потому, что собственноручно выколупал их из черепов трупов. Столько с ними времени провозился, рисковал жизнью. Ничего не скажешь, честно заслужил награду. При всей моей жадности, у меня бы терпения и желания этим заниматься, особенно уже с трехдневными трупами не хватило, а он смог, вынес это мерзкое занятие, как настоящий, взрослый мужчина.

Половина камней его, половина моя, о чем мы пришли к полному взаимному пониманию и согласию. После устроенного мною подсчета и дележки, Ланчер готов был отдать мне все камни до последнего, как главному, как старшему брату. Видимо, думал, что я также без раздумий потрачу всё добытое на освобождение «любимого» отца-коррупционера, но я остановил его душевный порыв, сказав, что умение правильно распорядиться сокровищами тоже важный для него урок.

Камни мы разделили и разошлись по комнатам. Я свои в тот же день зарыл в землю, в туго завязанных на шнурок кожаных мешочках, причем, разделив на десять отдельных кладов. А свою часть наивный Ланчер «спрятал» в кабинете отца, в его стол, во все той же шкатулке, что ему подарили два месяца назад. Обнаружил это случайно, исследуя содержимое кабинета и отцовского стола на предмет чего-то интересного.